طاعون مرگامرگی مرگ سیاه به عربی الموت الاسود ترکی استانبولی قره وبا قره اولوم بیوک وبا سالگینی

طاعون سیاه یا مرگ سیاه یک اپیدمی طاعون خیارکی است که کل اروپا را در سال ۱۳۴۷ تا ۱۳۵۰ میلادی دربرگرفت. این اولین همه‌گیری بزرگ اروپا نیست، ولی تنها اولین اپیدمی‌ای است که به طور دقیق توسط مورخان توصیف شده‌است. تعداد مرگ‌ومیر از بیماری طاعون در این دوره کاملاً مشخص نیست، اما برآورد آن حدود یک چهارم تا یک سوم جمعیت اروپا، یا ۲۵ میلیون نفر طی این سه سال است. در همان دوره، تقریباً همین تعداد کشته (از طاعون) در آسیا برآورد می‌شود. منابع تاریخی زیادی دربارهٔ اپیدمی طاعون سیاه در آسیا وجود ندارد. تخمین زده می شود که یک سوم جمعیت ایران در آن زمان کشته شدند[۱].
محتویات [نهفتن]
۱ شرح وقایع
۱.۱ خاستگاه
۱.۲ شیوع در اروپا
۲ توصیهٔ پزشکان
۳ پی‌آمدهای طاعون سیاه
۴ جستارهای وابسته
۵ منابع
شرح وقایع [ویرایش]

خاستگاه [ویرایش]


نحوهٔ شیوع طاعون سیاه در اروپا
طاعون خیارکی در این دوره در آسیای مرکزی شایع بود و به نظر می‌رسد که جنگ مغولان و چینی‌ها سبب شروع این اپیدمی شده‍است. طاعون در سال ۱۳۳۴ در یکی استان هوبئی چین شایع شد و به سرعت در استان‌های اطراف سرایت یافت. در سال ۱۳۴۶ میلادی، تاتارها آن را به اروپای شرقی منتقل کردند و در اواخر سال ۱۳۴۷ کشتی‌هایی که از آسیای مرکزی می‌آمدند، بیماری را در جنوا و مارسی شیوع دادند. در تابستان سال ۱۳۴۸ طاعون در ونیز نیز شایع شد و در عرض یک سال تمام سواحل مدیترانه را فراگرفت. پس از آن، طاعون به سرعت به سمت شمال اروپا حرکت کرد و جمعیت این نواحی را، که پس از قحطی‌های پی‌درپی، اپیدمی‌های مختلف به علت سردی هوا و جنگ‌های طولانی به شدت در برابر هر سانحه‌ای ضعیف شده‌بودند، درهم شکست. انتقال بیماری از طریق موش‌ها نقش مهمی در این روند داشت و گربه‌ها در اروپا تقریباً نایاب شدند.
شیوع در اروپا [ویرایش]


طاعون به سرعت در اروپا شیوع یافت. بین ۶۰ تا ۱۰۰٪ افرادی که به این بیماری مبتلا می‌شدند زنده نمی‌ماندند و به این ترتیب یک چهارم تا یک سوم کل جمعیت اروپا، و یک سوم تا یک دوم جمعیت اروپای غربی از بین رفتند. اپیدمی در یک شهر به طور متوسط بین ۶ تا ۹ ماه طول می‌کشید. باید توجه داشت که طاعون در مناطق مختلف به یک اندازه سرایت نکرد. بعضی از روستاها و حتی بعضی شهرها و نواحی اصلاً به طاعون دچار نشدند. برای مثال می‌توان بروژ، میلان، نورمبرگ و لهستان را نام برد.
توصیهٔ پزشکان [ویرایش]



پزشکان قرن چهاردهم در برابر طاعون ناتوان بودند، با این وجود توصیه‌هایی بی‌فایده به مردم می‌کردند که در بعضی آثار از آن‌ها نام برده‌شده است.
سوزاندن ساقهٔ کلم و پوست به
روشن کردن آتش با استفاده از هیزم‌های معطر
بخار کردن آب و بریان کردن گوشت
حمام با آب داغ
حجامت
خوراندن مواد تهوع‌آور و ملین، که درواقع باعث ضعف بیمار و مرگ زودتر می‌شد
گردهم‌آیی برای دور کردن اجنه
پی‌آمدهای طاعون سیاه [ویرایش]



اعدام یهودیان طی طاعون سیاه
طاعون سیاه بحران‌های شدید اقتصادی، اجتماعی و مذهبی به‌دنبال داشت.
نیروی کاری بسیار کاهش یافت و دستمزدش چند برابر شد و به این ترتیب مشکلات زیادی را به خصوص در کشاورزی به‌وجود آورد.
مردم روستاها و زمین‌های خود را ترک کردند و زمین‌ها کم‌کم به جنگل تبدیل شدند.
مردم شهرها را یکی پس از دیگری ترک کردند، درحالی که اطبا آگاهی و توانایی لازم را برای مبارزه و جلوگیری از شیوع طاعون نداشتند.
تورم شدید ایجاد شد و قیمت‌ها در عرض چند هفته ده برابر شدند.
مردم به کلیساها روی آوردند، برخی برهنه در کوچه‌ها راه می‌رفتند و خود را شلاق می‌زدند تا گناهاشان پاک شود و ... بسیاری از افراد عقیده داشتند که آخرت نزدیک است.
کلیسا که در برابر مردم بی‌جواب مانده بود خرافات را میان مردم ترویج داد. از اعمال کلیسا (با وجود تلاش‌های پاپ کلمنت ششم برای جلوگیری از آن)، سوزاندن یا دار زدن یهودیان، کولی‌ها، بیگانگان و جادوگران بود که به نوعی مقصر این بلاها محسوب می‌شدند.
جستارهای وابسته [ویرایش]

طاعون
یرسینیا پستیس
منابع [ویرایش]

Contributeurs à Wikipédia, "Peste noire," Wikipédia, l'encyclopédie libre, http://fr.wikipedia.org/w/index.php?title=Peste_noire&oldid=26784333
Artikel Schwarzer Tod. In: Wikipedia, Die freie Enzyklopädie. Bearbeitungsstand: URL: http://de.wikipedia.org/w/index.php?title=Schwarzer_Tod&oldid=43518859
http://dinosoria.com/peste_marseille.htm
در ویکی‌انبار پرونده‌هایی دربارهٔ مرگ سیاه موجود است.
رده‌ها: مرگ سیاه بیماری‌های واگیردارتاریخ آسیاتاریخ انگلستان تاریخ خاورمیانه طاعون

این مقاله د مقایسه با مقاله های اروپائی بس کوتاه و ناقص است.

قس عربی

یستخدم مصطلح الطاعون الأسود (أو الموت العظیم أو الموت الأسود)، للإشارة إلى وباء الطاعون الذی اجتاح أنحاء أوروبا بین عامی 1347 و1352 وتسبب فی موت ما لا یقل عن ثلث سکان القارة. انتشرت أوبئة مشابهة فی نفس الوقت فی آسیا والشرق الأدنى، مما یوحی بأن هذا الوباء الأوروبی کان جزءاً من وباء عالمی أوسع نطاقا.
محتویات [أخف]
1 "الطاعون الأسود": المصطلح
2 هجرة الطاعون
3 اسباب الاصابه
4 الاعراض
5 العواقب
6 وصلات
[عدل]"الطاعون الأسود": المصطلح

"الطاعون الأسود" یعنی الیوم الوباء العظیم الذی أودى بحیاة جزء کبیر من سکان أوروبا خلال القرن الرابع عشر. خلال العصور الوسطى لم یستخدم هذا التعریف، بل قالوا "الموت العظیم" أو "الطاعون العظیم". کان الرواة الدنمارکیون والسویدیون أول من استخدام مصطلح "الموت الأسود" (mors atra، وهی فی واقع ینبغی أن تفهم على أنها "الموت الفظیع") إشارة إلى طاعون 1347-53، للتأکید على رعب وخراب هذا الوباء. فإذاً کلمة "أسود" تستخدم مجازاً. رغم أن المصطلح المستخدم الیوم فی النرویجیة للإشارة إلى الطاعون هو "den svarte dauden".
عام 1832 أُخذ هذا التعریف من الطبیب الألمانی یوستوس هیکر فی کتابه الموت الأسود فی القرن الرابع عشر. وکان لهذا الکتاب صدى کبیر، خاصة أنه صدر خلال وباءٍ للکولیرا. ترجمت الکتاب إلى الإنجلیزیة فی عام 1833 ونشر عدة مرات. ومنذ ذلک الحین استخدمت عبارة "Black Death" أو "Schwarzer Tod" (الموت الأسود)، وبخاصة فی المناطق الناطقة الألمانیة والمناطق الناطقة الإنجلیزیة، إشارةً إلى وباء الطاعون فی القرن الرابع عشر.
[عدل]هجرة الطاعون

الطاعون وأعراضه بصفة عامة تسببها یرسینیة الطاعونیة، وهی بکتیریا تعیش فی اجسام القوارض الأرضیة (أکثر تحدیدا، فصیلة bobac متنوعة الغریر) بدایة انتشارها کانت فی وسط آسیا، لکن دلائل ذلک لیست واضحة تماما على الرغم من إشارة عدید المؤرخین إلى أن بدأ انتشار وباء الطاعون فی القرن الرابع عشر کان فی تلک المناطق. النظریة الأکثر تداولا تفید بأن الحالات الأولى للمرض وقعت فی سهول آسیا الوسطى، على الرغم من أن بعض التکهنات الأخرى افاذت بأن نشأة الوباء وبدایة انتشاره وقعت فی أنحاء شمال الهند مثل ما ذکر المؤرخ "مایکل ووکر دولز"، کما ذکر البعض بإن الأدلة التاریخیة حول الأوبئة فی منطقة البحر الأبیض المتوسط وعلى وجه التحدید ما ذکره " جوستینیان" حول الطاعون یشیر إلى احتمال أن "الموت الأسود" نشأ فی أفریقیا وانتشر فی وسط آسیا، حیث بدأ الناس بعد ذلک یعرفون العلاقة بین القوارض والمرض ومع ذلک هناک دلائل تشیر إلى ان مهد المرض هو آسیا الوسطى حیث کانت نقطة عبور الشرق والغرب على طول طریق الحریر، تحت سیطرة المغول وقد کان من الطبیعی للجیوش والتجار الاستفادة من الفرص التی تتیحها حریة المرور داخل الامبراطوریة المغولیة التی قدمها مونغولیکا باکس. کان یقال لأوروبا للمرة الأولى فی مدینة"کافا Caffa" التجاریة فی شبه جزیرة القرم فی 1347. بعد الحصار الذی طال أمده خلالها الجیش المغول تحت جانی بیغ کان یعانی من المرض، وأنها قفزت الجثث المصابة فوق أسوار المدینة تصیب السکان. هرب تجار جنوى، وبذلک یصبح وباء بحرا إلى جزیرة صقلیة وجنوب أوروبا، ومنه انتشرت. [27]) أو عدم دقة هذه الفرضیة، فإنه من الواضح أن العدید من الشروط قبل الإیجاد مثل الحرب والمجاعة، وساهم الطقس شدة الموت الأسود. فی الصین، وغزو المغول فی القرن الثالث عشر تعطلت الزراعة والتجارة، وادت إلى مجاعة واسعة النطاق. وانخفض عدد السکان من نحو 120 إلى 60 ملیون. 14th طاعون القرن وتشیر التقدیرات إلى أنه قتل 1 / 3 من سکان الصین.


سبب المرض هلاک أکثر من ثلث القارة الأوروبیة
فی أوروبا، انتهت فترة العصور الوسطى الحارة مع نهایة القرن الثالث عشر، وجاء بعده العصر الجلیدی الصغیر مع شتاء قارص وانخفاض المحاصیل. فی السنوات 1315 إلى 1317 حدثت کارثة المجاعة، والمعروفة باسم المجاعة الکبرى، وأصابت جزءا کبیرا من شمال غرب أوروبا. المجاعة جاءت نتیجة للنمو السکانی الکبیر فی القرون السابقة، ونتیجة لذلک، فی أوائل القرن الرابع عشر بدأ عدد السکان یتجاوز العدد الذی یمکن أن یستمر من خلاله القدرة الإنتاجیة للأرض، والمزارعین.
فی شمال أوروبا، الابتکارات التکنولوجیة الجدیدة مثل المحراث الثقیل والنظام الثلاثی لم تکن فعالة فی تطهیر حقول جدیدة للمحصول کما کانت فی منطقة البحر الأبیض المتوسط لانه فی الشمال کانت لدیهم تربة طینیة فقیرة. نقص الأغذیة وتضخم الأسعاربسرعة کبیرة کانت من وقائع الحیاة فی قرن من الزمان قبل الطاعون. وکان هناک نقص فی القمح والشوفان والقش، وبالتالی فی الثروة الحیوانیة. وأدى ندرتها إلى سوء التغذیة، مما یزید من التعرض للعدوى بسبب ضعف المناعة.
الاقتصاد الأوروبی دخلت فی حلقة مفرغة من الجوع والأمراض المزمنة والأمراض الموهنة التی اثرت فی انخفاض إنتاجیة العمال، وبالتالی خفض إنتاج الحبوب، مما أدى إلى زیادة أسعار الحبوب. ویتفاقم هذا الوضع عندما قام ملاک الأراضی والملوک مثل إدوارد الثالث من إنکلترا (ص 1327-1377) وفیلیب السادس من فرنسا (ص 1328-1350)،برفع الغرامات والایجارات على المستأجرین خوفا من انخفاض مستوى مهیشتهم المرتفع. معاییر مستوى المعیشة انخفضت بشکل کبیر، والنظام الغذائی بنسبة محدودة، والأوروبیین ککل عانوا من الکثیر من المشاکل الصحیة.
فی خریف عام 1314، بدأت الأمطار الغزیرة فی الانخفاض، التی کانت بدایة لعدة سنوات من شتاء بارد ورطب. وعانى الشمال من مواسم حصاد ضعیف وتلتها مجاعة استمرت سبع سنوات. المجاعة الکبرى ویمکن القول إنها الأسوأ فی التاریخ الأوروبی، وربما تسببت فی انخفاض عدد السکان بأکثر من 10 ٪.الوثائق صوغه من الدراسات dendrochronological تظهر فجوة فی تشیید المبانی خلال هذه الفترة، فضلا عن التدهور فی المناخ. تلک کانت الحالة الاقتصادیة والاجتماعیة التی تسببت فی توقع حدوث الکارثة المقبلة، وظهر وباء التیفوئید (تلوث المیاه). أدى هذا إلى موت عدة آلاف فی المراکز الحضریة المأهولة بالسکان، والأهم کان فی ابرس (بلجیکا حالیا). فی عام 1318 ظهر وباء مجهول المنشأ، عرف فی بعض الأحیان انه الجمرة الخبیثة، واستهدفت حیوانات من أوروبا، ولا سیما الأغنام والماشیة، وتسبب فی الحد من زیادة الإمدادات الغذائیة ودخل الفلاحین.
[عدل]اسباب الاصابه

وتوجد العدید من الأسباب المحتملة التی قد تؤدی إلى الموت الأسود ؛ الأکثر شیوعا هو الطاعون الدبلی النظریة. الطاعون وإیکولوجیا Yersinia pestis فی التربة، ومکافحة القوارض و(وربما أهم من (حقوق ectoparasites استعراض ولخص میشال Drancourt فی نماذج متفرقة محدودة، وتفشی وباء کبیر. بکفاءة انتقال Y. pestis عامة ویعتقد أن یحدث إلا من خلال لدغ البراغیث التی أصبح یحاصرها midguts تکرار Y. Pestis بعد عدة أیام على تغذیة مصاب المضیفة. نتائج هذا الحصار والتجویع فی تغذیة السلوک العدوانی من قبل مرارا وتکرارا أن البراغیث محاولة لعرقلة واضحة على طریق عادیة، وأدى إلى سقوط الآلاف من بکتیریا الطاعون التی طهرتها فی تغذیة الموقع والمضیفة الإصابة. ومع ذلک، ووضع نماذج وبائی لوحظ فی الطاعون کلاب البراری، ویشیر إلى أن فی بعض الأحیان من مستودعات العدوى المعدیة مثل جثة، ولیس "منع البراغیث" هی أفضل تفسیر لاحظ السلوک وبائی للمرض فی طبیعتها. فرضیة واحدة عن وبائیات (ظهور والانتشار، وخصوصا اختفاء) من الطاعون من أوروبا، هو أن البرغوث الخزان القوارض الحاملة للأمراض فی نهایة المطاف من جانب آخر نجح الأنواع. فأر الأسود (فئران (راتوس راتوس) وکان عرض من آسیا إلى أوروبا عن طریق التجارة، ولکن بعد ذلک نجح والمشردین فی جمیع أنحاء أوروبا قبل أکبر فأر براون (Rattus norvegicus). البنی الفئران لیست معرضة لنقل الجرثومة البراغیث الحاملة للبشر یموتون کبیر فی الموازنة نظرا لمکانة بیئیة مختلفة. الدینامیة المعقدة للفأر الایکولوجیا القطیع الحصانة فی هذا المکمن، والتفاعل مع الإنسان الإیکولوجیا والثانوی طرق انتقال بین البشر أو بدون البراغیث الحصانة القطیع البشری، والتغیرات فی کل من قد یفسر اندلاع نشرها، وإعادة اندلاع الطاعون التی استمرت لعدة قرون حتى (أکثر) لا تفسیر الاختفاء.
[عدل]الاعراض



اعراض الطاعون
ثلاثة أشکال الطاعون جلبت مجموعة من العلامات والأعراض التی تظهر على المصابین. فإن septicaemic الطاعون هو شکل من أشکال "تسمم فی الدم"، والطاعون الرئوی هو أن الهجمات الجویة الطاعون الرئتین قبل باقی الجسم. الکلاسیکی علامة الطاعون کان ظهور buboes فی الفخذ، والرقبة، والآباط، الذی نزف حتى نز وصدید. وتوفی معظم الضحایا فی غضون أربعة إلى سبعة أیام بعد الاصابة. عندما وصلت أوروبا والطاعون، للمرة الأولى فی المدن والموانئ، ثم اتبع طرق التجارة، سواء عن طریق البحر والأرض.
الطاعون الدبلی وکان أکثر ما یتضح فی شکل الموت الأسود، مع معدل وفیات والثلاثین لخمسة وسبعین فی المئة من بینها الحمى والأعراض من 38-41 درجة مئویة (101-105 فهرنهایت)، والصداع، والمفاصل المؤلمة، والغثیان والتقیؤ، والشعور العام بالاعتلال. الذین تعاقدت الطاعون الدبلی، 4 من أصل 5 قتلوا فی غضون ثمانیة أیام. [38]
الطاعون الرئوی وکان هذا ثانی أکثر من خلال النظر إلى شکل من أشکال الموت الأسود، مع معدل وفیات والتسعین لخمسة وتسعین فی المئة. وتشمل اعراض الحمى والسعال والبصاق المشوب بالدم. کما تقدم المرض، وأصبحت خالیة من البصاق وتتدفق أحمر.
Septicemic الطاعون عام هو أقل من ثلاثة أشکال، مع معدل وفیات ما یقرب من مائة فی المائة. أعراض ارتفاع درجة حرارتهم والأرجوانی البقع الجلدیة (البرفریة نتیجة لمدینة دبی للإنترنت).
دیفید Herlihy [39] یحدد محتمل آخر علامة على وباء : نمش یشبه البقع والطفح الجلدی. وذکرت مصادر من فیتربو، إیطالیا تشیر إلى "الدلائل التی دعت بشکل فظ lenticulae"، الذی یحمل کلمة یشبه إلى نمشات الإیطالیة للکلمة، lentiggini. هذه لیست من تورمات buboes، وإنما "مظلم نقطة أو البثرات التی غطت مساحات واسعة من الجسم".
[عدل]العواقب

ارقام الضحایا تختلف حسب المنطقة وعلى نطاق واسع من مصدر لمصدر جدید للبحث والاکتشافات تظهر إلى النور.من المرجح انه قتل ما یقدر بنحو 75-200 ملیون شخص فی القرن ووفقا للمؤرخ فیلیب Daileader القرون الوسطى فی عام 2007 :
اتجاه البحوث الأخیرة تشیر إلى أن 45 ٪ إلى 50 ٪ من سکان أوروبا ماتوا خلال أربع سنوات. ثمة قدر لا بأس به من التباین الجغرافی. ففی أوروبا والبحر الأبیض المتوسط وإیطالیا وجنوب فرنسا وإسبانیا، حیث انتشر الطاعون لأربع سنوات على التوالی مات 80 ٪ إلى 75 ٪ من عدد السکان.أما فی ألمانیا وبریطانیا مات 20 ٪ من عدد السکان ،أما فی الشرق الأوسط فإن الموت الأسود قتل نحو 40 ٪ من سکان مصر. حکومات أوروبا لا یبدو أنها استجابت لهذه الأزمة لأنه لم یکن أحد یعرف سبب أو کیفیة انتشار المرض فی 1348، وکان انتشار الوباء ذا سرعة کبیرة لدرجة ان الاطباء لم یکن لدیهم وقت للتفکیر فی أصوله، کان من المألوف أن یتعرض نحو 50% من سکان المدن للموت وأیضا کان الأوروبیون الذین یعیشون فی مناطق معزولة یعانون من ذلک، ولما کان القرن الرابع عشر المعالجین فی حیرة لشرح سبب والاوروبیین لقوات الفلکیة، والزلازل، وتسمیم الآبار الیهود ممکن لأسباب ظهور وباء. لا أحد فی القرن الرابع عشر نظر الی مکافحة الفئران کوسیلة لدرء الوباء، وبدأ الناس یعتقدون أن غضب الله هو ما أدی الی ذلک. حدثت العدید من الهجمات ضد الیهود.) فی آب / أغسطس 1349، وکانت إبادة تلک التی حدثت. فی شباط / فبرایر من نفس العام، حیث قتل اثنین من المسیحیین ألف یهودی فی ستراسبورغ.
[عدل]وصلات

الموت الاسود
المزید من الصور والملفات فی کومنز عن: الموت الأسود
تصنیفات: تاریخ آسیاتاریخ أوروباتاریخ الشرق الأوسطعصور وسطى متأخرةطاعون

ترکی استانبولی

Büyük Veba Salgını, Kara Ölüm ya da Kara Veba, 1347-1351 yılları arasında Avrupa'da büyük yıkıma yol açan veba salgınıdır. Asya'nın güney batısında başlayarak 1340'lı yılların sonlarında Avrupa'ya ulaşmıştır. Salgına Yersinia pestis adı verilen bir bakterinin yol açtığı düşünülmektedir.
Amerika'daki Kızılderili Soykırımları'ndan sonra bilinen bütün büyük salgınlardan ve savaşlardan daha fazla can alan salgında[kaynak belirtilmeli] Fransız vakanüvis Jean Froissart'ın gerçeğe yakın olduğu kabul edilen saptamasına göre Avrupa nüfusunun yaklaşık üçte biri öldü.[kaynak belirtilmeli] Salgın, Ortadoğu, Hindistan ve Çin de dahil olmak üzere yaklaşık 75 milyon kişinin ölümüyle sonuçlanmıştır.
Çin ve Orta Asya'dan başlayan veba, 1347'de Kırım'da bir Ceneviz ticaret merkezini kuşatan Kıpçak ordusunun vebalı cesetleri mancınıkla kentin içine atmasıyla Avrupa'ya taşındı.[kaynak belirtilmeli] Vebadan ölen soylular arasında Aragon kralı IV. Pedro'nun karısı Kraliçe Leanor ve Kastilya kralı XI. Alfonso'nun oğluyla evlenmeye giderken Bordeaux'da ölen, İngiltere kralı III. Edward'ın kızı Joan da vardı. İki Canterbury başpiskoposu art arda vebadan öldü. Şair Petrarca yalnızca pek çok şiirinin esin kaynağı Laura'yı değil, koruyucusu Giovanni Colonna'yı da salgında yitirdi.
Kara Ölüm'ün Avrupa'nın nüfusu üzerinde büyük bir etkisi olmuş ve Avrupa'nın sosyal temellerini değiştirmiştir. Roma Katolik Kilisesi için de büyük bir darbe olan Kara Ölüm; Museviler, Müslümanlar, yabancılar, dilenciler başta olmak üzere azınlıklara zulmedilmesine yol açmıştır. Günlük yaşamın belirsizliği insanları o günü yaşamaya itmiş, ve bu da Giovanni Boccaccio'nun 1353'de yazdığı Decameron'una yansımıştır.
Benzer salgın hastalıkların Avrupa'ya her yeni nesille geri döndüğü düşünülür; etkileri 1700'lü yıllara kadar devam etmiştir. Bunların arasında 1629-1631 yıllarında gerçekleşen İtalya salgını, Büyük Londra Salgını (1665-1666), Büyük Viyana Salgını (1679), Büyük Marsilya Salgını (1720-1722) ve son olarak da 1771 Moskova salgını bulunur. Salgının tanımı üzerine bir çok tartışma mevcuttur, ancak Avrupa'da 19. yüzyılda ortadan kalkmıştır.
14. yüzyılda bu salgına "Büyük Ölüm" dense de, daha sonraki yıllarda "Kara Ölüm" olarak tanımlanmıştır. Bunun sebebi de, genel inanca göre, bu hastalık sonucunda deri altı kanamalar yüzünden derinin siyaha dönmesidir. Aslında bu ad mecazi anlamda kullanılmış olup, "kara" burada kasvetli, sıkıntılı, kederli anlamına gelir.[1]
Tarihî kayıtlara göre bu salgında kasıklarda şişmeler (bubo lar) meydana gelmekteydi. 19. yüzyılda Asya'da görülen veba hastalığında aynı belirti gözlemlendiği için 20. yy. başlarındaki araştırmacılar Kara Ölüm'ün Yersinia pestis adlı bakterinin yol açtığı, sıçan (Rattus rattus ) yardımıyla ve pireler tarafından taşınan aynı hastalık olduğuna hükmetmişlerdir. Ancak, bubolar başka hastalıkların da belirtisi olabildiği için Kara Ölüm'ün bir veba salgını olduğu kesinlik kazanmamıştır.[2][3] Günümüzde bu salgının sebepleri hâlâ araştırılmaktadır.
[değiştir]Kaynakça

^ Stéphane Barry and Norbert Gualde, "The Biggest Epidemics of History" (La plus grande épidémie de l'histoire, in L'Histoire n°310, June 2006, pp.38 (article from pp.38 to 49, the whole issue is dedicated to the Black Plague, pp.38-60)
New research suggests Black Death is lying dormant
^ "Cohn, Samuel K. (2003). The Black Death Transformed: Disease and Culture in Early Renaissance Europe. A Hodder Arnold, 336. ISBN 0-340-70646-5
[değiştir]Dış bağlantılar

www.1911encyclopedia.org
www.britannica.com
www.historyguide.org
www.emedicine.com
Wikimedia Commons'ta Büyük Veba Salgını ile ilgili çoklu ortam kategorisi bulunur.
Avrupa tarihi ile ilgili bu madde bir taslaktır. Madde içeriğini genişleterek Vikipedi'ye katkıda bulunabilirsiniz.
Bakteri ile ilgili bu madde bir taslaktır. Madde içeriğini genişleterek Vikipedi'ye katkıda bulunabilirsiniz.
Kategoriler: Avrupa tarihi taslaklarıBakteri taslaklarıBüyük Veba Salgını

قس انگلیسی

The Black Death was one of the most devastating pandemics in human history, peaking in Europe between 1348 and 1350, and killing between 75 million and 200 million people.[1][2][3] Although there were several competing theories as to the etiology of the Black Death, recent analysis of DNA from victims in northern and southern Europe indicates that the pathogen responsible was the Yersinia pestis bacterium probably causing several forms of plague.[4][5]
The Black Death is thought to have started in China or central Asia.[6] It then travelled along the Silk Road and reached the Crimea by 1346. From there, it was probably carried by Oriental rat fleas living on the black ratsthat were regular passengers on merchant ships. Spreading throughout the Mediterranean and Europe, the Black Death is estimated to have killed 30 to 60 percent of Europe's population.[7] All in all, the plague reduced the world population from an estimated 450 million to a number between 350 and 375 million in the 14th century.
The aftermath of the plague created a series of religious, social and economic upheavals, which had profound effects on the course ofEuropean history. It took 150 years for Europe's population to recover. The plague reoccurred occasionally in Europe until the 19th century.
Contents
[hide]
• 1 Overview
o 1.1 Major outbreaks
o 1.2 Naming
• 2 Migration
o 2.1 Populations in crisis
o 2.2 Infection and migration
o 2.3 European outbreak
o 2.4 Middle Eastern outbreak
• 3 Symptoms
• 4 Causes
o 4.1 Alternative explanations
o 4.2 DNA evidence
• 5 Consequences
o 5.1 Death toll
o 5.2 Persecutions
o 5.3 In culture
• 6 Recurrence
o 6.1 Third plague pandemic
• 7 See also
• 8 References
• 9 Further reading
• 10 External links

Overview


Inspired by the Black Death, The Dance of Death, an allegory on the universality of death, is a common painting motif in the late medieval period.
Major outbreaks
There have been three major outbreaks of plague. The Plague of Justinian in the 6th and 7th centuries is the first known attack on record, and marks the first firmly recorded pattern of bubonic plague. From historical descriptions, as much as 40 percent of the population of Constantinople died from the plague. Modern estimates suggest half of Europe's population was wiped out before the plague disappeared in the 700s.[8] After 750, major epidemic diseases did not appear again in Europe until the Black Death of the 14th century.[9] The Third Pandemic hit China in the 1890s and devastated India, but was confined to limited outbreaks in the west.[10]
The Black Death originated in or near China and spread by way of the Silk Road or by ship.[10] It may have reduced world population from an estimated 450 million to between 350 and 375 million in 1400.[11]
The plague is thought to have returned at intervals with varying virulence and mortality until the 18th century.[12] On its return in 1603, for example, the plague killed 38,000 Londoners.[13] Other notable 17th-century outbreaks were the Italian Plague (1629–1631); the Great Plague of Seville (1647–1652); the Great Plague of London (1665–1666);[14] and the Great Plague of Vienna (1679). There is some controversy over the identity of the disease, but in its virulent form, after the Great Plague of Marseille in 1720–1722,[15] the Great Plague of 1738 (which hit Eastern Europe), and the Russian plague of 1770-1772, it seems to have gradually disappeared from Europe. By the early 19th century, the threat of plague had diminished, but it was quickly replaced by a new disease. The Asiatic cholera was the first of severalcholera pandemics to sweep through Asia and Europe during the 19th and 20th centuries.[16]
The 14th-century eruption of the Black Death had a drastic effect on Europe's population, irrevocably changing the social structure, and resulted in widespread persecution of minorities such as Jews, foreigners, beggars, and lepers (see Persecutions). The uncertainty of daily survival has been seen as creating a general mood of morbidity, influencing people to "live for the moment," as illustrated by Giovanni Boccaccio in The Decameron (1353).[17]
Naming
Medieval people called the catastrophe of the 14th century either the "Great Pestilence"' or the "Great Plague".[18] Writers contemporary to the plague referred to the event as the "Great Mortality". Swedish and Danish chronicles of the 16th century described the events as "black" for the first time, not to describe the late-stage sign of the disease, in which the sufferer's skin would blacken due to subepidermal hemorrhages and the extremities would darken with a form of gangrene, acral necrosis, but more likely to refer to black in the sense of glum or dreadful and to denote the terror and gloom of the events.[19] The German physician and medical writer Justus Hecker suggested that a mistranslation of the Latin atra mors (terrible, or black, death) had occurred in Scandinavia when he described the catastrophe in 1832[18] in his publication "Der schwarze Tod im vierzehnten Jahrhundert". The work was translated into English the following year, and with the cholera epidemic happening at that time, "The Black Death in the 14th century" gained widespread attention and the terms Schwarzer Tod and Black Death became more widely used in the German- and English-speaking worlds, respectively.
Migration
Main article: Black Death migration
Populations in crisis


Spread of the black death in Europe (1346–53)
In Europe, the Medieval Warm Period ended some time towards the end of the 13th century, bringing the "Little Ice Age"[20] and harsher winters with reduced harvests. In northern Europe, new technological innovations such as the heavy plough and the three-field system were not as effective in clearing new fields for harvest as they had been in the Mediterranean because the north had poor clay soil,[18] and the potato, otherwise ideal for Northern Europe, was an American crop unknown in Europe at the time. Food shortages and rapidly inflating prices were a fact of life for as much as a century before the plague. Wheat, oats, hay and consequently livestock were all in short supply. Their scarcity resulted in malnutrition, which increases susceptibility to infections due to weakened immunity. Consistently high fertility rates, at five or more children per woman throughout Europe, resulted in high population growth rates and contributed to food shortages. In the autumn of 1314, heavy rains began to fall, followed by several years of cold and wet winters.[18] The already weak harvests of the north suffered and the seven-year famine ensued. In the years 1315 to 1317, a catastrophic famine, known as theGreat Famine, struck much of northwest Europe. It was arguably the worst in European history, reducing the population by perhaps more than 10 percent.[18]
Infection and migration
The plague disease, generally thought to be caused by Yersinia pestis, is enzootic (commonly present) in populations of fleas carried by ground rodents, including marmots, in various areas including Central Asia, Kurdistan, Western Asia, Northern India and Uganda.[21] Nestorian graves dating to 1338–9 near Lake Issyk Kul in Kyrgizstan have inscriptions referring to plague and are thought by many epidemiologists to mark the outbreak of the epidemic, from which it could easily have spread to China and India.[22] In October 2010, medical geneticists confirmed that the plague originated in Yunnan province in southwest China.[10] In China, the 13th century Mongol conquest caused a decline in farming and trading. However, economic recovery had been observed in the beginning of the 14th century. In the 1330s a high frequency of natural disasters and plagues led to widespread famine starting in 1331, with a deadly plague arriving soon after.[23] The 14th-century plague killed an estimated 25 million Chinese and other Asians during the 15 years before it entered Constantinople in 1347.[24] However, according to George Sussman, the first obvious medical description of plague in China dates to 1644.[25]
The disease may have travelled along the Silk Road with Mongol armies and traders or it could have come via ship.[26] By the end of 1346, reports of plague had reached the seaports of Europe: "India was depopulated, Tartary, Mesopotamia, Syria, Armenia were covered with dead bodies".[27]
Plague was reportedly first introduced to Europe at the trading city of Caffa in the Crimea in 1347. After a protracted siege, during which the Mongol army under Jani Beg was suffering the disease, they catapulted the infected corpses over the city walls to infect the inhabitants. The Genoese traders fled, taking the plague by ship into Sicily and the south of Europe, whence it spread north.[28]Whether or not this hypothesis is accurate, it is clear that several existing conditions such as war, famine, and weather contributed to the severity of the Black Death.
European outbreak
'The seventh year after it began, it came to England and first began in the towns and ports joining on the seacoasts, in Dorsetshire, where, as in other counties, it made the country quite void of inhabitants so that there were almost none left alive.
... But at length it came to Gloucester, yea even to Oxford and to London, and finally it spread over all England and so wasted the people that scarce the tenth person of any sort was left alive.' (Geoffrey the Baker, Chronicon Angliae)

There appear to have been several introductions into Europe. It reached Sicily in October 1347 carried by twelve Genoese galleys,[29]where it rapidly spread all over the island. Galleys from Caffa reached Genoa and Venice in January 1348 but it was the outbreak in Pisa a few weeks later that was the entry point to northern Italy. Towards the end of January one of the galleys expelled from Italy arrived inMarseille.[30]
From Italy the disease spread northwest across Europe, striking France, Spain, Portugal and England by June 1348, then turned and spread east through Germany and Scandinavia from 1348 to 1350. It was introduced in Norway in 1349 when a ship landed at Askøy, then spread to Bjørgvin (modern Bergen) but never reached Iceland.[31] Finally it spread to northwestern Russia in 1351. The plague spared some parts of Europe, including the Kingdom of Poland and isolated parts of Belgium and the Netherlands.[citation needed]
Middle Eastern outbreak
The plague struck various countries in the Middle East during the pandemic, leading to serious depopulation and permanent change in both economic and social structures. As it spread to western Europe, the disease entered the region from southern Russia also. By autumn 1347, the plague reached Alexandria in Egypt, probably through the port's trade with Constantinople, and ports on the Black Sea. During 1347, the disease travelled eastward to Gaza, and north along the eastern coast to cities in Lebanon, Syria andPalestine, including Ashkelon, Acre, Jerusalem, Sidon, Damascus, Homs, and Aleppo. In 1348–49, the disease reached Antioch. The city's residents fled to the north, most of them dying during the journey, but the infection had been spread to the people of Asia Minor.[citation needed]
Mecca became infected in 1349. During the same year, records show the city of Mawsil (Mosul) suffered a massive epidemic, and the city of Baghdad experienced a second round of the disease. In 1351, Yemen experienced an outbreak of the plague. This coincided with the return of King Mujahid of Yemen from imprisonment in Cairo. His party may have brought the disease with them from Egypt.[citation needed]
Symptoms

A hand showing how acral gangrene of thefingers due to bubonic plague causes theskin and flesh to die and turn black.

An inguinal bubo on the upper thigh of a person infected with bubonic plague. Swollen lymph glands (buboes) often occur in the neck, armpit and groin (inguinal) regions of plague victims
Contemporary accounts of the plague are often varied or imprecise. The most commonly noted symptom was the appearance of buboes (or gavocciolos) in the groin, the neck and armpits, which oozed pus and bled when opened.[32] Boccaccio'sdescription is graphic:
"In men and women alike it first betrayed itself by the emergence of certain tumours in the groin or armpits, some of which grew as large as a common apple, others as an egg...From the two said parts of the body this deadly gavocciolo soon began to propagate and spread itself in all directions indifferently; after which the form of the malady began to change, black spots or livid making their appearance in many cases on the arm or the thigh or elsewhere, now few and large, now minute and numerous. As the gavocciolo had been and still was an infallible token of approaching death, such also were these spots on whomsoever they showed themselves."[33]
Ziegler comments that the only medical detail that is questionable is the infallibility of approaching death, as if the bubo discharges, recovery is possible.[34]
This was followed by acute fever and vomiting of blood. Most victims died two to seven days after initial infection. David Herlihy identifies another potential sign of the plague: freckle-like spots and rashes[35] which could be caused by flea-bites.
Some accounts, like that of Louis Heyligen, a musician in Avignon who died of the plague in 1348, noted a distinct form of the disease which infected the lungs and led to respiratory problems[32] and which is identified with pneumonic plague.
"It is said that the plague takes three forms. In the first people suffer an infection of the lungs, which leads to breathing difficulties. Whoever has this corruption or contamination to any extent cannot escape but will die within two days. Another form...in which boils erupt under the armpits,...a third form in which people of both sexes are attacked in the groin."[36]
Causes
Main article: Theories of the Black Death


Yersinia pestis(200x magnification). The bacterium which causes bubonic plague .[37]

The Oriental rat flea (Xenopsylla cheopis) engorged with blood after a blood meal. This species of flea is the primary vectorfor the transmission of Yersinia pestis the organism responsible for bubonic plague in most plague epidemics. Both male and female fleas feed on blood and can transmit the infection.

Oriental rat flea (Xenopsylla cheopis) infected with the Yersinia pestis bacterium which appears as a dark mass in the gut. The foregut (proventriculus),of this flea is blocked by a Y. pestis biofilm; when the flea attempts to feed on an uninfected host Y. pestis is regurgitated into the wound, causing infection.
Medical knowledge had stagnated during the Middle Ages. The most authoritative account at the time came from the medical faculty in Paris in a report to the king of France that blamed the heavens, in the form of a conjunction of three planets in 1345 that caused a "great pestilence in the air".[38] This report became the first and most widely circulated of a series of "plague tracts" that sought to give advice to sufferers. That the plague was caused by bad air became the most widely accepted theory. The wordplague had no special significance at this time, and only the recurrence of outbreaks during the Middle Ages gave it the name that has become the medical term.
The importance of hygiene was recognised only in the nineteenth century; until then it was common that the streets were filthy, with live animals of all sorts around and human parasites abounding. A transmissible disease will spread easily in such conditions. One development as a result of the Black Death was the establishment of the idea of quarantine in Dubrovnik in 1377 after continuing outbreaks.[39]
The dominant explanation for the Black Death is theplague theory, which attributes the outbreak to Yersinia pestis, also responsible for an epidemic that began in southern China in 1865, eventually spreading to India. The investigation of the pathogen that caused the 19th-century plague was begun by teams of scientists who visited Hong Kong in 1894, among whom was the French-Swiss bacteriologist Alexandre Yersin, after whom the pathogen was named Yersinia pestis.[40] The mechanism by which Y. pestis was usually transmitted was established in 1898 by Paul-Louis Simond and was found to involve the bites of fleas whose midgutshad become obstructed by replicating Y. pestis several days after feeding on an infected host. This blockage results in starvation and aggressive feeding behaviour by the fleas, which repeatedly attempt to clear their blockage by regurgitation, resulting in thousands of plague bacteria being flushed into the feeding site, infecting the host. The bubonic plague mechanism was also dependent on two populations of rodents: one resistant to the disease, which act as hosts, keeping the disease endemic; and a second that lack resistance. When the second population dies, the fleas move on to other hosts, including people, thus creating a human epidemic.[40]
The historian Francis Aidan Gasquet, who had written about the 'Great Pestilence' in 1893[41] and suggested that "it would appear to be some form of the ordinary Eastern or bubonic plague" was able to adopt the epidemiology of the bubonic plague for the Black Death for the second edition in 1908, implicating rats and fleas in the process, and his interpretation was widely accepted for other ancient and medieval epidemics, such as the Justinian plague that was prevalent in the Eastern Roman Empire from 541 to 700 AD.[40]
More recently other forms of plague have been implicated. The modern bubonic plague has a mortality rate of 30 to 75 percent and symptoms including fever of 38–41 °C (101–105 °F), headaches, painful, aching joints, nausea and vomiting, and a general feeling ofmalaise. If untreated, of those that contract the bubonic plague, 80 percent die within eight days.[42] Pneumonic plague has mortality rate of 90 to 95 percent. Symptoms include fever, cough, and blood-tinged sputum. As the disease progresses, sputum becomes free flowing and bright red. Septicemic plague is the least common of the three forms, with a mortality rate close to 100 percent. Symptoms are high fevers and purple skin patches (purpura due to disseminated intravascular coagulation). In cases of pneumonic and particularly septicemic plague the progress of the disease is so rapid that there would often be no time for the development of the enlarged lymph nodes that were noted as buboes.[43]
"Many modern scholars accept that the lethality of the Black Death stemmed from the combination of bubonic and pneumonic plague with other diseases and warn that every historical mention of 'pest' was not necessarily bubonic plague...In her study of 15th-century outbreaks, Ann Carmichael states that worms, the pox, fevers and dysentery clearly accompanied bubonic plague."[44]
Alternative explanations


Plague victims being blessed, shown with symptoms from a late 14th century manuscript Omne Bonum by James le Palmer
This interpretation was first significantly challenged by the work of British bacteriologist J. F. D. Shrewsbury in 1970, who noted that the reported rates of mortality in rural areas during the 14th century pandemic were inconsistent with the modern bubonic plague, leading him to conclude that contemporary accounts were exaggerations.[40] In 1984, zoologist Graham Twigg produced the first major work to challenge the bubonic plague theory directly, and his doubts about the identity of the Black Death have been taken up by a number of authors, including Samuel K. Cohn, Jr. (2002), David Herlihy (1997), and Susan Scott and Christopher Duncan (2001).[40]
It is recognised that an epidemiological account of the plague is as important as an identification of symptoms, but researchers are hampered by the lack of reliable statistics from this period. Most work has been done on the spread of the plague in England, and even estimates of overall population at the start vary by over 100% as no census was undertaken between the Domesday Book and 1377.[45] Estimates of plague victims are usually extrapolated from figures from the clergy.
In addition to arguing that the rat population was insufficient to account for a bubonic plague pandemic, sceptics of the bubonic plague theory point out that the symptoms of the Black Death are not unique (and arguably in some accounts may differ from bubonic plague); that transference via fleas in goods was likely to be of marginal significance and that the DNA results may be flawed and might not have been repeated elsewhere, despite extensive samples from other mass graves.[40] Other arguments include the lack of accounts of the death of rats before outbreaks of plague between the 14th and 17th centuries; temperatures that are too cold in northern Europe for the survival of fleas; that, despite primitive transport systems, the spread of the Black Death was much faster than that of modern bubonic plague; that mortality rates of the Black Death appear to be very high; that, while modern bubonic plague is largely endemic as a rural disease, the Black Death indiscriminately struck urban and rural areas; and that the pattern of the Black Death, with major outbreaks in the same areas separated by five to fifteen years, differs from modern bubonic plague, which often becomes endemic for decades, flaring up on an annual basis.[40]
Walløe complains that all of these authors "take it for granted that Simond's infection model, black rat → rat flea → human, which was developed to explain the spread of plague in India, is the only way an epidemic of Yersinia pestis infection could spread", whilst pointing to several other possibilities.[46]


Anthrax skin lesion
A variety of alternatives to the Y. pestis have been put forward. Twigg suggested that the cause was a form of anthrax and N. F. Cantor (2001) thought it may have been a combination of anthrax and other pandemics. Scott and Duncan have argued that the pandemic was a form of infectious disease that characterise as hemorrhagic plague similar to Ebola. Archaeologist Barney Sloane has argued that there is insufficient evidence of the extinction of large number of rats in the archaeological record of the medieval waterfront in London and that the plague spread too quickly to support the thesis that the Y. pestis was spread from fleas on rats and argues that transmission must have been person to person.[47][48] However, no single alternative solution has achieved widespread acceptance.[40] Many scholars arguing for the Y. pestis as the major agent of the pandemic suggest that its extent and symptoms can be explained by a combination of bubonic plague with other diseases, including typhus, smallpox and respiratory infections. In addition to the bubonic infection, others point to additional septicemic (a type of "blood poisoning") and pneumonic (an airborne plague that attacks the lungs before the rest of the body) forms of the plague, which lengthen the duration of outbreaks throughout the seasons and help account for its high mortality rate and additional recorded symptoms.[32]
DNA evidence


Skeletons in a mass grave from 1720–1721 in Martigues, France, yielded molecular evidence of the orientalis strain of Yersinia pestis, the organism responsible for bubonic plague. The second pandemic of bubonic plague was active in Europe from AD 1347, the beginning of the Black Death, until 1750.
In October 2010, the open-access scientific journal PLoS Pathogens published a paper by a multinational team who undertook a new investigation into the role of Yersinia pestisin the Black Death following the disputed identification by Drancourt & Raoult in 1998.[49] Their surveys tested for DNA and protein signatures specific for Y. pestis in human skeletons from widely distributed mass graves in northern, central and southern Europe that were associated archaeologically with the Black Death and subsequent resurgences. The authors concluded that this new research, together with prior analyses from the south of France and Germany
"...ends the debate about the etiology of the Black Death, and unambiguously demonstrates that Y. pestis was the causative agent of the epidemic plague that devastated Europe during the Middle Ages."[50]
The study also found that there were two previously unknown but related clades (genetic branches) of the Y. pestis genome associated with medieval mass graves. These clades (which are thought to be extinct) were found to be ancestral to modern isolates of the modern Y. pestis strains Y. p. orientalis and Y. p. medievalis, suggesting the plague may have entered Europe in two waves. Surveys of plague pit remains in France and England indicate the first variant entered Europe through the port of Marseille around November 1347 and spread through France over the next two years, eventually reaching England in the spring of 1349, where it spread through the country in three epidemics. Surveys of plague pit remains from the Dutch town of Bergen op Zoom showed the Y. pestis genotype responsible for the pandemic that spread through the Low Countries from 1350 differed from that found in Britain and France, implying Bergen op Zoom (and possibly other parts of the southern Netherlands) was not directly infected from England or France in 1349 and suggesting a second wave of plague, different from those in Britain and France, may have been carried to the Low Countries from Norway, the Hanseatic cities or another site.[50]
The results of the Haensch study have since been confirmed and amended. Based on genetic evidence derived from Black Death victims in the East Smithfield burial site in England, Schuenemann et al. in 2011 further conclude "that the Black Death in medieval Europe was caused by a variant of Y. pestis that may no longer exist."[51] A study published in Nature in October 2011 sequenced the genome of Y. pestis from plague victims and indicated that the strain that caused the Black Death is ancestral to most modern strains of the disease.[5]
Consequences
Main article: Consequences of the Black Death
Death toll


Citizens of Tournai bury plague victims
Figures for the death toll vary widely by area and from source to source as new research and discoveries come to light. It killed an estimated 75 million to 200 million people in the 14th century.[1][2][3] According to medieval historian Philip Daileader in 2007:
The trend of recent research is pointing to a figure more like 45 percent to 50 percent of the European population dying during a four-year period. There is a fair amount of geographic variation. In Mediterranean Europe, areas such as Italy, the south of France and Spain, where plague ran for about four years consecutively, it was probably closer to 75 percent to 80 percent of the population. In Germany and England ... it was probably closer to 20 percent.[52]
The most widely accepted estimate for the Middle East, including Iraq, Iran and Syria, during this time, is for a death rate of about a third.[53] The Black Death killed about 40% of Egypt's population.[54] Half of Paris's population of 100,000 people died. In Italy, Florence's population was reduced from 110,000 or 120,000 inhabitants in 1338 to 50,000 in 1351. At least 60 percent of Hamburg's and Bremen's population perished.[55] Before 1350, there were about 170,000 settlements in Germany, and this was reduced by nearly 40,000 by 1450.[56] In 1348, the plague spread so rapidly that before any physicians or government authorities had time to reflect upon its origins, about a third of the European population had already perished. In crowded cities, it was not uncommon for as much as 50 percent of the population to die. Europeans living in isolated areas suffered less, whereas monks and priests were especially hard hit since they cared for the Black Death's victims.[57]
Persecutions
See also: Black Death Jewish persecutions


Jews are burned alive during the Black Death
Renewed religious fervor and fanaticism bloomed in the wake of the Black Death. Some Europeans targeted "various groups such as Jews, friars, foreigners, beggars, pilgrims",[58] lepers[58][59] and Roma, thinking that they were to blame for the crisis.Lepers, and other individuals with skin diseases such as acne or psoriasis, were singled out and exterminated throughout Europe.
Because 14th-century healers were at a loss to explain the cause, Europeans turned to astrological forces, earthquakes, and the poisoning of wells by Jews as possible reasons for the plague's emergence.[18] The governments of Europe had no apparent response to the crisis because no one knew its cause or how it spread. The mechanism of infection and transmission of diseases was little understood in the 14th century; many people believed only God's anger could produce such horrific displays.
There were many attacks against Jewish communities.[60] In August 1349, the Jewish communities of Mainz and Cologne were exterminated. In February of that same year, the citizens of Strasbourg murdered 2,000 Jews.[60] By 1351, 60 major and 150 smaller Jewish communities were destroyed.[61] The Brotherhood of the Flagellants, a movement said to number up to 800,000, reached its peak of popularity.[62]
In culture
Main article: Black Death in medieval culture


Pieter Bruegel's The Triumph of Death(c. 1562) reflects the social upheaval and terror that followed the plague which devastated medieval Europe
The Black Death had a profound impact on art and literature throughout the generation that experienced it. Many of the most useful manifestations of the Black Death in literature, to historians, comes from the accounts of its chroniclers. Some of these chroniclers were famous writers, philosophers and rulers such as Boccaccio andPetrarch. Their writings, however, did not reach the majority of the European population. Petrarch's work was read mainly by wealthy nobles and merchants of Italian city-states. He wrote hundreds of letters and vernacular poetry, and passed on to later generations a revised interpretation of courtly love.[63] There was one troubadour, writing in the lyric style long out of fashion, who was active in 1348. Peire Lunel de Montech composed the sorrowful sirventes "Meravilhar no•s devo pas las gens" during the height of the plague inToulouse.
They died by the hundreds, both day and night, and all were thrown in ... ditches and covered with earth. And as soon as those ditches were filled, more were dug. And I, Agnolo di Tura ... buried my five children with my own hands ... And so many died that all believed it was the end of the world.
—The Plague in Siena: An Italian Chronicle[64]
How many valiant men, how many fair ladies, breakfast with their kinfolk and the same night supped with their ancestors in the next world! The condition of the people was pitiable to behold. They sickened by the thousands daily, and died unattended and without help. Many died in the open street, others dying in their houses, made it known by the stench of their rotting bodies. Consecrated churchyards did not suffice for the burial of the vast multitude of bodies, which were heaped by the hundreds in vast trenches, like goods in a ships hold and covered with a little earth.
—Giovanni Boccaccio[65]
Recurrence


The Great Plague of London, in 1665, killed up to 100,000 people
An epidemic of plague dies out after a few months because it has no host in which the bacteria can survive. However, that does not mean the infection is not surviving somewhere, in a rodent or flea or warm place, to act as a reservoir, so sooner or later it breaks out again.[66]
The plague repeatedly returned to haunt Europe and the Mediterranean throughout the 14th to 17th centuries.[67] According to Biraben, plague was present somewhere in Europe in every year between 1346 and 1671.[68] The Second Pandemic was particularly widespread in the following years: 1360–1363; 1374; 1400; 1438–1439; 1456–1457; 1464–1466; 1481–1485; 1500–1503; 1518–1531; 1544–1548; 1563–1566; 1573–1588; 1596–1599; 1602–1611; 1623–1640; 1644–1654; and 1664–1667. Subsequent outbreaks, though severe, marked the retreat from most of Europe (18th century) and northern Africa (19th century).[69] According to Geoffrey Parker, "France alone lost almost a million people to plague in the epidemic of 1628–31."[70]
In England, in the absence of census figures, historians propose a range of preincident population figures from as high as 7 million to as low as 4 million in 1300,[71] and a postincident population figure as low as 2 million.[72] By the end of 1350, the Black Death subsided, but it never really died out in England. Over the next few hundred years, further outbreaks occurred in 1361–62, 1369, 1379–83, 1389–93, and throughout the first half of the 15th century.[73] An outbreak in 1471 took as much as 10–15% of the population, while the death rate of the plague of 1479–80 could have been as high as 20%.[74] The most general outbreaks in Tudor and Stuart England seem to have begun in 1498, 1535, 1543, 1563, 1589, 1603, 1625, and 1636, and ended with the Great Plague of London in 1665.[75]


Plague Riot in Moscow in 1771: During the course of the city's plague, between 50,000 and 100,000 died (1/6 to 1/3 of its population).
In 1466, perhaps 40,000 people died of plague in Paris.[76] During the 16th and 17th centuries, plague visited Paris for almost one year out of three.[77] The Black Death ravaged Europe for three years before it continued on into Russia, where the disease hit somewhere once every five or six years from 1350 to 1490.[78] Plague epidemics ravaged London in 1563, 1593, 1603, 1625, 1636, and 1665,[79] reducing its population by 10 to 30% during those years.[80] Over 10% of Amsterdam's population died in 1623–1625, and again in 1635–1636, 1655, and 1664.[81] There were 22 outbreaks of plague in Venice between 1361 and 1528.[82] The plague of 1576–1577 killed 50,000 in Venice, almost a third of the population.[83] Late outbreaks in central Europe included the Italian Plague of 1629–1631, which is associated with troop movements during theThirty Years' War, and the Great Plague of Vienna in 1679. Over 60% of Norway's population died from 1348 to 1350.[84] The last plague outbreak ravaged Oslo in 1654.[85]
In the first half of the 17th century, a plague claimed some 1.7 million victims in Italy, or about 14% of the population.[86] In 1656, the plague killed about half of Naples' 300,000 inhabitants.[87] More than 1.25 million deaths resulted from the extreme incidence of plague in 17th-century Spain.[88] The plague of 1649 probably reduced the population ofSeville by half.[89] In 1709–1713, a plague epidemic that followed the Great Northern War (1700–1721, Sweden v. Russia and allies)[90] killed about 100,000 in Sweden,[91] and 300,000 in Prussia.[89] The plague killed two-thirds of the inhabitants of Helsinki,[92]and claimed a third of Stockholm's population.[93] Europe's last major epidemic occurred in 1720 in Marseilles.[84]


Worldwide distribution of plague-infected animals 1998
The Black Death ravaged much of the Islamic world.[94] Plague was present in at least one location in the Islamic world virtually every year between 1500 and 1850.[95] Plague repeatedly struck the cities of North Africa. Algiers lost 30,000–50,000 to it in 1620–21, and again in 1654–57, 1665, 1691, and 1740–42.[96] Plague remained a major event inOttoman society until the second quarter of the 19th century. Between 1701 and 1750, 37 larger and smaller epidemics were recorded in Constantinople, and 31 between 1751 and 1800.[97] Baghdad has suffered severely from visitations of the plague, and sometimes two-thirds of its population has been wiped out.[98]
Third plague pandemic
Main article: Third plague pandemic
The Third plague pandemic (1855–1959) started in China in the middle of the 19th century, spreading to all inhabited continents and killing 10 million people in India alone.[99] Twelve plague outbreaks in Australia between 1900 and 1925 resulted in well over 1000 deaths, mainly in Sydney. This led to the establishment of a Public Health Department there which undertook some leading-edge research on plague transmission from rat fleas to humans via the bacillus Yersinia pestis.[100]
The first North American plague epidemic was the San Francisco plague of 1900–1904, followed by another outbreak in 1907–1908.[101] From 1944 through 1993, 362 cases of human plague were reported in the United States; approximately 90% occurred in four western states: Arizona, California, Colorado, and New Mexico.[102] Plague was confirmed in the United States from 9 western states during 1995.[103] Currently, between 5 and 15 people in the United States are estimated to catch the disease each year, typically in western states.[104][105]
The plague bacterium could develop drug-resistance and again become a major health threat. The ability to resist many of the antibiotics used against it has been found so far in only a single case of the disease in Madagascar, in 1995.[106]
See also
• Black Death (film)
• Black Death in England
• CCR5, a human gene hypothesised to be associated with the plague
• Cronaca fiorentina, Chronicle of Florence 14th century Black Death by Baldassarre Bonaiuti
• Crisis of the Late Middle Ages
• Danse Macabre
• Death (personification)
• Globalization and disease
• Plague doctor
• Plague doctor costume
• Ring a Ring o' Roses
References
1. ^ a b ABC/Reuters (Tuesday, 29 January 2008). "Black death 'discriminated' between victims (ABC News in Science)". Abc.net.au. Retrieved 2008-11-03.
2. ^ a b "Health. De-coding the Black Death". News.bbc.co.uk. Wednesday, 3 October 2001, 21:51 GMT 22:51 UK. Retrieved 2008-11-03.
3. ^ a b "Black Death's Gene Code Cracked". Wired.com. 2001-10-03. Retrieved 2008-11-03.
4. ^ Haensch S, Bianucci R, Signoli M, et al. (2010). "Distinct clones of Yersinia pestis caused the black death". PLoS Pathog. 6 (10): e1001134. doi:10.1371/journal.ppat.1001134.PMC 2951374. PMID 20949072.
5. ^ a b Bos, Kirsten I.; Schuenemann, V. J., Golding, G. B., Burbano, H. A., Waglechner, N., Coombes, B. K., McPhee, J. B., DeWitte, S. N., Meyer, M., Schmedes, S., Wood, J,. Earn, D. J. D., Herring, A., Bauer, P., Poinar, H. N., Krause, J., (12 October 2011). "A draft genome of Yersinia pestis from victims of the Black Death". Nature. doi:10.1038/nature10549.
6. ^ "BBC – History – Black Death". bbc.co.uk. 2011-02-17.
7. ^ Austin Alchon, Suzanne (2003). A pest in the land: new world epidemics in a global perspective. University of New Mexico Press. p. 21. ISBN 0-8263-2871-7.
8. ^ "Plague, Plague Information, Black Death Facts, News, Photos – National Geographic". Science.nationalgeographic.com. Retrieved 2008-11-03.
9. ^ J. N. Hays (2005). "Epidemics and pandemics: their impacts on human history". p.23. ISBN 1-85109-658-2
10. ^ a b c Nicholas Wade (October 31, 2010). "Europe’s Plagues Came From China, Study Finds". New York Times. Retrieved 2010-11-01.
11. ^ "Historical Estimates of World Population". Census.gov. Retrieved 2012-12-27.
12. ^ "Epidemics of the Past: Bubonic Plague—Infoplease.com". Infoplease.com. Retrieved 2008-11-03.
13. ^ "Plague – LoveToKnow 1911". 1911encyclopedia.org. Retrieved 2008-11-03.
14. ^ "A list of National epidemics of plague in England 1348–1665". Urbanrim.org.uk. Retrieved 2008-11-03.
15. ^ "Plague History Provence, – by Provence Beyond". Beyond.fr. Retrieved 2008-11-03.
16. ^ "Cholera's seven pandemics". CBC News. December 2, 2008.
17. ^ "Boccaccio: The Decameron, "Introduction"". Fordham.edu. Retrieved 2011-12-10.
18. ^ a b c d e f J. M. Bennett and C. W. Hollister, Medieval Europe: A Short History (New York: McGraw-Hill, 2006), p. 326.
19. ^ S. Barry and N. Gualde, "The Biggest Epidemic of History" (La plus grande épidémie de l'histoire), L'Histoire n°310, (2006), p. 38.
20. ^ World Regions in Global Context Third Edition
21. ^ Ziegler 1998, p. 25
22. ^ Raoult; Drancourt (2008). Paleomicrobiology: Past Human Infections. Springer. p. 152.
23. ^ The Cambridge History of China: Alien regimes and border states, 907–1368, p.585
24. ^ Kohn, George C. (2008). Encyclopedia of plague and pestilence: from ancient times to the present. Infobase Publishing. p. 31. ISBN 0-8160-6935-2.
25. ^ Sussman GD (2011). Was the black death in India and China?Bulletin of the History of Medicine, 85 (3), 319-55 PMID:22080795 [1]
26. ^ Black Death may have originated in China. Daily Telegraph. 1 Nov 2010.
27. ^ Hecker 1859, p. 21 cited by Ziegler, p. 15.
28. ^ "Channel 4 – History – The Black Death". Channel4.com. Archived from the original on 2008-06-25. Retrieved 2008-11-03.
29. ^ Michael of Piazza (Platiensis) Bibliotheca scriptorum qui res in Sicilia gestas retulere Vol 1, p. 562, cited in Ziegler, 1998, p. 40.
30. ^ De Smet, Vol II, Breve Chronicon, p. 15.
31. ^ Gunnar Karlsson (2000). Iceland's 1100 years: the history of a marginal society. London:C. Hurst. p. 111. ISBN 978-1-85065-420-9.
32. ^ a b c Byrne 2004, pp. 21–9
33. ^ Giovanni Boccaccio (1351/3). Decameron.
34. ^ Ziegler 1998, p. 18,19
35. ^ D. Herlihy, The Black Death and the Transformation of the West (Harvard University Press: Cambridge, Massachusetts, 1997) p. 29.
36. ^ Horrox, Rosemary (1994). Black Death. ISBN 978-0-7190-3498-5.
37. ^ "Plague Backgrounder". Avma.org. Archived from the original on 2008-05-16. Retrieved 2008-11-03.
38. ^ Horrox 1994, p. 159
39. ^ Sehdev, Paul S. (2002). "The Origin of Quarantine". Clinical Infectious Diseases 35 (9): 1071–1072. doi:10.1086/344062.PMID 12398064.
40. ^ a b c d e f g h G. Christakos, Interdisciplinary Public Health Reasoning and Epidemic Modelling: the Case of Black Death (シュプリンガー・ジャパン株式会社, 2005), ISBN 3-540-25794-2, pp. 110–14.
41. ^ Gasquet 1893
42. ^ R. Totaro, Suffering in Paradise: The Bubonic Plague in English Literature from More to Milton (Pittsburgh: Duquesne University Press, 2005), p. 26.
43. ^ Byrne 2004, p. 8
44. ^ Byrne 2004, p. 27 quoting Ann Carmichael (1986). Plague legislation. pp. 515–6.
45. ^ Ziegler 1998, p. 233
46. ^ Walloe, Lars (2008). Vivian Nutton. ed. Medieval and Modern Bubonic Plague: some clinical continuities. Pestilential Complexities: Understanding Medieval Plague. Wellcome Trust Centre for the History of Medicine at UCL. p. 69.
47. ^ M. Kennedy. "Black Death study lets rats off the hook".Guardian.co.uk (London: The History Press Ltd). ISBN 0-7524-2829-2..
48. ^ B. Slone. The Black Death in London. London: The History Press Ltd. ISBN 0-7524-2829-2..
49. ^ Drancourt, M., Aboudharam, G., Signoli, M., Dutour, O. & Raoult, D. (1998). "Detection of 400-year-old Yersinia pestis DNA in human dental pulp: an approach to the diagnosis of ancient septicemia". Proc Natl Acad Sci U S a 95: 12637–12640.see alsoMichel Drancourt; Didier Raoult (2004). "Molecular detection of Yersinia pestis in dental pulp". Microbiology 150(2): 263–264. doi:10.1099/mic.0.26885-0.
50. ^ a b "Stephanie Haensch et al, "Distinct Clones of Yersinia pestis Caused the Black Death"". Plospathogens.org. 7 October 2010. Retrieved 2011-12-10.
51. ^ Schuenemann VJ, Bos K, DeWitte S, Schmedes S, Jamieson J, Mittnik A, Forrest S, Coombes BK, Wood JW, Earn DJD, White W, Krause J, Poinar H (2011): Targeted enrichment of ancient pathogens yielding the pPCP1 plasmid of Yersinia pestis from victims of the Black Death. PNAS 2011; published ahead of print August 29, 2011, doi:10.1073/pnas.1105107108
52. ^ Philip Daileader, The Late Middle Ages, audio/video course produced by The Teaching Company, (2007) ISBN 978-1-59803-345-8.
53. ^ Q&A by Kathryn Jean Lopez (2005-09-14). "Q&A with John Kelly on The Great Mortality on National Review Online". Nationalreview.com. Retrieved 2011-12-10.
54. ^ Egypt – Major Cities, U.S. Library of Congress
55. ^ Snell, Melissa (2006). "The Great Mortality". Historymedren.about.com. Retrieved 2009-04-19
56. ^ Richard Wunderli (1992). Peasant Fires: The Drummer of Niklashausen. Indiana University Press. p. 52. ISBN 0-253-36725-5.
57. ^ J. M. Bennett and C. W. Hollister, Medieval Europe: A Short History (New York: McGraw-Hill, 2006), p. 329.
58. ^ a b David Nirenberg, Communities of Violence, 1998, ISBN 0-691-05889-X.
59. ^ R.I. Moore The Formation of a Persecuting Society, Oxford, 1987 ISBN 0-631-17145-2
60. ^ a b Black Death, Jewishencyclopedia.com
61. ^ "Jewish History 1340–1349".
62. ^ "Texas Department of State Health Services, History of Plague". Dshs.state.tx.us. Retrieved 2008-11-03.
63. ^ J. M. Bennett and C. W. Hollister, Medieval Europe: A Short History (New York: McGraw-Hill, 2006), p. 372.
64. ^ "Plague readings". University of Arizona. Retrieved 2008-11-03.
65. ^ Quotes from the Plague
66. ^ "4". WHO Plague Manual. World Health Organisation.
67. ^ "The Great Plague". Stephen Porter (2009). Amberley Publishing. p.25. ISBN 1-84868-087-2
68. ^ J. N. Hays (1998). "The burdens of disease: epidemics and human response in western history.". p 58. ISBN 0-8135-2528-4
69. ^ "Epidemics and pandemics: their impacts on human history". J. N. Hays (2005). p.46. ISBN 1-85109-658-2
70. ^ Geoffrey Parker (2001). "Europe in crisis, 1598–1648". Wiley-Blackwell. p.7. ISBN 0-631-22028-3
71. ^ The Black Death in Egypt and England: A Comparative Study, Stuart J. Borsch, Austin: University of Texas
72. ^ Secondary sources such as the Cambridge History of Medieval England often contain discussions of methodology in reaching these figures that are necessary reading for anyone wishing to understand this controversial episode in more detail.
73. ^ "BBC – History – Black Death". bbc.co.uk. p. 131. Retrieved 2008-11-03.
74. ^ Gottfried, Robert S. (1983). The Black Death: Natural and Human Disaster in Medieval Europe. London: Hale. ISBN 0-7090-1299-3.
75. ^ "BBC – Radio 4 Voices of the Powerless – 29 August 2002 Plague in Tudor and Stuart Britain". Bbc.co.uk. Retrieved 2008-11-03.
76. ^ Plague, 1911 Edition of the Encyclopædia Britannica
77. ^ Vanessa Harding (2002). "The dead and the living in Paris and London, 1500–1670.". p.25. ISBN 0-521-81126-0
78. ^ Byrne 2004, p. 62
79. ^ Vanessa Harding (2002). "The dead and the living in Paris and London, 1500–1670.". p.24. ISBN 0-521-81126-0
80. ^ "Plague in London: spatial and temporal aspects of mortality", J. A. I. Champion, Epidemic Disease in London,Centre for Metropolitan History Working Papers Series, No. 1 (1993).
81. ^ Geography, climate, population, economy, society. J.P.Sommerville.
82. ^ "Crisis and Change in the Venetian Economy in the Sixteenth and Seventeenth Centuries". Brian Pullan. (2006). p.151.ISBN 0-415-37700-5
83. ^ "Medicine and society in early modern Europe". Mary Lindemann (1999). Cambridge University Press. p.41. ISBN 0-521-42354-6
84. ^ a b Harald Aastorp (2004-08-01). "Svartedauden enda verre enn antatt". Forskning.no. Retrieved 2009-01-03.
85. ^ Øivind Larsen. "DNMS.NO : Michael: 2005 : 03/2005 : Book review: Black Death and hard facts". Dnms.no. Retrieved 2008-11-03.
86. ^ Karl Julius Beloch, Bevölkerungsgeschichte Italiens, volume 3, pp. 359–360.
87. ^ "Naples in the 1600s". Faculty.ed.umuc.edu. Retrieved 2008-11-03.
88. ^ The Seventeenth-Century Decline, S. G. Payne, A History of Spain and Portugal
89. ^ a b "Armies of pestilence: the effects of pandemics on history". James Clarke & Co. (2004). p.72. ISBN 0-227-17240-X
90. ^ "Kathy McDonough, Empire of Poland". Depts.washington.edu. Retrieved 2008-11-03.
91. ^ "Bubonic plague in early modern Russia: public health and urban disaster". John T. Alexander (2002). Oxford University Press US. p.21. ISBN 0-19-515818-0
92. ^ "Ruttopuisto – Plague Park". Tabblo.com. Retrieved 2008-11-03.
93. ^ "Stockholm: A Cultural History". Tony Griffiths (2009).Oxford University Press US. p.9. ISBN 0-19-538638-8
94. ^ "The Islamic World to 1600: The Mongol Invasions (The Black Death)". Ucalgary.ca. Retrieved 2011-12-10.
95. ^ Byrne, Joseph Patrick (2008). Encyclopedia of Pestilence, Pandemics, and Plagues: A-M. ABC-CLIO. p. 519. ISBN 0-313-34102-8.
96. ^ "Christian Slaves, Muslim Masters: White Slavery in the Mediterranean, the Barbary Coast and Italy, 1500–1800". Robert Davis (2004) ISBN 1-4039-4551-9.
97. ^ Université de Strasbourg. Institut de turcologie, Université de Strasbourg. Institut d'études turques, Association pour le développement des études turques. (1998). Turcica. Éditions Klincksieck. p. 198.
98. ^ "The Fertile Crescent, 1800–1914: a documentary economic history". Charles Philip Issawi (1988). Oxford University Press US. p.99. ISBN 0-19-504951-9
99. ^ Infectious Diseases: Plague Through History, sciencemag.org
100. ^ Bubonic Plague comes to Sydney in 1900, University of Sydney, Sydney Medical School
101. ^ Chase, Marilyn (2004). The Barbary Plague: The Black Death in Victorian San Francisco. Random House Digital. ISBN 0-375-75708-2.
Echenberg, Myron (2007). Plague Ports: The Global Urban Impact of Bubonic Plague: 1894–1901. Sacramento: New York University Press. ISBN 0-8147-2232-6.
Kraut, Alan M. (1995). Silent travelers: germs, genes, and the "immigrant menace". JHU Press. ISBN 0-8018-5096-7.
Markel, Howard (2005). When Germs Travel: Six Major Epidemics That Have Invaded America And the Fears They Have Unleashed. Random House Digital. ISBN 0-375-72602-0.
Kalisch, Philip A. (Summer 1972). "The Black Death in Chinatown: Plague and Politics in San Francisco 1900–1904".Arizona and the West (Journal of the Southwest) 14 (2): 113–136.
Risse, Guenter B. (2012). "Bubonic Plague Visits San Francisco's Chinatown". Plague, Fear, and Politics in San Francisco's Chinatown. JHU Press. ISBN 1-4214-0510-5.
Shah, Nayan (2001). Contagious divides: Epidemics and race in San Francisco's Chinatown. University of California Press.ISBN 0-520-22629-1.
102. ^ Human Plague – United States, 1993–1994, Centers for Disease Control and Prevention
103. ^ USA (2011-10-03). "An overview of plague in the United States". Ncbi.nlm.nih.gov. Retrieved 2011-12-10.
104. ^ "Oregon man suffering from the plague is in critical condition". NY Daily News. 2012-06-12.
105. ^ http://abcnews.go.com/Health/oregon-man-survives-black-plague-lose-fingers-toes/story?id=16806758#.UKqTT7uXR4V
106. ^ Drug-resistant plague a 'major threat', say scientists, SciDev.Net.
Further reading
• Byrne, J. P. (2004). The Black Death. London: Greenwood Publishing Group. ISBN 0-313-32492-1.
• Cantor, Norman F. (2001), In the Wake of the Plague: The Black Death and the World It Made, New York, Free Press.
• Cohn, Samuel K. Jr., (2002), The Black Death Transformed: Disease and Culture in Early Renaissance Europe, London: Arnold.
• Gasquet, Francis Aidan (1893). The Great Pestilence AD 1348 to 1349: Now Commonly Known As the Black Death.ISBN 978-1-4179-7113-8.
• Hecker, J.F.C. (1859). B.G. Babington(trans). ed. Epidemics of the Middle Ages. London, Trübner.
• Herlihy, D., (1997), The Black Death and the Transformation of the West, Cambridge, Massachusetts: Harvard University Press.
• McNeill, William H. (1976). Plagues and Peoples. Anchor/Doubleday. ISBN 0-385-11256-4.
• Scott, S., and Duncan, C. J., (2001), Biology of Plagues: Evidence from Historical Populations, Cambridge: Cambridge University Press.
• Shrewsbury, J. F. D., (1970), A History of Bubonic Plague in the British Isles, London: Cambridge University Press
• Twigg, G., (1984), The Black Death: A Biological Reappraisal, London: Batsford.
• Ziegler, Philip (1998). The Black Death. Penguin Books. ISBN 978-0-14-027524-7. 1st editions 1969.
External links
Wikibooks has a book on the topic of: European History

Wikiversity has learning materials about European History

• Media related to Black Death at Wikimedia Commons
• Media related to History of Europe at Wikimedia Commons
• Black Death on In Our Time at the BBC. (listen now)
• Black Death at BBC
[hide]
• V

• T

• E
Black Death

• Migration

• Causes

• Consequences

• Persecutions

• Notable deaths

• In medieval culture

• In England


View page ratings
Rate this page
What's this?
Trustworthy
Objective
Complete
Well-written
I am highly knowledgeable about this topic (optional)
Submit ratings
Categories:
• Black Death
• Eurasian history
• History of Asia
• History of Europe
• History of medieval medicine
• History of the Middle East
• Late Middle Ages
• Pandemics
• Plague (disease)
• Plague doctor
• World history
• 14th-century disasters

قس آلمانی

Als Schwarzer Tod wird die große europäische Pandemie von 1347 bis 1353 bezeichnet, die geschätzte 25 Millionen Todesopfer – ein Drittel der damaligen europäischen Bevölkerung – forderte. Als Auslöser gilt eine Variante des Pesterregers Yersinia pestis[1][2], was jedoch verschiedentlich angezweifelt wurde. Das Wort „Pest“ als Synonym für den Schwarzen Tod leitet sich vom lateinischen Wort pestis für Seuche ab und wird daher auch ohne direkten Bezug auf die Krankheit Pest verwendet.
Die Pandemie brach nach heutigem Wissensstand zuerst in Asien aus und gelangte dann über die Handelsrouten nach Europa. In Messina nahm der durch Seeleute eingeschleppte Seuchenzug seinen Anfang. Manche Landstriche wurden weitgehend entvölkert, während andere Regionen von der Seuche verschont oder nur gering betroffen waren. In Florenz überlebte nur ein Fünftel der Bürger die Krankheit. Für das Gebiet des heutigen Deutschlands wird geschätzt, dass jeder zehnte Einwohner infolge des Schwarzen Todes sein Leben verlor. Hamburg, Köln und Bremen zählten dabei zu den Städten, in denen ein sehr hoher Bevölkerungsanteil starb. Sehr viel geringer war dagegen die Anzahl der Todesopfer im östlichen Gebiet des heutigen Deutschlands.
Die sozialen Auswirkungen des Schwarzen Todes reichten sehr weit: Juden gerieten sehr schnell in den Verdacht, durch Giftmischerei und Brunnenvergiftung die Epidemie ausgelöst zu haben. Dies führte in vielen Teilen Europas zu Judenpogromen und einem lokalen Aussterben der jüdischen Gemeinden. Selbst da, wo geistliche oder weltliche Herrscher dies zu verhindern versuchten, war ihr Autoritätsverlust durch die sozialen Verwerfungen in der Folge der Epidemie so hoch, dass es ihnen in der Regel nicht gelang.
Inhaltsverzeichnis [Verbergen]
1 Auslöser
2 Begriff „Schwarzer Tod“
3 Europa vor dem Ausbruch der Seuche
4 Ausbruch der Pandemie in Asien und Ausbreitung in Europa
5 Demografische und politische Auswirkungen des Schwarzen Todes
6 Reaktion der Ärzte
7 Pandemie und die mittelalterliche Gesellschaft
7.1 Unmittelbare Reaktion auf die Herausforderung durch den Schwarzen Tod
7.2 Judenpogrome zur Zeit des Schwarzen Todes
7.3 Langfristige Auswirkungen des Schwarzen Todes
8 Rückkehr der Seuche in den folgenden Jahren
9 Schwarzer Tod in Kunst und Literatur
10 Siehe auch
11 Literatur
11.1 Zitierte Werke
11.2 Literatur
12 Weblinks
13 Anmerkungen
Auslöser [Bearbeiten]

Dieser Artikel oder Abschnitt bedarf einer Überarbeitung: 'Teils fehlende Standpunktzuweisung, fehlende Gewichtung, unzureichende/fehlende Einzelbelege, fehlende führende Meinungen, fehlende Forschungsgeschichte (die Diskussion ist nicht neu)' Hilf mit, ihn zu verbessern, und entferne anschließend diese Markierung.
Seit der Entdeckung des Bakteriums Yersinia pestis gegen Ende des 19. Jahrhunderts ist herrschende Meinung, dass es als Erreger für die als Schwarzer Tod bekannte Pandemie verantwortlich sei. Dafür sprechen die Eigenschaften von Yersinia pestis, zu denen ein extrem hohes Ansteckungspotential gehört, die mit der Infektion verbundenen Symptome sowie der Nachweis von Yersinia-DNA in Zahnmark bzw. Skelett von Menschen des 8. und des 14. Jahrhunderts.[3]
2010 berichtete eine internationale Forschergruppe, dass sie aus mittelalterlichen Gräbern in Europa und Asien mehrere verschiedene genetische Varianten von Yersinia pestis isolieren konnte. Die Forscher zogen den Schluss, dass verschiedene Genvarianten des Bakteriums für den Schwarzen Tod verantwortlich waren. Die Ausbreitung sei von China über das Rote Meer nach Europa erfolgt.[4][5]
Andere Wissenschaftler verweisen dagegen darauf, dass die von Yersinia pestis hervorgerufene Krankheit auch unbehandelt bei weitem nicht die Letalität erreiche, die die Quellen der mittelalterlichen Pest zuschreiben. Als Argument gegen Yersinia pestis als Auslöser des Schwarzen Todes wird zudem angeführt, dass weder die damalige rasante Ausbreitungsgeschwindigkeit noch die historisch beschriebenen Krankheitszeichen mit den bei einer Beulenpest zu erwartenden übereinstimmen. Überlieferungen berichten, dass Reisende die Krankheit von Dorf zu Dorf und Stadt zu Stadt brachten, was eher für eine direkte Übertragung von Mensch zu Mensch als für eine Verbreitung durch Rattenflöhe spräche.[6] So springt der europäische Rattenfloh (Nosopsyllus fasciatus) nur sehr ungern auf Menschen und der Menschenblut schätzende indische Rattenfloh (Xenopsylla cheopis) hat sich nachweislich erst lange nach Ankunft des Schwarzen Todes in Europa ausgebreitet. Auch fehlen aus dieser Zeit Beschreibungen einer zu erwartenden Epizootie bei Hausratten, wie sie jedoch im 19. Jahrhundert bei Beulenpestausbrüchen in Asien immer berichtet wurden. Eine Gruppe von Forschern an der Universität Marseille um Didier Raoult, Chef der Abteilung Klinische Mikrobiologie, vertritt die Ansicht, die Kleiderlaus (Pediculus humanis corporis), die Pestbakterien fast zwei Wochen in ihrem Blut behält und den Erreger so lange mit ihrem Kot ausscheidet, sei ein entscheidender Faktor der Übertragung gewesen. Bereits 1665 bewies der holländische Arzt Isbrand van Diemerbroeck, dass die Seuche durch infizierte Kleidung übertragen werden könne. Nicht allein Ratten und die von ihnen zum Menschen notgedrungen wechselnden Flöhe, sondern auch Personen, die mit pestverseuchten Kleiderläusen in ihrer Kleidung reisten, hätten auf diesem Übertragungsweg andere Menschen in bislang nicht von der Pest heimgesuchten Regionen anstecken können. Allerdings sind bei diesem Übertragungsweg der Beulenpest in der Neuzeit lediglich lokal eng begrenzte Ausbrüche, beispielsweise in Peru, aufgetreten.[7] Mit dieser Theorie lässt sich daher die Ausbreitungsgeschwindigkeit der Seuche im Mittelalter auch nicht viel besser erklären. Die auf nur 20 Meter pro Woche geschätzte Ausbreitungsgeschwindigkeit bei einer Übertragung von Ratte zu Ratte ist demnach nicht mehr als begrenzender Faktor anzusehen, sondern die damalige Reisegeschwindigkeit von Menschen. Hierdurch erklärt sich auch die Überwindung einer Entfernung von 3700 km von Neapel bis Tromsø innerhalb von drei Jahren während der letzten großen Epidemie des Mittelalters. Auch eine aus mittelalterlichen Chroniken ableitbare Inkubationszeit von drei bis vier Wochen ist keinesfalls für die Beulenpest typisch.[7]
Neben Yersinia pestis werden auch Pocken, Fleckfieber, Cholera und Typhus als Auslöser der Pandemie diskutiert. Daneben werden andere Krankheiten wie etwa Milzbrand als Auslöser des Massensterbens diskutiert; vieles, wie z. B. die Ausbreitungsgeschwindigkeit und der Infektionsweg sprechen allerdings für ein Hämorrhagisches Fieber als Auslöser, eine Gruppe von Viruserkrankungen, deren bekannteste Form das Ebola-Virus ist. Ein Argument gegen Yersinia pestis liefert eine Mutation des Gens CCR5 im Menschen, bei der 32 Basenpaare nicht vorhanden sind. Diese Mutation mit dem Namen CCR5Δ32 (CCR5-Delta32) wird in etwa zehn Prozent der europäischen Bevölkerung gefunden, nicht aber in Asien oder Ostafrika.[8] Mathematische Modelle zur Verbreitung dieser Mutation lassen auf einen großen Selektionsdruck vor etwa 700 Jahren schließen, dem Zeitpunkt des Schwarzen Todes in Europa. Neuere Untersuchungen deuten jedoch auf ein wesentlich höheres Alter für die ursprüngliche Mutation und den Selektionseffekt. Eine Aussage über den Selektionsfaktor wird damit nahezu unmöglich. Diese Mutation könnte ein genetischer Überlebensvorteil gegenüber dem Erreger gewesen sein, allerdings bietet sie keinen Schutz gegen Yersinia pestis. Als wahrscheinlichster damaliger Selektionsfaktor gelten heute die Pocken.[9]
Im Oktober 2011 publizierte eine internationale Forschergruppe aus den USA, Großbritannien, Kanada und Deutschland in der Zeitschrift Nature, dass es nunmehr gelungen sei, das Erbgut des Pesterregers vollständig zu entziffern, der als Schwarzer Tod um das Jahr 1350 in Europa wütete. Das aus Skeletten auf einem Londoner Friedhof isolierte Bakterium Yersinia pestis sei zweifelsfrei als Erreger der Pest-Epidemie im 14. Jahrhundert ausgemacht.[10] Die Forscher widersprachen damit anderen Experten, die bisher annahmen, auch andere Krankheitserreger könnten für den Schwarzen Tod verantwortlich gewesen sein. Das nächstverwandte heute existierende Pestbakterium unterscheidet sich nach Angaben der Wissenschaftler in seinem Aufbau nur an zwölf Stellen von der Form aus dem 14. Jahrhundert und ist dieser somit sehr ähnlich.[11]
Begriff „Schwarzer Tod“ [Bearbeiten]



Ausschnitt aus dem Holzschnitt „Totentanz“ (Hans Holbein der Jüngere). Holbein machte deutlich, dass der Schwarze Tod weder Stand noch Klasse kenne.
Die Bezeichnung „Schwarzer Tod“ wurde im Mittelalter für diese Pandemie nicht verwendet – zeitgenössische Chronisten sprachen vom „großen Sterben“ oder der „großen Pestilenz“. Dänische und schwedische Chronisten des 16. Jahrhunderts verwendeten die Bezeichnung „schwarz“ erstmals als Bezeichnung für den Ausbruch der Pandemie 1347, um das Furchtbare und Schreckliche dieser Seuche zu betonen. Schwarz wurde hier nicht im Sinne einer Farbe verwendet, sondern als Ausdruck eines besonders schrecklichen oder niederdrückenden, düsteren Erlebnisses.
Andere Autoren insbesondere aus der Medizingeschichte kommend, schreiben den Begriff "Schwarzer Tod" den Nekrosen zu, welche sowohl um die Einstichstelle[12] als auch an den Fingern[13] und um die Bubonen entstehen.
Der deutsche Arzt Justus Friedrich Karl Hecker griff 1832 diese Bezeichnung wieder auf. Unter dem Eindruck der gerade grassierenden Choleraepidemie fand seine Publikation Der schwarze Tod im vierzehnten Jahrhundert über die Pandemie 1347–1353 große Beachtung. Sie wurde 1833 ins Englische übersetzt und in den Folgejahren mehrfach neu gedruckt. Die Begriffe „Black Death“ bzw. „Schwarzer Tod“ bürgerten sich damit vor allem im englisch- und deutschsprachigen Raum als Bezeichnung für die Pandemie des 14. Jahrhunderts ein.
Europa vor dem Ausbruch der Seuche [Bearbeiten]

Zahlreiche Faktoren führten dazu, dass sich die Bevölkerung im anfangs dünn besiedelten Europa von 900 bis 1300 vervierfachte. Dies ging mit der Urbarmachung von Land und dem Entstehen zahlreicher neuer Städte wie dem Wachstum der alten Städte einher. Die am weitesten entwickelten Gebiete Europas lagen im südlichen England, im nördlichen Frankreich in den Tälern der Seine und der Loire, umfassten das Gebiet um Paris sowie das deutsche Rheintal, die nördlichen Hansestädte, sowie Flandern und die Niederlande und das nördliche Italien von der Poebene bis nach Rom. Dieses Kerngebiet war deutlich stärker bevölkert als das übrige Europa, und in diesen Gebieten befanden sich auch die größten Städte. Die europäische Gesellschaft vor 1300 besaß gut ausgestattete Universitäten, errichtete beeindruckende gotische Kathedralen und erlebte eine künstlerische und literarische Blütezeit. Zwischen 1214 und 1296 behinderte vor allem in Westeuropa kein größerer Krieg die Weiterentwicklung der Gesellschaft.
Während Theologie und Philosophie an den Universitäten große Rollen spielten, wurde den Naturwissenschaften wenig Aufmerksamkeit gewidmet. Die wenigen chemischen Kenntnisse, die man besaß, fanden nur in der Alchemie Verwendung; was man über Astronomie wusste, wurde für Astrologie und Wahrsagung genutzt. Insbesondere das medizinische Wissen war sehr wenig entwickelt. Man verstand weder die Ursache von Krankheiten, noch hatte man irgendeine Vorstellung geeigneter Gegenmaßnahmen. Wie Norman Cantor feststellte, hatte die mittelalterliche Gesellschaft überwiegend nichtmedizinische Antworten zu den verheerenden Auswirkungen einer Pandemie – Gebet und Sühne, Quarantäne der Kranken, Flucht der Gesunden und die Suche nach Sündenböcken.
Krisenhafte Entwicklungen setzten schon vor dem Ausbruch des Schwarzen Todes ein. Ab 1290 kam es in weiten Teilen Europas zu lang anhaltenden Hungersnöten. Untersuchungen über die Entwicklung des Weizenpreises im englischen Norfolk lassen darauf schließen, dass es zwischen 1290 und 1348 neunzehn Jahre gab, in denen der Weizen knapp war. Für das französische Languedoc ergeben ähnliche Untersuchungen zwanzig Jahre mit Knappheiten an Nahrungsmitteln im Zeitraum von 1302 bis 1348. 1314 bis 1317 waren in ganz Nordeuropa Hungerjahre. In den Jahren 1346 und 1347 herrschte Hunger in Süd- und Nordeuropa. Bereits 1339 und 1340 traten in italienischen Städten Seuchen auf, was zu einem deutlichen Anstieg der Sterblichkeit führte. Die Quellen lassen darauf schließen, dass es sich bei diesen Seuchen überwiegend um Darminfektionen handelte.
Ausbruch der Pandemie in Asien und Ausbreitung in Europa [Bearbeiten]

Die offenbar erste und einzige große europäische Pestepidemie vor Ausbruch des Schwarzen Todes war die Justinianische Pest zur Zeit Kaisers Justinians (527–565), die als die größte antike Pestepidemie Europas gilt. Sie brach 541 zunächst im Orient aus und breitete sich sehr schnell im ganzen Mittelmeergebiet aus.[14] Anhand der detaillierten Schilderungen des spätantiken Historikers Prokopios geht die Forschung zumeist davon aus, dass es sich bei dieser Seuche tatsächlich um die Beulenpest handelte, die möglicherweise zusammen mit anderen Krankheiten auftrat. Sie trat bis etwa 770 in etwa zwölfjährigem Rhythmus in Erscheinung und hatte nach Ansicht mancher Historiker weitreichende Folgen, da durch den Rückgang der Bevölkerungszahlen im Nahen Osten und Mittelmeerraum ein geopolitisches Machtvakuum entstanden sei, das erheblich zur Islamischen Expansion beigetragen habe. Diese Zusammenhänge sind allerdings sehr umstritten, zumal sich die tatsächlichen Folgen der Justinianischen Pest kaum abschätzen lassen.
Ab 632 stand Bab al-Mandab, die rund 27 Kilometer breite Meeresstraße und einzige natürliche Verbindung des Roten Meeres mit dem Indischen Ozean, unter muslimischer Kontrolle, was direkte Kontakte zwischen der christlichen Mittelmeerwelt und Asien erschwerte.[15] Allerdings bleibt die Frage ungeklärt, wieso die Pest ausgerechnet um 770 – also 230 Jahre nach ihrem ersten Ausbruch und 140 Jahre nach dem Beginn der Islamischen Expansion – auf einmal für fast sechs Jahrhunderte aus Europa verschwunden zu sein scheint.
Besser als ihr Verschwinden lässt sich vermutlich ihr erneutes Erscheinen erklären: Nach einer Hypothese des Autors William Bernstein leitete der Mongolensturm gegen Ende des 13. Jahrhunderts eine Ära erneut intensivierter direkter Handelskontakte zwischen Europa und Asien ein, durch die die Pestbakterien, die vor allem in wild lebenden Nagetierpopulationen Asiens vorkommen, erneut nach Europa eingeschleppt werden konnten.[16]
1338 oder 1339 erreichte die Pest die christliche Gemeinschaft der Assyrischen Kirche am Yssykköl-See im heutigen Kirgisistan. 1345 erkrankten die ersten Menschen in Sarai an der unteren Wolga und auf der Krim, im Jahre 1346 erkrankten erste Einwohner von Astrachan. Im selben Jahr erreichte die Krankheit die Grenzen des damaligen Europas: Die Goldene Horde belagerte die von den Genuesern gehaltene Hafenstadt Kaffa auf der Halbinsel Krim – mit ihrem Gefolge kam auch die Krankheit vor die Stadtmauern. Berichtet wird, dass die Belagerer Seuchentote auf ihre Katapulte banden und sie in die Stadt schleuderten. Die Einwohner von Kaffa sollen diese Leichname sofort ins Meer geworfen haben.[17] Aus heutiger Sicht ist es möglich, dass die Krankheit so zu den Einwohnern von Kaffa kam, zu einer Übertragung des Krankheitserregers wäre es aber auch durch Ratten gekommen.
Mit dem Vordringen der Pandemie nach Kaffa geriet die Krankheit in das weitverzweigte Handelsnetz der Genueser, das sich über die gesamte Mittelmeerküste erstreckte. Von Schiffen verbreitet, gelangte die Krankheit 1347 nach Konstantinopel, Kairo und Messina auf Sizilien. Von dort aus breitete sie sich in den folgenden vier Jahren zuerst über den See-, dann auch über den Landweg über ganz Europa aus. Sie nahm dabei im Wesentlichen zwei Ausbreitungswege:
Mit Schiffen, deren Besatzung infiziert war, gelangte der Krankheitserreger von Genua nach Marseille, von wo aus die Pandemie der Rhône in Richtung Norden folgte. Nach kurzer Zeit erreichte sie das Languedoc und Montpellier, im August 1348 auch Carcassonne und Bordeaux, Aix und Avignon, wo sie sich sieben Monate hielt. Avignon war zu dieser Zeit Papstresidenz und eine der wichtigsten Städte Europas. Schon im März 1348 hatte sie Toulouse erreicht und im Mai Paris.[18]
Die zweite Ausbreitungswelle ging von Venedig aus. Von dort gelangte die Seuche über den Brenner nach Österreich. Über Tirol kam der Schwarze Tod nach Kärnten, anschließend in die Steiermark und erreichte dann erst Wien. Wien war die einzige Stadt, in der jeder Sterbende das letzte Sakrament erhielt, was dafür spricht, dass es in Wien besser als in anderen Städten gelang, die soziale Ordnung angesichts der ausgebrochenen Epidemie aufrechtzuerhalten.
Im Gebiet des heutigen Deutschland, in Norwegen (siehe Pestepidemien in Norwegen), Schweden und Irland trat die Seuche erstmals im Jahre 1349 auf.
Um die Ansteckungsgefahr zu vermindern, wurden nach 1347 einlaufende Schiffe, auf denen man die Krankheit vermutete, für 40 Tage isoliert (Quarantäne, aus französisch „une quarantaine de jours“ = Anzahl von 40 Tagen). Die Erfindung dieser Maßnahme wird Venedig zugeschrieben. Die verhängte Quarantäne mag zwar die Schiffsbesatzung vom Landgang abgehalten haben, sie verhinderte aber nicht, dass infizierte Ratten an den Schiffstauen entlang an Land gelangten und so zur Weiterverbreitung der Krankheit beitrugen.
Demografische und politische Auswirkungen des Schwarzen Todes [Bearbeiten]

Giovanni Boccaccio ist vermutlich der wichtigste Zeitzeuge der Pandemie von 1347 bis 1353. Er hat das Erlebte literarisch in seiner Novellensammlung Decamerone verarbeitet. Über die verheerende Auswirkung des Ausbruchs in Florenz schrieb er:
„So konnte, wer – zumal am Morgen – durch die Stadt gegangen wäre, unzählige Leichen liegen sehen. Dann ließen sie Bahren kommen oder legten, wenn es an diesen fehlte, ihre Toten auf ein bloßes Brett. Auch geschah es, dass auf einer Bahre zwei oder drei davongetragen wurden, und nicht einmal, sondern viele Male hätte man zählen können, wo dieselbe Bahre die Leichen des Mannes und der Frau oder zweier und dreier Brüder und des Vaters und seines Kindes trug.“
– Giovanni Boccaccio, Decamerone


Darstellung der Beulenpest in der Toggenburgbibel (1411)
Man schätzt, dass etwa 20 bis 25 Millionen Menschen, rund ein Drittel der damaligen Bevölkerung Europas, durch den „Schwarzen Tod“ umkamen. Für Deutschland wird die Zahl der Seuchentoten auf rund 10 Prozent der Bevölkerung geschätzt.[19] Für die Anzahl der Opfer in Asien und Afrika fehlen seriöse Quellen. Jegliche Zahlen sind mit Vorsicht zu behandeln, da zeitgenössische Quellen die Anzahl der Toten eher zu hoch ansetzten, um den Schrecken und die Unbarmherzigkeit dieser Pandemie zum Ausdruck zu bringen. So schätzten beispielsweise die zeitgenössischen Chronisten unter dem Eindruck der ständig vorbeirollenden Leichenwagen die Anzahl der in Avignon Gestorbenen auf bis zu 120.000 Menschen, obwohl Avignon zu dieser Zeit nicht mehr als 50.000 Einwohner hatte.
Greifbarer als an diesen Zahlen wird die Verheerung des Schwarzen Todes an Einzelschicksalen: Der Chronist von Siena, Agnolo di Tura, klagte, dass sich keiner mehr fände, der die Toten begrübe, und er eigenhändig seine fünf Kinder habe beerdigen müssen. John Clyn, letzter überlebender Mönch eines irischen Klosters in Kilkenny, schrieb kurz vor seinem eigenen Seuchentod die Hoffnung nieder, dass wenigstens ein Mensch diese Seuche überleben werde, der die von ihm begonnene Seuchenchronik fortsetzen könne. Den italienischen Chronisten Giovanni Villani ereilt der Seuchentod so plötzlich, dass seine Chronik mit einem unvollendeten Satz abbricht. In Venedig starben von 24 Ärzten 20, in Hamburg zählten von 21 Ratsherren 16 zu den Toten. In London erlagen alle Zunftmeister der Schneider und Hutmacher der Seuche. Und kurz nach dem Seuchentod des Erzbischofs von Canterbury starb auch sein designierter Nachfolger, ebenso wie kurz darauf der nächste Amtsanwärter. In Frankreich kam ein Drittel der königlichen Notare und ein Drittel der in Avignon versammelten päpstlichen Kardinäle ums Leben.
Der „Schwarze Tod“ wütete nicht gleichmäßig in Europa, sondern ließ einige wenige Gebiete fast unberührt. Große Teile Polens und Belgiens sowie Prag blieben von ihm verschont, während er in anderen so stark zuschlug, dass ganze Landstriche weitgehend entvölkert wurden. Während Mailand der Heimsuchung durch die Pandemie entging, starben in Florenz, der für Handel, Wissenschaft und Kunst bedeutendsten Stadt Europas zu dieser Zeit, vier Fünftel der Bürger. Wie M. Vasold in seinem Artikel über die Auswirkung der Seuche auf die deutsche Bevölkerung nachweist, blieb beispielsweise Süddeutschland weitgehend unberührt von der Krankheit. Hamburg und Bremen dagegen wurden ebenso massiv von der Pandemie getroffen wie beispielsweise Köln. Insgesamt war die Auswirkung auf die Bevölkerung in Deutschland erheblich geringer als in Italien und Frankreich.
Die Pandemie hatte zur Folge, dass es mehrere Jahrhunderte dauern sollte, bis Europa wieder die alte Bevölkerungsdichte erreichte. David Herlihy weist darauf hin, dass die Zahl der in Europa Lebenden erst in den ersten Jahrzehnten des 15. Jahrhundert nicht mehr weiter abnahm, für fünfzig Jahre auf sehr niedrigem Niveau stagnierte und erst 1460 allmählich wieder anstieg.
Reaktion der Ärzte [Bearbeiten]



Pesthaube, 17. Jht. Zum Schutz gegen die Pest trugen Ärzte ein Ledergewand mit Überwurf und eine Maske. In dem schnabelartigen Fortsatz befanden sich Kräuter oder Essigschwämme zum Filtern der Luft.
Die Ärzte dieser Zeit standen der für sie rätselhaften Krankheit ratlos gegenüber. Ein fundiertes Wissen hatten sie eher in der Astrologie, die den Hauptteil ihres Medizinstudiums beanspruchte. Medizinisch mussten sie auf das Wissen des antiken Arztes Hippokrates und seines Nachfolgers Galen zurückgreifen, nach dessen Lehren diese Infektion eine Fehlmischung der vier Körpersäfte Blut, Schleim, gelbe und schwarze Galle war – das Prinzip der Ansteckung war dagegen der galenischen Medizin unbekannt. Eine Ansteckung von Tier zu Mensch war gänzlich unvorstellbar. Stattdessen vermutete man, dass faul riechende Winde („Miasmen“) die Krankheit aus Asien nach Europa trügen oder dass sie durch Dämpfe aus dem Erdinneren verursacht würde (die Miasmentheorie).


Segnung der Seuchenkranken, zwischen dem Jahre 1360 und 1375 entstandene Buchmalerei
Obskure Ratschläge machten die Runde. So sollten beispielsweise die Fenster nur nach Norden geöffnet werden, Schlaf zur Tageszeit sowie schwere Arbeit sollte den Ausbruch einer Seuchenerkrankung fördern und sollte vermieden werden. Als gefährlich galten feuchtschwüles Klima und Südwind, die Luft über stehenden Gewässern aller Art. Die Seuche würde durch die Schönheit junger Mädchen angezogen, hieß es. Tatsächlich jedoch starben mehr Männer als Frauen, mehr Junge als Alte.
Die medizinische Fakultät von Paris, von Philipp VI. im Oktober 1348 mit einer Untersuchung über die Ursache der Krankheit beauftragt, kam zu dem Schluss, dass die Seuche durch eine am 20. März 1345 eingetretene ungünstige Dreierkonstellation aus Saturn, Jupiter und Mars ausgelöst worden sei. Der umbrische Arzt Gentile da Foligno sieht darin den Ursprung des Pesthauchs, contagion.[20] Der Erklärungsansatz wurde europaweit als der wissenschaftlichste angesehen und in viele europäische Landessprachen übersetzt. Das häufigste von den Ärzten angewandte Mittel gegen die Gefahren der Seuche war das Verbrennen aromatischer Substanzen. Papst Klemens VI. verbrachte die Zeit des Ausbruchs in Avignon zwischen zwei großen Feuern, die in seinen Gemächern brannten und die ihn möglicherweise vor einer Ansteckung bewahrten, da sie unter Umständen die Ratten als Träger der Flöhe fernhielten.
Langfristig bewirkte der Schwarze Tod, dass man sich allmählich von der galenschen Medizin löste. Papst Klemens selbst sprach sich für eine Sezierung der Seuchenopfer aus, um die Ursache der Krankheit zu entdecken. Die direkte Auseinandersetzung mit dem menschlichen Körper durch anatomische Studien wurde mit größerer Intensität als vor der Pandemie fortgesetzt und damit der erste Schritt in Richtung moderner Medizin und empirischer Wissenschaft getan. Bis zu einer systematischeren Auseinandersetzung mit dem Prinzip der Kontagion („Berührung“) durch den Arzt Girolamo Fracastoro (1483–1533), worauf die mit der Miasmentheorie lange konkurrierende Kontagionstheorie aufbaute, sollte es noch fast 200 Jahre dauern.[21]
Pandemie und die mittelalterliche Gesellschaft [Bearbeiten]

Unmittelbare Reaktion auf die Herausforderung durch den Schwarzen Tod [Bearbeiten]
Der Zeitzeuge Boccaccio hat in seinem Werk Decamerone eindrucksvoll geschildert, wie nach dem Ausbruch der Pandemie viele Einwohner von Florenz ihren sozialen Verpflichtungen nicht mehr nachkamen:
„Wir wollen darüber schweigen, dass ein Bürger den anderen mied, dass fast kein Nachbar für den anderen sorgte und sich selbst Verwandte gar nicht oder nur selten und dann nur von weitem sahen. Die fürchterliche Heimsuchung hatte eine solche Verwirrung in den Herzen der Männer und Frauen gestiftet, dass ein Bruder den anderen, der Onkel den Neffen, die Schwester den Bruder und oft die Frau den Ehemann verließ; ja, was noch merkwürdiger und schier unglaublich scheint: Vater und Mutter scheuten sich, nach ihren Kindern zu sehen und sie zu pflegen – als ob sie nicht die ihren wären (…) Viele starben, die, wenn man sich um sie gekümmert hätte, wohl wieder genesen wären. Aber wegen des Fehlens an ordentlicher, für den Kranken nötiger Pflege und wegen der Macht der Pest war die Zahl derer, die Tag und Nacht starben, so groß, dass es Schaudern erregte, davon zu hören, geschweige denn es mitzuerleben.“
Viele der Menschen, welche den Schwarzen Tod als Gottesstrafe ansahen, fanden zu dieser Zeit den Trost in der Religion. Religiöse Bewegungen entstanden spontan im Gefolge oder in Erwartung der Seuche – viele davon forderten das Monopol der Kirche auf geistliche Lenkung heraus. Bittgottesdienste und Prozessionen kennzeichneten den Alltag. Flagellanten zogen in „Geißlerzügen“ durch die Städte. Der „Pestheilige“ St. Rochus wurde intensiv verehrt, Pilgerfahrten nahmen zu. An vielen Orten zeugen Kirchen und andere Monumente wie so genannte Pestsäulen von der Angst der Menschen und ihrem Wunsch nach Erlösung von der Seuche.
Verschiedene Menschen versuchten jede Minute ihres Lebens noch auszukosten und mit Tanz und Musik versuchte man, dem Schwarzen Tod zu entgehen. Der italienische Chronist Matteo Villani schrieb:
„Die Menschen, in der Erkenntnis, dass sie wenige und durch Erbschaften und Weitergabe irdischer Dinge reich geworden waren, und der Vergangenheit vergessend, als wäre sie nie gewesen, trieben es zügelloser und erbärmlicher als jemals zuvor. Sie ergaben sich dem Müßiggang, und ihre Zerrüttung führte sie in die Sünde der Völlerei, in Gelage, in Wirtshäuser, zu köstlichen Speisen und zum Glücksspiel. Bedenkenlos warfen sie sich der Lust in die Arme.“
Eine funktionierende Wirtschaft konnte unter dem Eindruck einer Pandemie nicht mehr aufrechterhalten werden. Arbeitskräfte starben, flohen und nahmen ihre Aufgaben nicht mehr wahr. Vielen schien es sinnlos, die Felder zu bestellen, wenn der Tod sie doch bald ereilen würde.
Judenpogrome zur Zeit des Schwarzen Todes [Bearbeiten]


Hinrichtung von Juden, um 1350, Chronik von Gilles Li Muisis, fol. 12v Bibliothèque Royale de Belgique
Die kirchliche und weltliche Macht verlor angesichts der Hilflosigkeit, mit der sie der Pandemie begegnete, rapide an Autorität. Der Dichter Boccaccio vermerkte in seinem Decamerone:
„In solchem Jammer und in solcher Betrübnis der Stadt war auch das ehrwürdige Ansehen der göttlichen und menschlichen Gesetze fast gesunken und zerstört; denn ihre Diener und Vollstrecker waren gleich den übrigen Einwohnern alle krank oder tot oder hatten so wenig Gehilfen behalten, dass sie keine Amtshandlungen mehr vornehmen konnten. Darum konnte sich jeder erlauben, was er immer wollte.“
Unter dem Autoritätsverlust der weltlichen und kirchlichen Macht litten diejenigen Menschen am meisten, die zu den kulturellen Randgruppen der mittelalterlichen Gesellschaften zählten. So kam es im Zuge der Pandemie zu schweren Judenpogromen, die von den geistlichen und weltlichen Herrschern nicht mehr unterbunden werden konnten und die zur Folge hatten, dass nach 1353 nur noch wenige Juden in Deutschland und den Niederlanden lebten.
Die Pogrome brachen aus, da das aufgebrachte Volk in den Juden die Schuldigen für die Katastrophe auszumachen glaubte. Das Gerücht, Juden träufelten Gift in Brunnen und Quellen, war Anfang 1348 aufgekommen: In Savoyen hatten jüdische Angeklagte sich unter der Folter solcher Vergehen für schuldig bekannt. Ihr Geständnis fand in ganz Europa rasch Verbreitung und war die Basis für eine Welle von Übergriffen in der Schweiz und in Deutschland – vor allem im Elsass und entlang des Rheins. Am 9. Januar 1349 wurde in Basel ein Teil der jüdischen Einwohnerschaft ermordet – die Basler Stadträte hatten zuvor zwar die schlimmsten Hetzer aus der Stadt verbannt, mussten unter dem Drängen der Stadtbevölkerung diesen Bann jedoch wieder aufheben und stattdessen die Juden vertreiben. Ein Teil der Vertriebenen wurde festgesetzt und in einem eigens für sie gebauten Haus auf einer Rheininsel verbrannt. In Straßburg versuchte die Stadtregierung gleichfalls, die ansässigen Juden zu schützen, wurde jedoch mit den Stimmen der Zünfte ihres Amtes enthoben. Die neue Straßburger Stadtregierung duldete das anschließende Massaker, dem im Februar 1349 – also zu einem Zeitpunkt zu dem der Schwarze Tod die Stadt noch nicht erreicht hatte – 900 von 1.884 in Straßburg lebende Juden zum Opfer fielen. Im März 1349 verbrannten sich vierhundert Mitglieder der jüdischen Gemeinde von Worms in ihren Häusern, um der Zwangstaufe zu entgehen; im Juli 1349 beging auch die jüdische Gemeinde von Frankfurt auf diese Weise Selbstmord. In Mainz griffen Juden zur Selbstverteidigung und töteten 200 sie angreifende Stadtbürger. Selbst die in Mainz lebende jüdische Gemeinde – damals die größte in Europa – beging letztlich Selbstmord durch Anzünden der eigenen Häuser. Die Pogrome setzten sich bis Ende des Jahres 1349 fort. Die letzten fanden in Antwerpen und Brüssel statt. Für Städte wie Freiburg im Breisgau, Köln, Augsburg, Nürnberg, Königsberg und Regensburg wird angenommen, dass noch vor dem lokalen Ausbruch der Seuche Flagellanten Teile der Bevölkerung aufhetzten, die jüdische Bevölkerung als Brunnenvergifter zu ermorden. Die neuere Forschung geht jedoch davon aus, dass das Abwälzen der Schuld auf die Geißler zumeist lediglich als „bequemer Rechtfertigungsversuch“ (Haverkamp) der Geschichtsschreibung des 14. Jahrhunderts für die Morde zu werten ist. Neben der Suche nach einem Sündenbock und einer seit dem 12. Jahrhundert angestiegenen Intoleranz der Kirche gegenüber Andersgläubigen war auch Habgier ein wesentliches Motiv für den Mord an jüdischen Mitbürgern. Die Bedeutung der Juden als Geldverleiher war zwar nicht mehr so groß wie noch im 12. und 13. Jahrhundert, doch offenbar sah ein großer Teil der Bevölkerung im Mord an den Juden auch die Möglichkeit, sich ihrer Gläubiger zu entledigen. So war der Augsburger Bürgermeister Heinrich Portner bei jüdischen Geldleihern hoch verschuldet und ließ den Mord an den Juden bereitwillig geschehen.
Es fehlte nicht an Personen, die auf das Unrecht dieser Morde aufmerksam machten. Bereits 1348 bezeichnete der in Avignon lebende Papst Klemens VI. die Anschuldigung, die Juden würden durch das Vergiften von Brunnen die Seuche verbreiten, als „unvorstellbar“, da sie in Gegenden der Erde wüte, wo keine Juden lebten, und dort, wo sie lebten, sie selbst Opfer der Seuche würden. Er forderte die Geistlichkeit auf, die Juden unter ihren Schutz zu stellen. Klemens VI. – der selbst hebräische Manuskripte sammelte – untersagte außerdem, Juden ohne Gerichtsverfahren zu töten oder sie auszuplündern. Die päpstlichen Bullen wirkten nur in Avignon und trugen ansonsten verhältnismäßig wenig zum Schutz der Juden bei. Dies gilt auch für Königin Johanna I. von Neapel, die im Mai 1348 die Steuerlast der in ihrem provenzalischen Herrschaftsgebiet lebenden Juden um die Hälfte reduzierte, um den Plünderungen Rechnung zu tragen. Im Juni desselben Jahres wurden ihre Beamten aus den provenzalischen Städten vertrieben, was die Schutzlosigkeit der Juden aufgrund des fortschreitenden Autoritätsverlusts der Herrschenden illustriert. Ebenso wie Papst Klemens waren Peter IV. von Aragon, Albrecht II. von Österreich und Kasimir III. von Polen entschiedene Beschützer ihrer jüdischen Einwohner. Wenn sie auch Gewalttaten nicht gänzlich unterbinden konnten, blieben solche Massaker wie in Brüssel und Basel aus. Kasimir III. bot darüber hinaus den Juden an, sich in seinem Herrschaftsgebiet anzusiedeln. Es setzte eine Emigration vor allem von deutschen Juden nach Polen ein, die bis ins 16. Jahrhundert anhielt. In der Ansiedlung jüdischer Bürger sah Kasimir III. die Möglichkeit, die Zahl der durch die Mongolenraubzüge dezimierten Bevölkerung zu erhöhen und damit sein Land wirtschaftlich weiterzuentwickeln.
Langfristige Auswirkungen des Schwarzen Todes [Bearbeiten]


Darstellung der Geißlerzüge, um 1350, Chronik von Gilles Li Muisis, fol. 16v Bibliothèque Royale de Belgique, Brüssel.
Langfristig bewirkte und beschleunigte die Seuche einen tiefgreifenden Wandel in der mittelalterlichen Gesellschaft Europas.
Wie David Herlihy zeigt, konnten die Generationen nach 1348 nicht einfach die sozialen und kulturellen Muster des 13. Jahrhunderts beibehalten. Der massive Bevölkerungseinbruch bewirkte eine Umstrukturierung der Gesellschaft, die sich langfristig positiv bemerkbar gemacht habe. So bezeichnete Herlihy die Pandemie als „die Stunde der neuen Männer“: Die Entvölkerung ermöglichte einem größeren Prozentsatz der Bevölkerung den Zugang zu Bauernhöfen und lohnenden Arbeitsplätzen. Unrentabel gewordene Grenzböden wurden aufgegeben, was in manchen Regionen dazu führte, dass Dörfer verlassen oder nicht mehr wiederbesiedelt wurden (sogenannte Wüstungen), die im Hochmittelalter im Zuge des Landesausbaus abgeholzten Wälder breiteten sich wieder aus. Die Zünfte ließen nun auch Mitglieder zu, denen man zuvor die Aufnahme verweigert hatte. Während der Markt für landwirtschaftliche Pachten zusammenbrach, stiegen die Löhne in den Städten deutlich an. Damit konnte sich eine größere Anzahl von Menschen einen höheren Lebensstandard leisten als jemals zuvor; allerdings kam es teilweise auch zur Nahrungsmittelknappheit, weil viele Felder nicht mehr bewirtschaftet wurden, so z.B. in England, wo die Löhne für Landarbeiter stark anstiegen. Obwohl die Adeligen 1349 im Parlament das Statute of Labourers durchsetzten, das die Löhne für Feldarbeit begrenzte, wurden die Landarbeiter zusätzlich mit Naturalien bezahlt.[22] Die Lohnkonflikte führten schließlich zum großen Bauernaufstand von 1381, der (Peasants' Revolt), in dessen Folge England als erstes Land Europas die Leibeigenschaft abschaffte. Freie Bauern wurden in der Folge durch Pächter ersetzt, die weniger arbeitsintensive Schafzucht verdrängte den Ackerbau.
Der deutliche Anstieg der Arbeitskosten sorgte dafür, dass manuelle Arbeit zunehmend mechanisiert wurde. Damit wurde das Spätmittelalter zu einer Zeit eindrucksvoller technischer Errungenschaften. David Herlihy nennt als Beispiel den Buchdruck: Solange die Löhne von Schreibern niedrig waren, war das handschriftliche Kopieren von Büchern eine zufriedenstellende Reproduktionsmethode. Mit dem Anstieg der Löhne setzten umfangreiche technische Experimente ein, die letztlich zur Erfindung des Buchdrucks mit beweglichen Lettern durch Johann Gutenberg führten.
Die Kirche – von zahlreichen Seuchenopfern als Erbe eingesetzt – ging reicher, aber unpopulärer aus der Zeit des „Schwarzen Todes“ hervor. Weder hatte sie eine zufriedenstellende Antwort auf die Frage gefunden, warum Gott der Menschheit eine solche Prüfung auferlegt hatte, noch hatte sie geistlichen Beistand geleistet, als das Bedürfnis der Menschen danach am größten war. Die Bewegung der Flagellanten hatte die Autorität der Kirche auf die Probe gestellt. Auch nach dem Abklingen dieser Bewegung suchten viele Gott bei mystischen Sekten und in Reformbewegungen, was letztlich die katholische Glaubenseinheit auseinander brechen ließ.
Insbesondere der österreichische Kulturhistoriker Egon Friedell vertrat in seinem Werk „Kulturgeschichte der Neuzeit“ die Auffassung, dass die Seuche der Jahre 1348/49 die Krise des mittelalterlichen Welt- und Menschenbildes verursacht und bis dahin bestehende Glaubensgewissheiten erschüttert habe. Er sieht eine direkte, kausale Verbindung zwischen der Katastrophe des „Schwarzen Todes“ und der Renaissance.
Rückkehr der Seuche in den folgenden Jahren [Bearbeiten]

Die erste große Pandemiewelle, die als „Schwarzer Tod“ in die Geschichtsbücher einging, endete 1353. Sie flackerte in den Folgejahren immer wieder in einzelnen Regionen Europas auf, da sich die Seuche endemisierte: In lokalen und regionalen Epidemien suchte sie die nächsten drei Jahrhunderte in nahezu regelmäßigen Abständen europäisches Gebiet heim. Die zweitschlimmste Epidemie des ausgehenden Mittelalters bzw. der jungen Neuzeit suchte Europa im Jahr 1400 heim. Wenn auch die Zahl der Toten bei der großen zweiten Pandemiewelle nicht so hoch war, starben dabei vor allem Kinder und Jugendliche.
Schwarzer Tod in Kunst und Literatur [Bearbeiten]

Die meisten Kunstwerke, die die Auswirkungen des Schwarzen Todes thematisieren, entstanden erst nach den Pandemiejahren 1347 bis 1353. Sie sind deshalb im Artikel Geschichte der Pest behandelt. Eine Ausnahme stellt Il Decamerone des Giovanni Boccaccio dar, das nach heutigem Wissensstand zwischen 1350 und 1353 geschrieben wurde. Ort der Rahmenhandlung ist ein Landhaus in den Hügeln von Florenz, zwei Meilen vom damaligen Stadtkern von Florenz entfernt. In dieses Landhaus sind sieben Mädchen und drei junge Männer vor dem Schwarzen Tod geflüchtet, der im Frühjahr und Sommer des Jahres 1348 Florenz heimsuchte. Die Einleitung des Buches ist eine der detailliertesten mittelalterlichen Quellen über die Auswirkung des Schwarzen Todes in einer Stadt.
Der Schwarze Tod wurde auch in der Kunst des ausgehenden Mittelalters zu einem wichtigen Thema. Künstler wie der Lübecker Maler und Bildschnitzer Bernt Notke stellten das Geschehen in Form des Totentanzes eindrucksvoll dar, das auch in der Musik verarbeitet wurde. Der Schwarze Tod fand auch bei dem Bauernkriegspanorama von Werner Tübke Verwendung. Er wurde dort symbolisiert durch einen großen offenen Sarg mit den Todkranken in der Szene „Die Pestkranken“.
Siehe auch [Bearbeiten]

Geschichte der Pest
Pestepidemien in Norwegen
Literatur [Bearbeiten]

Zitierte Werke [Bearbeiten]
Boccaccio: Il decamerone. Eine deutsche Übersetzung der Einleitung, aus der die obigen Zitate stammen, findet sich bei zeno.org
Matteo Villani: Cronica di Matteo Villani. Bd I, Kapitel 4.
Literatur [Bearbeiten]
Klaus Bergdolt: Der schwarze Tod in Europa. 3. Auflage. Becksche Reihe. C.H. Beck, München 2011, ISBN 978-3-406-62365-3.
Neithard Bulst: Der schwarze Tod. Demographische, wirtschafts- und kulturgeschichtliche Aspekte der Pestkatastrophe von 1347–1352. Bilanz der neueren Forschung. In: Saeculum. Bd. 30, 1979, ISSN 0080-5319, S. 45–67.
Norman F. Cantor: In the Wake of the Plague – The Black Death and the World it made. London 1997, ISBN 0-7434-3035-2.
Gerhard Fouquet, Gabriel Zeilinger: Katastrophen im Spätmittelalter. WBG (Wissenschaftliche Buchgesellschaft), Darmstadt 2011, ISBN 978-3-534-24699-1, S. 103-125.
Claudia Eberhard Metzger, Renate Ries; Verkannt und heimtückisch – Die ungebrochene Macht der Seuchen. Basel 1996, ISBN 3-7643-5399-6.
Bernhard Dietrich Haage: Das gereimte Pestregimen des Codex Sangallensis 1164 und seine Sippe. Metamorphosen eines Pestgedichts. Würzburg 1977. (= Würzburger medizinhistorische Forschungen, 8) (= Untersuchungen zur mittelalterlichen Pestliteratur, V)
Franz-Reiner Erkens: Buße in Zeiten des Schwarzen Todes. Die Züge der Geissler. In: Zeitschrift für historische Forschung. Bd. 26, 1999, ISSN 0340-0174, S. 483–513.
Egon Friedell: Kulturgeschichte der Neuzeit. Die Krisis der Europäischen Seele von der Schwarzen Pest bis zum Ersten Weltkrieg. München 1996, ISBN 3-406-40988-1. (Erstausgabe 1927–1931)
Robert S. Gottfried: The Black Death: Natural and human disaster in medieval Europa. Hale, London 1983, ISBN 0-7090-1299-3.
Alfred Haverkamp: Die Judenverfolgungen zur Zeit des Schwarzen Todes im Gesellschaftsgefüge deutscher Städte. In: Alfred Haverkamp (Hrsg.): Zur Geschichte der Juden im Deutschland des späten Mittelalters und der frühen Neuzeit. Stuttgart 1981, ISBN 3-7772-8112-3.
David Herlihy: Der Schwarze Tod und die Verwandlung Europas. Berlin 1997, ISBN 3-8031-3596-6.
Robert Hoeniger: Der Schwarze Tod in Deutschland. Ein Beitrag zur Geschichte des vierzehnten Jahrhunderts. Eugen Grosser, Berlin 1882. (Neudruck: Sändig, Walluf bei Wiesbaden 1973, ISBN 3-500-26350-X)
Kay Peter Jankrift: Krankheit und Heilkunde im Mittelalter. Wissenschaftliche Buchgesellschaft, Darmstadt 2003, ISBN 3-534-15481-9.
William H. McNeill: Seuchen machen Geschichte. Geißeln der Völker. frimer, München 1976, ISBN 3-7906-0079-2.
William Naphy, Andrew Spicer: Der schwarze Tod. Magnus Verlag, Essen 2003, ISBN 3-88400-016-0.
Norbert Ohler: Sterben und Tod im Mittelalter. Patmos, Düsseldorf 2003, ISBN 3-491-69070-6.
Jacques Ruffié, Jean-Charles Sournia: Die Seuchen in der Geschichte der Menschheit. Klett-Kotta, Stuttgart 1987, 1991, DTV, München 1993, ISBN 3-423-30066-3.
Barbara Tuchman: Der ferne Spiegel – das dramatische 14. Jahrhundert. Claasen, Düsseldorf 1980, ISBN 3-546-49187-4.
Manfred Vasold: Die Ausbreitung des Schwarzen Todes in Deutschland nach 1348. In: Historische Zeitschrift. Bd. 277, 2003, ISSN 0018-2613, S. 281–308.
Manfred Vasold: Pest, Not und schwere Plagen. Seuchen und Epidemien vom Mittelalter bis heute. C.H. Beck, München 1991, ISBN 3-406-35401-7.
Sue Scott, Christopher Duncan: Return of the Black Death: The World's Greatest Serial Killer. John Wiley & Sons, Canada 2004, ISBN 0-470-09000-6.
Weblinks [Bearbeiten]

Commons: Schwarzer Tod – Sammlung von Bildern, Videos und Audiodateien
Pest – Geißler – Judenverfolgung. Das 14. Jahrhundert als Krisenzeit Seite zum Marburger Proseminar SS 2000, Dr. Klein, vom 11. September 2000; mit Bibliographie, Quellenausschnitten und Verknüpfungen.
Jüdische Museum Göppingen (beschäftigt sich mit dem Zusammenhang von Pest und Judenverfolgung. Aufschlussreich ist auch die in diesem Artikel gezeigte Karte, die die allmähliche Ausbreitung der Pest in Europa 1347 bis 1350 zeigt)
Anmerkungen [Bearbeiten]

↑ Mitteilung der Universität Tübingen
↑ V. J. Schuenemann, K. Bos, S. DeWitte, S. Schmedes, J. Jamieson, A. Mittnik, S. Forrest, B. K. Coombes, J. W. Wood, D. J. D. Earn, W. White, J. Krause, H. N. Poinar: PNAS Plus: Targeted enrichment of ancient pathogens yielding the pPCP1 plasmid of Yersinia pestis from victims of the Black Death. In: Proceedings of the National Academy of Sciences., S. , doi:10.1073/pnas.1105107108.
↑ Z. B.: DIE PANDEMIE DES 14. JAHRHUNDERTS — Rätsel um den Schwarzen Tod gelöst. derstandard.at, abgerufen am 13. Oktober 2011.
↑ Stephanie Haensch, Raffaella Bianucci, Michel Signoli, Minoarisoa Rajerison, Michael Schultz u. a.: Distinct Clones of Yersinia pestis Caused the Black Death. PLoS Pathog 6(10): e1001134. 2010, Volltext verfügbar im Format html, PMID 20949072
↑ Verena J. Schuenemanna u. a.: Targeted enrichment of ancient pathogens yielding the pPCP1 plasmid of Yersinia pestis from victims of the Black Death. Proceedings of the National Academy of Sciences of the United States of America (PNAS), veröffentlicht online vor Druck, 29. August 2011, doi:10.1073/pnas.1105107108
↑ Die raschesten Handelsverbindungen waren jedoch damals Schiffsverbindungen auf Binnengewässern und im Küstenverkehr, bei universalem Vorkommen von Schiffsratten.
↑ a b Phoenix: http://www.phoenix.de/die_pest/2008/08/24/0/157784.1.htm
↑ Stephen O'Brien u. a.: The Case for Selection at CCR5-Δ32 PLoS Biology, Volume 3(11), Nov. 2005, e378, doi:10.1371/journal.pbio.0030378
↑ Galvani AP, Slatkin M: Evaluating plague and smallpox as historical selective pressures for the CCR5-Delta 32 HIV-resistance allele. In: Proc. Natl. Acad. Sci. U.S.A.. 100, Nr. 25, Dezember 2003, S. 15276–9. doi:10.1073/pnas.2435085100. PMID 14645720. Volltext bei PMC: 299980.
↑ Kirsten I. Bos u.a.: A draft genome of "Yersinia pestis" from victims of the Black Death. In: Nature, Online-Publikation 12. Oktober 2011 (englisch) doi:10.1038/nature10549 (abgerufen am 12. Oktober 2011).
↑ Nina Weber:Pest-Genom entziffert: Am Anfang war der Schwarze Tod; Spiegel-Online vom 12. Oktober 2011. (abgerufen am 12. Oktober 2011)
↑ Klaus Bergdolt: Der Schwarze Tod: die Grosse Pest und das Ende des Mittelalters. C.H.Beck, 2000, ISBN 978-3-406-45918-4.
↑ Remaining Vigilant Against Bioterrorism: Slideshow. Abgerufen am 14. Februar 2012.
↑ Perry RD, Fetherston JD. Yersinia pestis—Etiologic Agent of Plague. Clin Microbiol Rev. 1997
↑ William Bernstein: A Splendid Exchange – How Trade shaped the World. Atlantic Books, London 2009, ISBN 978-1-84354-803-4, S. 137.
↑ William Bernstein: A Splendid Exchange – How Trade shaped the World. Atlantic Books, London 2009, ISBN 978-1-84354-803-4, S. 138f.
↑ So u.a. Gerhard Fouquet, Gabriel Zeilinger: Katastrophen im Spätmittelalter. WBG (Wissenschaftliche Buchgesellschaft), Darmstadt 2011, ISBN 978-3-534-24699-1, S.107 ff.
↑ Rudolf Sies: Das 'Pariser Pestgutachten' von 1348 in altfranzösischer Fassung (= Untersuchungen zur mittelalterlichen Pestliteratur, IV), Würzburg 1997 (= Würzburger medizinhistorische Forschungen, 7)
↑ Manfred Vasold: Die Ausbreitung des Schwarzen Todes in Deutschland nach 1348. In: Historische Zeitschrift Band 277, 2003, S. 304.
↑ Ulf Dirlmeier, Gerhard Fouquet, Bernd Fuhrmann: Europa im Spätmittelalter, 1215–1378. München 2003, S. 21.
↑ Die Choleraepidemie in Europa 1830/32 widerlegte dann beide Theorien, was die Medizin bis zu den Erkenntnissen Robert Kochs und Rudolf Virchows noch einmal ratlos machen sollte.
↑ http://www.britainexpress.com/History/medieval/black-death.htm
Kategorien: PestMedizin (Mittelalter)TodesartEuropäische Geschichte1340er1350erPandemieKatastrophe (14. Jahrhundert)

قس ایتالیانی

Peste nera (o Grande morte o Morte nera) è il termine con il quale ci si riferisce normalmente all'epidemia di peste che imperversò in tutta Europa tra il 1347 e il 1353 uccidendo almeno un terzo della popolazione del continente. Epidemie identiche scoppiarono contemporaneamente in Asia e in Vicino Oriente, il che fa supporre che l'epidemia europea fosse parte di una più ampia pandemia.


Cronologia della diffusione del morbo
Indice [nascondi]
1 Origine dell'espressione
2 Sintomi
3 L'Europa alla vigilia della pandemia
4 Scoppio della peste e diffusione in Europa
5 Conseguenze politiche della peste nera
6 I medici e la loro reazione
7 La peste e la società medievale
7.1 La persecuzione degli ebrei
7.2 Conseguenze a lungo termine della peste nera
8 Il ritorno della peste nei secoli successivi
9 Note
10 Bibliografia
11 Voci correlate
12 Altri progetti
Origine dell'espressione [modifica]

Per peste nera si intende, in data odierna, la grande pandemia che uccise tra un terzo e un quarto della popolazione europea durante il XIV secolo. Nel Medioevo non era utilizzata questa denominazione, ma si parlava della grande moria o della grande pestilenza. Furono cronisti danesi e svedesi a impiegare per primi il termine morte nera (mors atra, che in realtà deve essere intesa come "morte atroce") riferendolo alla peste del 1347-53, per sottolineare il terrore e le devastazioni di tale epidemia.
Nel 1832 questa definizione venne ripresa dal medico tedesco Justus Friedrich Karl Hecker. Il suo articolo sull'epidemia di peste del 1347-1353, intitolato La morte nera, ebbe grande risonanza, anche in quanto venne pubblicato durante un'epidemia di colera. L'articolo fu tradotto in inglese nel 1833 e pubblicato numerose volte. Da allora i termini Black death o Schwarzer tod ("Morte nera") vennero impiegati per indicare l'epidemia di peste del XIV secolo.
Sintomi [modifica]

La peste nera dà diversi tipi di sintomi i quali sono il più delle volte letali. I sintomi includono barcollamento, catarro, convulsioni, diarrea emorragica, inappetenza (anoressia), muco schiumoso, occhi infiammati, paralisi, tremore, prostrazione, respirazione difficoltosa, sete intensa, vomito, sangue dal naso, lividi e bubboni.
L'Europa alla vigilia della pandemia [modifica]

(LA)
« Tintinnabula non sano lacrimæ non clamans. Tan nos did eram expectant mortem, qui modo insanum, spectans in spatio aliquo shelling Rosarii, alii ad ultimum relictis vitiis. Multi dicerent: Suus fine mundi. » (IT)
« Le campane non suonavano più e nessuno piangeva. L'unica cosa che si faceva era aspettare la morte, chi, ormai pazzo, guardando fisso nel vuoto, chi sgranando il rosario, altri abbandonandosi ai vizi peggiori. Molti dicevano: "È la fine del mondo!". »
(Cronista svedese, annotazione locale)
Come sottolinea Norman F. Cantor nella sua opera In the Wake of the Plague, l'Europa del Medioevo doveva la nascita di unità statali, gli efficienti sistemi giuridici e formativi, lo sviluppo delle città e la crescita del commercio anche al fatto che il periodo che va dall'Ottocento al Milletrecento fu caratterizzato da un clima particolarmente favorevole, in un'area che andava dall'Islanda a Varsavia e da Oslo fino a Palermo, oltre che alla mancanza di grandi epidemie.
Tra il 900 e il 1300 la popolazione europea duplicò. Vastissimi territori vennero strappati a foreste e paludi e resi coltivabili. Le zone maggiormente sviluppate erano l'Inghilterra meridionale, le valli della Senna e della Loira, oltre alla zona attorno a Parigi in Francia, la valle del Reno e le città anseatiche in Germania, oltre a Fiandre, Paesi Bassi e Italia centro-settentrionale (dalla Pianura padana fino a Roma).
Questi territori erano popolati molto più densamente del resto d'Europa, e vi si trovavano anche le città più popolose. L'Europa del Trecento disponeva di eccellenti università, costruiva stupefacenti cattedrali in stile gotico e stava vivendo un'autentica fioritura artistica e letteraria. Tra il 1214 e il 1296 non intervenne alcun grande conflitto a bloccare lo sviluppo della società, e i confini europei non erano minacciati, né a sud dagli arabi, né a est dai bizantini. Solo nel 1241 un'invasione mongola venne sventata, ma per cause indipendenti dalla potenza delle armate europee (che furono, infatti, sconfitte nello scontro presso Liegnitz - Legnica, in Slesia, una regione meridionale dell'attuale Polonia), in quanto le armate asiatiche furono richiamate in patria per motivi legati a problemi interni dell'impero mongolo.
Nelle università avevano grande importanza gli studi teologici e filosofici, mentre alle scienze naturali si dedicava un'attenzione minore. Le poche conoscenze chimiche venivano impiegate nell'alchimia, e quello che si conosceva dell'astronomia serviva per oroscopi e profezie. In particolare, poco sviluppate erano le scienze mediche. Non era chiara l'origine delle malattie, né si aveva alcuna idea su come curarle. La società medievale, come nota Norman Cantor, disponeva di rimedi prevalentemente non sanitari per le devastanti conseguenze di una pandemia: preghiera, penitenza, quarantena dei malati, sfollamento delle persone sane e ricerca di capri espiatori.
Già prima della pandemia vi furono avvisaglie di crisi: a partire dal 1290, in molte parti d'Europa, vi furono lunghi periodi di carestia, provocati principalmente dal raffreddamento del clima, la cosiddetta piccola era glaciale, che perdurò a fasi alterne fino alla prima metà del XIX secolo. Delle ricerche sui prezzi dei cereali a Norfolk, in Inghilterra, mostrano che tra il 1290 e il 1348 vi furono 19 anni di raccolti scarsi. Ricerche analoghe svolte in Linguadoca segnalano 20 anni di produzione agricola insufficiente tra il 1302 e il 1348. Dal 1315 al 1317 la Grande carestia infuriò in tutta l'Europa settentrionale, e anche gli anni 1346 e 1347 furono anni di carestia nel sud dell'Europa. Tra il 1325 ed il 1340 le estati furono molto fresche ed umide, comportando abbondanti piogge che mandarono in rovina molti raccolti ed aumentarono l'estensione delle paludi esistenti.
Già nel 1339 e nel 1340 vi furono epidemie nelle città italiane, che provocarono un deciso aumento della mortalità. Le fonti fanno supporre che si trattasse prevalentemente di infezioni intestinali. Tutte le città europee di quel tempo erano, a dir il vero, delle vere e proprie discariche a cielo aperto, con cumuli di rifiuti giacenti a marcire per strada. Come se non bastasse, la tragica situazione igienica era aggravata dall'assenza di fognature, con rifiuti organici versati direttamente in strada da finestre e balconi. È questo il quadro nel quale, nell'ottobre 1347, la peste fa la sua comparsa nei porti del Mar Mediterraneo, a Messina, a Costantinopoli (Istanbul) ed a Ragusa di Dalmazia (Dubrovnik).
Si pensava anche che la peste venisse portata da gruppi marginali come le streghe e gli ebrei; questi ultimi erano da sempre perseguitati perché accusati di deicidio o regicidio, cioè dell'uccisione di Gesù considerato rispettivamente in quanto Dio e in quanto re mistico della società cristiana. Il fatto che la società ebraica e la società cristiana fossero in pratica reciprocamente separate facilitava le persecuzioni. Le streghe erano perseguitate poiché accusate di parteggiare per il demonio e di avere con questo rapporti carnali nel corso di rituali chiamati sabba durante i quali tra l'altro avrebbero sacrificato bambini bevendo il loro sangue. C'erano anche altre ipotesi sul diffondersi della peste come congiunzioni astrali sfavorevoli e punizioni divine. La medicina dell'epoca non aveva fatto grandi passi avanti rispetto ai tempi dell'impero romano, così i medici, basandosi sulle conoscenze di Ippocrate e Galeno, i due più importanti medici dell'antichità, pensavano di poter guarire dalla peste eliminando dal corpo l'humus negativo, tagliando una vena al paziente e facendone uscire del sangue; in realtà, però, anche questo contribuiva al diffondersi del contagio e soprattutto all'indebolimento del paziente, facilitandone la morte.
Gli uomini di fede ritenevano che la peste fosse stata mandata da Dio come punizione, perciò organizzarono preghiere collettive, processioni, movimenti quali i flagellanti. Ciò contribuì ad alimentare l'epidemia: tali eventi collettivi si rivelarono un'ottima occasione per veicolare l'agente patogeno per via respiratoria.
Scoppio della peste e diffusione in Europa [modifica]

L'area di origine della pandemia sembra esser stata quella regione dell'Asia centrale a cavallo del Pamir, dell'Altaj e del Tannu-Tuva. La causa scatenante parrebbe esser stata la moria di roditori, in quelle regioni, dovuta alla scarsità di cibo conseguente all'irrigidimento delle condizioni climatiche. In assenza di roditori, le pulci, vettori del bacillo della peste, affamate attaccarono anche l'uomo e gli altri mammiferi. Il tutto venne aggravato dal fatto che i rifiuti, abbondanti ed a cielo aperto nelle città medioevali, attrassero i roditori affamati, sia selvatici che domestici. Infine, l'efficiente sistema di comunicazioni dell'impero mongolo propagò il contagio in poco tempo da un capo all'altro del continente asiatico, fino all'Europa che - geograficamente - altro non è che una propaggine dell'Asia.
Nel 1338 o 1339 raggiunse le comunità afferenti alle Chiese orientali cristiane assire presso il lago Issyk-Kul, nell'odierno Kirghizistan. Le prime testimonianze scritte circa l'epidemia sono state rinvenute proprio presso questo lago, che costituiva una tappa obbligata sul cammino della Via della Seta. Nel 1345 si segnalarono i primi casi a Sarai sul Volga meridionale ed in Crimea. Nel 1346 la peste fece le prime vittime ad Astrakhan. L'anno successivo il morbo raggiunse i confini dell'Europa di allora. L'Orda d'Oro, guidata da Ganī Bek, assediava Caffa (l'attuale Feodosija o Феодосия), ricca colonia e scalo sulla via dell'oriente della Repubblica di Genova, nella penisola di Crimea. La peste raggiunse la città al seguito dell'Orda d'Oro: le cronache dell'epoca riportano (come ha scritto Michel Balard sulla scorta della cronaca[1] anonima, ma attribuita a un certo frate francescano, Michele da Piazza[2]) che gli assedianti gettavano con le catapulte i cadaveri degli appestati entro le mura della città. Gli abitanti di Caffa avrebbero immediatamente gettato in mare i corpi, ma la peste comunque entrò in città in questo modo.
Una volta a Caffa, la peste fu introdotta nella vasta rete commerciale dei Genovesi, che si estendeva su tutto il Mediterraneo. A bordo delle navi commerciali che partivano da Caffa nell'autunno del 1347 la peste giunse a Costantinopoli, prima città europea contagiata, e in seguito arrivò a Messina e nel corso dei successivi tre anni contagiò tutta l'Europa fino alla Scandinavia e alla Polonia. L'Egitto trasmise la peste alla Nubia (Sudan) ed all'Africa centrale. Le prime regioni europee ad esser contagiata furono gli Urali, il Caucaso, la Crimea, e la Turchia.
Gli equipaggi infetti delle navi trasportarono il contagio da Genova a Marsiglia, da dove la peste risalì la valle del Rodano verso nord. Dopo poco tempo raggiunse la Linguadoca e Montpellier, nell'agosto 1348 anche Carcassonne, Bordeaux, Aix-en-Provence e Avignone, dove nei primi tre giorni del contagio morirono 1800 persone. All'epoca Avignone era la sede papale, ed una delle principali città europee. La peste aveva raggiunto in marzo Tolosa e in maggio Parigi. Anche Spagna, Marocco, Tunisia e Portogallo vennero contagiate via mare dalle galee genovesi. Nel contempo, da Costantinopoli, la peste si trasmise alla Grecia, alla Bulgaria, alla Romania ed in tutti i Balcani.
L'Italia venne contagiata da tre direzioni: dalla Sicilia venne contagiata tutta l'Italia Meridionale ed il Lazio. Da Genova venne contagiata tutta la Lombardia, il Piemonte, la Svizzera. Da Venezia venne contagiato il Veneto, l'Emilia-Romagna, la Toscana, l'Istria e la Dalmazia.
Dall'Asia centrale, la peste invase l'India e la Persia. Dalla Persia si riversò in Mesopotamia, Siria, Israele ed Arabia. I cronisti arabi scrivono che quegli anni rappresentavano "Il periodo della distruzione". Attraverso l'antica Via delle Spezie tutta la Penisola Arabica prima, l'Eritrea assieme all'Etiopia ed alla Somalia poi vennero contagiate entro il 1349.
Da Venezia la peste, passando per il Brennero, raggiunse l'Austria: la morte nera comparve prima in Carinzia, quindi in Stiria, ed infine Vienna. Vienna fu l'unica città in cui ogni moribondo ricevette l'estrema unzione.
Dalla Francia settentrionale le direttrici del contagio furono verso l'Inghilterra Meridionale e verso il Belgio e l'Olanda.
Dall'Inghilterra il contagio si diresse verso la Scozia, l'Irlanda e la Scandinavia.
Dall'Olanda e dall'Austria il contagio attanagliò le valli del Reno e del Danubio, coinvolgendo Germania, Polonia, Ungheria, Boemia.
Dalla Germania venne contagiata la Danimarca e dalla Danimarca venne esportata la peste alle sue dipendenze d'oltremare, Islanda e Groenlandia.
Dalla Polonia l'epidemia penetrò nei Paesi Baltici, in Finlandia ed in Russia (già in parte raggiunta dall'epidemia della Mongolia e dell'Ucraina).
Per limitare i rischi di contagio, dopo il 1347 le navi, sulle quali si sospettava la presenza di peste, venivano messe in isolamento per 40 giorni (quarantena, dal francese "une quarantaine de jours"). La quarantena poteva impedire che gli equipaggi mettessero piede a terra, ma non impediva che lo facessero i ratti, contribuendo così alla diffusione della malattia.
Conseguenze politiche della peste nera [modifica]

« Della minuta gente, e forse in gran parte della mezzana, era il ragguardamento di molto maggior miseria pieno; per ciò che essi, il più o da speranza o da povertà ritenuti nelle lor case, nelle lor vicinanze standosi, a migliaia per giorno infermavano; e non essendo né serviti né atati d'alcuna cosa, quasi senza alcuna redenzione, tutti morivano. E assai n'erano che nella strada pubblica o di dì o di notte finivano, e molti, ancora che nelle case finissero, prima col puzzo de lor corpi corrotti che altramenti facevano a' vicini sentire sé esser morti; e di questi e degli altri che per tutto morivano, tutto pieno.
Era il più da' vicini una medesima maniera servata, mossi non meno da tema che la corruzione de' morti non gli offendesse, che da carità la quale avessero a' trapassati. Essi, e per sé medesimi e con l'aiuto d'alcuni portatori, quando aver ne potevano, traevano dalle lor case li corpi de'già passati, e quegli davanti alli loro usci ponevano, dove, la mattina spezialmente, n'avrebbe potuti veder senza numero chi fosse attorno andato: e quindi fatte venir bare, (e tali furono, che, per difetto di quelle, sopra alcuna tavole) ne portavano.

Né fu una bara sola quella che due o tre ne portò insiememente, né avvenne pure una volta, ma se ne sarieno assai potute annoverare di quelle che la moglie e 'l marito, di due o tre fratelli, o il padre e il figliuolo, o così fattamente ne contenieno. »

(Giovanni Boccaccio, Decamerone)
Si calcola che la Peste nera uccise tra i 20 e i 25 milioni di persone, un terzo della popolazione europea dell'epoca. Per le vittime in Asia e Africa mancano fonti certe. Le cifre devono venir considerate con prudenza, perché le testimonianze dei contemporanei riportano numeri probabilmente esagerati, per esprimere il terrore e la crudeltà di questa pandemia. Per esempio, ad Avignone i cronisti dell'epoca stimarono fino a 125.000 morti, quando Avignone, a quei tempi, non contava più di 50.000 abitanti.


Rappresentazione della peste bubbonica nella Bibbia di Toggenburg (1411)
Più delle cifre sono i destini individuali a dare un'idea concreta delle devastazioni della peste: Agnolo di Tura, cronista senese, lamentava di non trovare più nessuno che seppellisse i morti, e di aver dovuto seppellire con le proprie mani i suoi cinque figli. John Clyn, l'ultimo monaco ancora in vita in un convento irlandese a Kilkenny, metteva sulla carta, poco prima di morire egli stesso di peste, la sua speranza che all'epidemia sopravvivesse almeno un uomo, che potesse continuare la cronaca della peste che egli aveva cominciato. Giovanni Villani, cronista fiorentino, venne stroncato dalla peste in maniera tanto repentina che la sua cronaca si interrompe a metà di una frase. A Venezia morirono 20 medici su 24, ad Amburgo 16 membri del consiglio cittadino su 20. A Londra morirono tutti i mastri della corporazione dei sarti e dei cappellai. Un terzo dei notai di Francia morì, così come un terzo dei cardinali riuniti ad Avignone.
La Peste nera non colpì tutta Europa con la stessa intensità: alcune (rare) zone rimasero quasi immuni dal contagio (come alcune regioni della Polonia, il Belgio e Praga), altre invece furono quasi spopolate. In Italia la peste risparmiò Milano, mentre a Firenze uccise quattro quinti degli abitanti. In Germania invece, mentre il meridione venne prevalentemente risparmiato, Amburgo, Brema e Colonia vennero colpite in maniera massiccia dall'epidemia. Gli effetti sulla popolazione furono senz'altro più gravi in Francia e in Italia che in Germania. In Scandinavia ebbe un effetto disastroso; specialmente in Norvegia, dove la pandemia colpì così tanto la popolazione da lasciarla senza sovrani. Fu in quel momento che i tre regni nordici: Danimarca, Norvegia e Svezia si unirono sotto la guida della regina Margherita I di Danimarca.
Furono necessari alcuni secoli perché la popolazione europea ritornasse alla densità precedente la pandemia. David Herlihy nota che il numero degli abitanti dell'Europa cessò di calare solo nei primi decenni del XV secolo, e che nei cinquant'anni successivi rimase stabile, per poi riprendere lentamente ad aumentare attorno al 1460.


„Il medico della peste“, acquaforte di Paulus Fürst 1656 (da J. Columbina). Durante l'epidemia di peste del 1656, a Roma, i medici ritenevano che questo abbigliamento proteggesse dal contagio. Indossavano un mantello cerato, una sorta di occhiali protettivi e guanti. Nel becco si trovavano sostanze aromatiche.
I medici e la loro reazione [modifica]

I medici dell'epoca rimasero disorientati di fronte a questo fenomeno, per loro incomprensibile. Allora la formazione del medico prevedeva una solida preparazione astrologica, che impegnava la maggior parte del loro studio. Le teorie mediche risalivano all'antichità, a Ippocrate e Galeno, secondo i quali le malattie nascevano da una cattiva miscela (discrasia) dei quattro umori del corpo: sangue, flemma, bile gialla e bile nera. L'idea stessa del contagio era sconosciuta alla medicina galenica, e del tutto impensabile la trasmissione di malattie da animale a uomo. Si pensava piuttosto che dei "soffi pestiferi" avessero trasportato la malattia dall'Asia all'Europa, oppure che la malattia fosse causata da miasmi provenienti dall'interno della terra.
I consigli o regimi contro la peste, opere mediche che mostravano come difendersi dal contagio, divennero quasi un genere letterario. In particolare il più importante fu il Regimen Sanitatis Salernitanum, documento scritto in latino in cui erano contenute tutte le competenze mediche del tempo. Si consigliava di tener aperte solo le finestre rivolte a nord, perché i venti da sud - caldi e umidi - erano considerati dannosi. Il sonno durante il giorno era bandito, così come il lavoro pesante. Secondo molti la peste colpiva di preferenza le donne giovani e belle. E, in effetti, la peste contagiava con maggior facilità più le donne degli uomini, e più i giovani che gli anziani.
Il medico Gentile da Foligno elaborò la teoria del soffio pestifero: una congiunzione sfavorevole dei pianeti avrebbe risucchiato l'aria dalla terra, aria che sarebbe ritornata sulla terra in forma di "soffio pestifero". La facoltà di medicina dell'Università di Parigi, incaricata da Filippo IV di Francia di redigere una relazione sulle cause dell'epidemia, fece propria questa tesi, e così questa spiegazione assunse grande autorevolezza e venne tradotta in numerose lingue europee.
Molti medici, di fronte alla peste, fuggivano. Se fuggivano erano considerati dei vigliacchi. Se restavano, erano considerati interessati solamente al denaro. Riferisce il cronista Marchionne di Coppo Stefani: "Medici non se ne trovavano, perocché moriano come gli altri; e quelli che si trovavano, volevano smisurato prezzo innanzi che intrassero nella casa." In caso di peste, l'unico dovere del medico era di invitare l'ammalato a confessarsi. Il rimedio cui i medici più frequentemente ricorrevano erano fumigazioni con erbe aromatiche. Papa Clemente VI, per tutta la durata dell'epidemia ad Avignone, rimase rinchiuso nei suoi appartamenti, dove erano accesi grandi falò. È probabile che in questo modo riuscì realmente a sfuggire al contagio: il calore allontana le pulci.
A lungo termine la peste fece sì che la medicina si emancipasse dalla tradizione galenica. Papa Clemente consentì che si sezionassero cadaveri, pur di scoprire le cause dalla malattia. La ricerca diretta sul corpo umano per mezzo di studi anatomici ebbe un maggior impulso dopo la peste, un primo passo in direzione della medicina moderna e della scienza empirica. Ma dovevano trascorrere quasi 200 anni prima che Girolamo Fracastoro (1483-1533) si confrontasse in maniera più sistematica con l'idea di contagio.
La peste e la società medievale [modifica]

Molti ritennero che la Peste fosse una punizione divina, e cercarono conforto nella religione. Movimenti religiosi nacquero spontaneamente in conseguenza della peste, o nel timore dell'epidemia, e molti di essi sfidavano il monopolio ecclesiastico sulla sfera spirituale. La vita quotidiana era segnata da rogatorie e processioni. I flagellanti percorrevano le strade delle città. Il culto di San Rocco, patrono degli appestati, divenne particolarmente intenso, e i pellegrinaggi divennero più frequenti. In molti luoghi sorsero chiese votive e altri monumenti, come le cosiddette "colonne della peste", per la paura degli uomini e per il loro desiderio di essere liberati dal flagello.
Nella generale disperazione, vi furono altri che decisero di gustare ogni minuto, almeno il pensiero di esso.[3] L'economia non poteva reggere l'urto dell'epidemia. La manodopera moriva, fuggiva, o non riusciva più a svolgere il proprio compito. Per molti non aveva più senso coltivare i campi, se comunque la morte ben presto doveva raggiungerli.
La persecuzione degli ebrei [modifica]
L'autorità della Chiesa e dello Stato crollò molto rapidamente, anche per l'inefficacia delle misure messe in campo contro il contagio. Boccaccio, nel Decameron, annota: E in tanta afflizione e miseria della nostra città era la reverenda autorità delle leggi, così divine come umane, quasi caduta e dissoluta tutta per li ministri e esecutori di quelle, li quali, sì come gli altri uomini, erano tutti o morti o infermi o sì di famigli rimasi stremi, che uficio alcuno non potean fare; per la qual cosa era a ciascun licito quanto a grado gli era d'adoperare.[4]
A soffrire maggiormente di questa perdita di autorità fu chi si trovava ai margini della società medievale. Soprattutto in Germania l'epidemia fu accompagnata da una gravissima persecuzione degli ebrei, probabilmente la più grave fino alla Shoah.
I pogrom ebbero inizio quando la popolazione esasperata individuò negli ebrei i colpevoli della catastrofe. Le autorità tentarono di arginare le violenze. Già nel 1348 papa Clemente VI definiva "inconcepibili" le accuse che gli ebrei diffondessero la peste avvelenando i pozzi, perché l'epidemia infuriava anche dove non c'erano ebrei, e laddove vi erano ebrei, anch'essi finivano vittime del contagio.
Il papa invitava il clero a porre gli ebrei sotto la sua protezione. Clemente VI vietò di uccidere ebrei senza processo e di saccheggiare le loro case. Le bolle papali ebbero effetto solo ad Avignone, mentre altrove contribuirono ben poco alla salvezza degli ebrei. Lo stesso vale per la regina Giovanna I di Napoli che, nel maggio 1348, aveva diminuito i tributi dovutile dagli ebrei che vivevano nei suoi possedimenti provenzali, per compensare le perdite dovute ai saccheggi subiti. Nel giugno dello stesso anno i funzionari reali vennero cacciati dalle città della Provenza, fatto che illustra la debolezza della tutela degli ebrei causata dalla perdita di autorità dei monarchi.
L'accusa che gli ebrei avvelenassero fonti e pozzi cominciò a circolare agli inizi del 1348: in Savoia alcuni ebrei, inquisiti, sotto tortura avevano ovviamente ammesso questo reato. La loro confessione si diffuse rapidamente in tutta Europa, e scatenò un'ondata di violenze, soprattutto in Alsazia, in Svizzera e in Germania. Il 9 gennaio 1349, a Basilea, venne uccisa una parte degli ebrei che vi abitavano. Il consiglio cittadino della città aveva allontanato i più agitati tra quelli che istigavano alla violenza, ma la popolazione si rivoltò, costringendo gli amministratori a togliere il bando e a cacciare gli ebrei. Una parte di loro venne rinchiusa in un edificio su di un'isola sul Reno, cui poi venne dato fuoco. Anche a Strasburgo il governo cittadino aveva tentato di proteggere gli ebrei, ma venne esautorato dalle corporazioni. Il nuovo governo si mostrò tollerante verso l'annunciato massacro, che ebbe luogo nel febbraio 1349, quando la peste ancora non aveva raggiunto la città. Vennero uccisi 900 ebrei, sui 1884 residenti a Strasburgo.
Si discute sul ruolo dei flagellanti nei pogrom. Si riteneva che, ancora prima dell'arrivo della peste, essi avessero istigato la popolazione contro gli ebrei in città come Friburgo, Colonia, Augusta, Norimberga, Königsberg e Ratisbona. La ricerca più recente è però del parere che i flagellanti siano stati una "comoda giustificazione" (Haverkamp).
Nel marzo 1349, 400 ebrei di Worms preferirono appiccare il fuoco alle loro case e morirvi che finire nelle mani della folla in rivolta. Lo stesso fecero in luglio agli ebrei di Francoforte. A Magonza gli ebrei si difesero, e uccisero 200 dei cittadini che li stavano attaccando. Ma alla fine anche a Magonza, che all'epoca era la più grande comunità ebraica d'Europa, gli ebrei si suicidarono incendiando le proprie case. I pogrom proseguirono sino alla fine del 1349. Gli ultimi ebbero luogo ad Anversa e Bruxelles. Quando la peste cessò, ben pochi ebrei erano rimasti in vita tra Germania e Paesi Bassi.
Conseguenze a lungo termine della peste nera [modifica]
La peste nera provocò un mutamento profondo nella società dell'Europa medievale. Come ha dimostrato David Herlihy, dopo il 1348 non fu più possibile mantenere i modelli culturali del XIII secolo. Le gravissime perdite in vite umane causarono una ristrutturazione della società che, a lungo termine, avrebbe avuto effetti positivi. Herlihy definisce la peste "l'ora degli uomini nuovi": il crollo demografico rese possibile ad una percentuale significativa della popolazione la disponibilità di terreni agricoli e di posti di lavoro remunerativi. I terreni meno redditizi vennero abbandonati, il che, in alcune zone, comportò l'abbandono di interi villaggi. Le corporazioni ammisero nuovi membri, cui prima si negava l'iscrizione. I fitti agricoli crollarono, mentre le retribuzioni nelle città aumentarono sensibilmente. Per questo un gran numero di persone godette, dopo la peste, di un benessere che in precedenza era irraggiungibile.
L'aumento del costo della manodopera favorì un'accentuata meccanizzazione del lavoro. Così il tardo Medioevo divenne un'epoca di notevoli innovazioni tecniche. David Herlihy cita l'esempio della stampa. Fino a quando i compensi degli amanuensi erano rimasti bassi, la copia a mano era una soluzione soddisfacente per la riproduzione delle opere. L'aumento del costo del lavoro diede il via a una serie di esperimenti che sfociò nell'invenzione della stampa a caratteri mobili di Gutenberg. Sempre Herlihy ritiene che l'evoluzione della tecnica delle armi da fuoco sia da ricondurre alla carenza di soldati.
La Chiesa, cui moltissime vittime dell'epidemia avevano lasciato in eredità i loro beni, uscì dalla peste nera più ricca, ma anche meno popolare di prima. Non era riuscita a dare una risposta soddisfacente al perché Dio avesse messo alla prova l'umanità in maniera tanto dura, né era riuscita ad essere vicina al proprio gregge, quando questo ne aveva maggior bisogno. Il movimento dei flagellanti aveva messo in discussione l'autorità della Chiesa. Anche dopo che questo movimento tramontò, molti cercarono Dio in sette mistiche e in movimenti di riforma, che alla fine distrussero l'unità spirituale dei cristiani.
Secondo alcuni storici della cultura, tra cui in particolare Egon Friedell, la peste nera causò la crisi delle concezioni medievali di uomo e di universo, scuotendo le certezze della fede che avevano dominato fino ad allora, e vede un rapporto causale diretto tra la catastrofe della peste nera e il Rinascimento.
Il ritorno della peste nei secoli successivi [modifica]

Si ritiene che lo stesso agente patogeno del 1348 sia responsabile delle periodiche epidemie scoppiate in Europa, con vari gradi di intensità e mortalità, ad ogni generazione fino al XVIII secolo. Tra queste, la peste del 1576-1577 (cosiddetta Peste di San Carlo) e soprattutto la terribile peste del 1630 abbattutasi nel Nord Italia ed immortalata da Alessandro Manzoni ne I Promessi sposi. Da ricordare pure la grande peste di Londra del 1665-1666 e quella di Vienna del 1679. La peste di Marsiglia del 1720-1722 è invece considerata di origine vicino-orientale.
In una recente ricerca scientifica, che ha utilizzato nuove tecniche, gli scienziati Hendrik Poinar, Kirsti Bos e Johannes Krause hanno provato che fu una variante della Yersinia pestis, ormai estinta, a causare la prima epidemia tra il 1347 e il 1353.
Note [modifica]

^ Historia, quae fratris Michaelis de Placea siculi, ordinis sancti Francisci, nomine circumfertur. Cfr. Raffaele Starrabba, Scritti inediti o rari di Antonino Amico, Palermo 1891, p. 307.
^ Pubblicata per la prima volta da Rosario Gregorio nel 1791 con il titolo di Historia Sicula.
^ Matteo Villani; Cronica di Matteo Villani, I, cap. 4
^ Giovanni Boccaccio; Decameron.
Bibliografia [modifica]

Klaus Bergdolt, La peste nera in Europa, Casale Monferrato, 1997
Norman F. Cantor, In the Wake of the Plague – The Black Death and the Word it made, Londra, 1997, ISBN 0-7434-3035-2
Claudia Eberhard Metzger, Renate Ries, Verkannt und heimtückisch – Die ungebrochene Macht der Seuchen, Basilea, 1996, ISBN 3-7643-5399-6
Franz-Reiner Erkens, "Buße in Zeiten des Schwarzen Todes: Die Züge der Geissler", in: Zeitschrift für historische Forschung, vol. 26, Berlino, 1999, pp. 483–513
Egon Friedell, Kulturgeschichte der Neuzeit. Die Krisis der Europäischen Seele von der Schwarzen Pest bis zum Ersten Weltkrieg, Monaco di Baviera, 1996 ISBN 3-406-40988-1 (prima edizione 1927–31)
John Hatcher, La morte nera. Storia dell'epidemia che devastò l'Europa nel Trecento, Bruno Mondadori, 2010
Alfred Haverkamp, "Die Judenverfolgungen zur Zeit des Schwarzen Todes im Gesellschaftsgefüge deutscher Städte", in: Alfred Haverkamp (ed.): Zur Geschichte der Juden im Deutschland des späten Mittelalters und der frühen Neuzeit, Stoccarda, 1981, ISBN 3-7772-8112-3
David Herlihy, Der Schwarze Tod und die Verwandlung Europas, Berlino, 1997, ISBN 3-8031-3596-6
Rober Hoeniger, Der Schwarze Tod in Deutschland. Ein Beitrag zur Geschichte des vierzehnten Jahrhunderts, Berlino, 1882
Kay Peter Jankrift, "Krankheit und Heilkunde im Mittelalter", in Wissenschaftliche Buchgesellschaft, ISBN 3-534-15481-9
William H. McNeill, Seuchen machen Geschichte. Geißeln der Völker, Monaco di Baviera, 1976 ISBN 3-7906-0079-2
William Naphy, Andrew Spicer, Der schwarze Tod, Magnus Verlag, ISBN 3-88400-016-0
Norbert Ohler, Sterben und Tod im Mittelalter Patmos Paperback, ISBN 3-491-69070-6
Jacques Ruffié, Jean-Charles Sournia, Die Seuchen in der Geschichte der Menschheit, Stoccarda, 1987, ISBN 3-423-30066-3
Barbara Tuchman, Uno specchio lontano,
Manfred Vasold, "Die Ausbreitung des Schwarzen Todes in Deutschland nach 1348", in Historische Zeitschrift, vol. 277, 2003, pp. 281 – 308
Manfred Vasold, Pest, Not und schwere Plagen. Seuchen und Epidemien vom Mittelalter bis heute, Monaco di Baviera, 1991, ISBN 3-406-35401-7
Sue Scott, Christopher Duncan, Return of the Black Death: The World's Greatest Serial Killer, John Wiley & Sons, Canada, 2004, ISBN 0-470-09000-6
Enrico Butteri Rolandi, "La peste nera. Ma poi venne il Rinascimento", in "Storia in Network" numero 53 - Marzo 2001 - link: Peste nera in Italia (1348)
Voci correlate [modifica]

Abito del medico della peste
Crisi del XIV secolo
Alexandre Yersin
Grande carestia del 1315-1317
Patologia
Piccola era glaciale
Altri progetti [modifica]

Commons contiene immagini o altri file su Peste nera
Portale Catastrofi
Portale Medicina
Portale Medioevo
Categorie: EpidemieStoria medievaleEventi del 1347 | [altre]

قس اسپانیائی

La peste negra o muerte negra se refiere a la pandemia de peste más devastadora en la historia de la humanidad que afectó a Europa en el siglo XIV y que alcanzó un punto máximo entre 1347 y 1353; se estima que la misma fue causa de muerte de 25 millones de personas tan solo en Europa (aproximadamente un tercio de la población del continente en aquel entonces) y unos 40 a 60 millones más en Asia.[cita requerida] La teoría aceptada sobre el origen de la peste explica que fue un brote causado por una variante de la bacteria Yersinia pestis.1 2 3 Es común que la palabra «peste» se utilice como sinónimo de «muerte negra», aún cuando aquella deriva del latín «pestis», es decir, «enfermedad» o «epidemia», y no del agente patógeno.
De acuerdo con el conocimiento actual, la pandemia irrumpió en primer lugar en Asia, para después llegar a Europa a través de las rutas comerciales. Introducida por marinos, la epidemia dio comienzo en Mesina. Mientras que algunas áreas quedaron despobladas, otras estuvieron libres de la enfermedad o solo fueron ligeramente afectadas. En Florencia, solamente un quinto de sus pobladores sobrevivió. En el territorio actual de Alemania, se estima que uno de cada diez habitantes perdió la vida a causa de la peste negra. Hamburgo, Colonia y Bremen fueron las ciudades en donde una mayor proporción de la población murió. No obstante, el número de muertes en el este de Alemania fue mucho menor.
Las consecuencias sociales de la muerte negra llegaron muy lejos: rápidamente se acusó a los judíos como los causantes de la epidemia por medio de la intoxicación y el envenenamiento de pozos. En consecuencia, en muchos lugares de Europa, se iniciaron pogromos judíos y una extinción local de comunidades judías. Aun cuando líderes espirituales o seculares trataron de impedir esta situación, la falta de autoridad debido a la agitación social, que a su vez era consecuencia de la gravedad de la epidemia, generalmente no les permitía a aquellos tener éxito.[cita requerida]
Índice [ocultar]
1 Historia
2 Consecuencias
3 Interpretación histórica
4 Véase también
5 Referencias
6 Enlaces externos
[editar]Historia

La mayor pandemia del siglo XIV comenzó quizá en algún lugar del norte de la India, probablemente en las estepas del Asia central, desde donde fue llevada al oeste por los ejércitos mongoles. La peste llegó a Europa por la ruta de Crimea, donde la colonia genovesa de Caffa (actual Teodosia) fue asediada por los mongoles. La Historia dice que los mongoles lanzaban con catapultas los cadáveres infectados dentro de la ciudad (si bien la enfermedad no se contrae por contacto con los muertos).
Los refugiados de Caffa llevaron después la peste a Messina, Génova y Venecia alrededor de 1347/1348. Algunos barcos no llevaban a nadie vivo cuando alcanzaban las costas. En 1347 sucedió una guerra entre el Reino húngaro y el napolitano, puesto que el rey Luis I de Hungría reclamaba el trono luego del asesinato de su hermano Andrés, quien murió por voluntad de su propia viuda, la reina Juana I de Nápoles. De esta manera, Luis condujo una campaña militar que coincidió con el estallido de la Peste Negra. Ante tanta muerte por la enfermedad, la campaña pronto tuvo que ser suspendida y los húngaros regresaron a casa, llevándose consigo varios de ellos la peste, cobrando vidas como la de la propia esposa del rey húngaro. Así, la peste se extendió desde Italia por Europa afectando a Francia, España, Inglaterra (en junio de 1348) y Bretaña, Alemania, Hungría, Escandinavia y finalmente el noroeste de Rusia. Se considera que fue la causa de la muerte del entonces rey de Castilla Alfonso XI durante el sitio a Gibraltar en 1350.
[editar]Consecuencias



Traje que usaban los médicos para no contagiarse de la peste.
La información sobre la mortalidad varía ampliamente entre las fuentes, pero se estima que entre el 30% y el 60% de la población de Europa murió desde el comienzo del brote a mitad del siglo XIV.4 Aproximadamente 25 millones de muertes tuvieron lugar sólo en Europa junto a otros 40 a 60 millones en África y Asia. Algunas localidades fueron totalmente despobladas, con los pocos supervivientes huyendo y expandiendo la enfermedad aún más lejos.
La gran pérdida de población trajo cambios económicos basados en el incremento de la movilidad social según la despoblación erosionaba las obligaciones de los campesinos (ya debilitadas) a permanecer en sus tierras tradicionales. La peste provocó una contracción del área cultivada en Europa, lo que hizo descender profundamente la producción agraria. Esta caída llegó a ser de un 40% en la zona norte de Italia, en el periodo comprendido entre 1340 y 1370.5
La repentina escasez de mano de obra barata proporcionó un gran incentivo para la innovación que ayudó a traer el fin de la Edad Media. Algunos argumentan que causó el Renacimiento, a pesar de que el Renacimiento ocurriera en algunas zonas (tales como Italia) antes que en otras. A causa de la despoblación, sin embargo, los europeos supervivientes llegaron a ser los mayores consumidores de carne para una civilización anterior a la agricultura industrial.
La peste negra acabó con un tercio de la población de Europa y se repitió en sucesivas oleadas hasta 1490, llegando finalmente a matar a unos 25 millones de personas. Ninguno de los brotes posteriores alcanzó la gravedad de la epidemia de 1348.
[editar]Interpretación histórica



Ilustración de la Peste en la Biblia de Toggenburg (1411).
Al margen del análisis de sus causas más obvias, tales como la presencia del bacilo Yersinia pestis , los historiadores han buscado, desde diversas perspectivas, el significado de este gran acontecimiento. Corrientes herederas del marxismo y estudiosos como Guy Bois atribuyen a esta epidemia el papel de demostración de la crisis del sistema feudal. Sin embargo, también murieron muchísimos representantes de la nobleza. Reyes como Alfonso XI de Castilla o Juana II de Navarra murieron de peste negra, así como Margarita de Luxemburgo, la reina consorte húngara esposa de Luis I. Lo que contradice la teoría de Guy Bois, ya que no era la pobreza el lugar exclusivo donde atacaba la «peste», sino que nadie estaba a salvo. Lo que demostraría asimismo era que el «estamento alto» distaba mucho de serlo (al menos intelectualmente), puesto que creían que estaban a salvo sólo por no ser «pobres».
Así, el gran crecimiento demográfico que el mundo feudal había vivido durante la Plena Edad Media había puesto en cultivo tierras cada vez de menor calidad y de bajo rendimiento, lo que provocó una paulatina caída de la productividad y una creciente malnutrición. En este contexto llegó un bacilo que en otra situación habría sido recibido con fuertes defensas fisiológicas y no habría provocado gran mortandad, pero que esta vez encontró un sistema inmunitario debilitado.
El principal medio de contagio de la peste eran las picaduras de las pulgas, que campaban a sus anchas en una sociedad con tan poca higiene como la medieval. Pese a que es difícil constatarlo con una enfermedad que afectó a tantas personas de todo tipo y condición, sí que parece que determinadas profesiones estaban más expuestas a padecer peste, siendo más peligroso ser comerciante de paños (las pulgas se esconden entre los tejidos) que, por ejemplo, herrero. De hecho, pronto se dieron cuenta del peligro de las vestiduras y entre las primeras medidas que se emplearon en Europa para evitar el contagio fue el de quemar la ropa de los infectados o prohibir la entrada de cargamentos de tejidos en las ciudades. Incluso en algunas ciudades se permitía la entrada al viajero solo después de haberse deshecho de las ropas que se traían puestas cambiadas por otras «seguras» prestadas por la propia ciudad.6
[editar]Véase también

Epidemia de 1649
Peste italiana 1629-1631
Gran plaga de Londres
Gran peste de Viena
Peste de Marsella (1720)
Peste de 1738
Peste rusa de 1770-1772
Peste
Decamerón
Flagelación
Pogromo
Danza de la Muerte
Peste pulmonar
Crisis del siglo XIV
Anexo:Cronología de las pandemias
[editar]Referencias

↑ Haensch S, Bianucci R, Signoli M, et al. (2010). «Distinct clones of Yersinia pestis caused the black death». PLoS Pathog. 6 (10): pp. e1001134. doi:10.1371/journal.ppat.1001134. PMID 20949072.
↑ «Comunicado de la Universidad de Tubinga: "Se demuestra la relación de la bacteria Yersinia pestis con la Muerte Negra. (Black Death Bacterium Identified)» (en inglés). Eberhard Karls Universität Tübingen. Consultado el 18 de noviembre de 2011.
↑ V. J. Schuenemann, K. Bos, S. DeWitte, S. Schmedes, J. Jamieson, A. Mittnik, S. Forrest, B. K. Coombes, J. W. Wood, D. J. D. Earn, W. White, J. Krause, H. N. Poinar: PNAS Plus: Targeted enrichment of ancient pathogens yielding the pPCP1 plasmid of Yersinia pestis from victims of the Black Death. In: Proceedings of the National Academy of Sciences., S. , doi 10.1073/pnas.1105107108.
↑ Austin Alchon, Suzanne (2003). A pest in the land: new world epidemics in a global perspective. University of New Mexico Press. p. 21. ISBN 0826328717.
↑ Sebastián Amarilla, José Antonio. «La Edad media. configuración y primer despegue de la economía europea». Historia económica mundial. Crítica. ISBN 84-8432-648-9.
↑ Peio J. Monteano, La ira de Dios. Los navarros en la Era de la Peste (1348-1723). Pamiela, Pamplona, 2002. ISBN: 84-7681-353-8.
[editar]Enlaces externos

Wikimedia Commons alberga contenido multimedia sobre Peste negra.
Crisis demográfica, económica y política en España
BBC news story on controversy over Black Death origins
Mark Derr, "New Theories Link black Death to Ebola-Like Virus", The New York Times, Science Section, October 2, 2001
Examination of Ring around the Rosy's relationship to the plague
La muerte negra
Reseña de una reciente investigación genómica; en El País, 13/10/2011
Ver las calificaciones de la página
Evalúa este artículo
¿Qué es esto?
Confiable
Objetivo
Completo
Bien escrito
Estoy muy bien informado sobre este tema (opcional)

Enviar calificaciones



قس فرانسه

La peste noire est une pandémie de peste bubonique1,2, causée par la bactérie Yersinia pestis3, qui a touché la population européenne entre 1347 et 1352. Elle n'est ni la première ni la dernière épidémie de ce type, mais elle est la seule à porter ce nom. Par contre, elle est la première épidémie de l'histoire à avoir été bien décrite par les chroniqueurs contemporains.
On estime que la peste noire a tué entre 30 et 50 % de la population européenne en cinq ans, faisant environ vingt-cinq millions de victimes4. Cette épidémie eut des conséquences durables sur la civilisation européenne, d'autant qu'après cette première vague, la maladie refit ensuite régulièrement son apparition dans les différents pays touchés : entre 1353 et 1355 en France, et entre 1360 et 1369 en Angleterre, notamment.


Illustration de la peste noire tirée de la Bible de Toggenburg (1411).
Sommaire [masquer]
1 Les épidémies précédentes
2 Chronologie
2.1 Origines
2.2 Diffusion
3 Conséquences
3.1 Bilan humain
3.2 Violences contre les Juifs
4 Traitements
5 Dans la littérature
6 Notes et références
7 Voir aussi
7.1 Articles connexes
7.2 Bibliographie
7.3 Filmographie
Les épidémies précédentes[modifier]

Le Moyen Âge fut traversé par de nombreuses épidémies. Ainsi, la peste de Justinien ravagea l’Empire romain d'Orient au vie siècle et fut sûrement à l’origine du déficit démographique pendant le Haut Moyen Âge en Europe. D’autres épidémies plus ou moins virulentes et localisées, et souvent mal identifiées se déclenchèrent sporadiquement. Hormis peut-être le mal des ardents, qui est dû à une intoxication alimentaire, la plupart de ces épidémies coïncidèrent avec les disettes ou les famines qui affaiblissaient l'organisme.
Chronologie[modifier]

Origines[modifier]
La peste bubonique sévissait de façon endémique en Asie centrale, et ce sont probablement les guerres entre Mongols et Chinois qui provoquèrent les conditions sanitaires permettant le déclenchement de l'épidémie. Elle se déclara en 1334, dans la province chinoise du Hubei et se répandit rapidement dans les provinces voisines : Jiangxi, Shanxi, Hunan, Guangdong, Guangxi, Henan et Suiyuan, une ancienne province disputée entre les empires mongol et chinois.
En 1346, les Tatars de la Horde d'Or attaquèrent la ville portuaire de Caffa, comptoir commercial génois, sur les bords de la mer Noire, en Crimée, et y établirent leur siège. L’épidémie, ramenée d'Asie centrale par les Mongols, toucha bientôt assiégeants et assiégés, car les Mongols catapultaient les cadavres des leurs par-dessus les murs pour infecter les habitants de la ville5. Cependant, pour Boris Bove il est plus plausible d'imaginer que la contamination des génois le fût par des rats passant des rangs Mongols jusque dans la ville6.
Le siège fut levé, faute de combattants valides en nombre suffisant : Gênes et les Tartares signèrent une trêve ; les bateaux génois, pouvant désormais quitter la ville, disséminèrent la peste dans tous les ports où ils faisaient halte : la maladie atteignit Messine en septembre 13477, et Gênes et Marseille en novembre de la même année. Venise fut atteinte en juin 1348. En un an, la peste se répandit sur tout le pourtour méditerranéen.
Dès lors, l'épidémie de peste s'étendit à toute l’Europe du sud au nord, y rencontrant un terrain favorable : les populations n’avaient pas d’anticorps contre cette variante du bacille de la peste, et elles étaient déjà affaiblies par des famines répétées8, des épidémies9, un refroidissement climatique sévissant depuis la fin du xiiie siècle, et des guerres10.
Diffusion[modifier]


Carte de diffusion de la peste noire
La peste noire se répandit comme une vague et ne s’établit pas durablement aux endroits touchés. Le taux de mortalité moyen d’environ trente pour cent de la population totale, et de soixante à cent pour cent de la population infectée, est tel que les plus faibles périssent rapidement, et le fléau ne dure généralement que six à neuf mois.
Depuis Marseille, en novembre 1347, elle gagna rapidement Avignon, en janvier 1348, alors cité papale et carrefour du monde chrétien : la venue de fidèles en grand nombre contribuant à sa diffusion. Début février, la peste atteint Montpellier puis Béziers. Le 16 février 1348, elle est à Narbonne, début mars à Carcassonne, fin mars à Perpignan. Fin juin, l'épidémie atteint Bordeaux. À partir de ce port, elle se diffuse rapidement à cause du transport maritime. L'Angleterre est touchée le 24 juin 1348. Le 25 juin 1348, elle apparaît à Rouen, puis à Pontoise et Saint-Denis. Le 20 août 1348, elle se déclare à Paris. En septembre, la peste atteint le Limousin et l'Angoumois, en octobre le Poitou, fin novembre Angers et l'Anjou. En décembre, elle est apportée à Calais depuis Londres. En décembre 1348, elle a envahi toute l’Europe méridionale, de la Grèce au sud de l'Angleterre. L'hiver 1348-1349 arrête sa progression, avant de resurgir à partir d'avril 1349.
En décembre 1349, la peste a traversé presque toute l’Allemagne, le Danemark, l’Angleterre, le Pays de Galles, une bonne partie de l’Irlande et de l’Écosse. Elle continue ensuite sa progression vers l'est et vers le nord dévastant la Scandinavie en 1350, s'arrêtant aux vastes plaines inhabitées de Russie en 1351.
Cette progression n'est pas homogène, les régions n'étant pas toutes touchées de la même façon. Des villages, et même certaines villes sont épargnés comme Bruges, Milan et Nuremberg, au prix de mesures d'exclusion drastiques, et il en est de même pour le Béarn et la Pologne (carte ci-contre).
Entre 1345 et 1350, le monde musulman et la région du croissant fertile sont durement touchés par la pandémie. Partie de Haute-Égypte, elle touche Alexandrie, Le Caire en septembre 1348, atteint la Palestine, touche successivement Acre, Sidon, Beyrouth, Tripoli et Damas en juin de la même année. Au plus fort de l'épidémie, Damas perd environ 1200 habitants par jour et Gaza est décimée. La Syrie perd environ 400 000 habitants, soit 1/3 de sa population. C'est après avoir ravagé L'Égypte, le Maghreb et l'Espagne qu'elle se répand finalement en Europe11.
Conséquences[modifier]

Cette section ne cite pas suffisamment ses sources. Pour l'améliorer, ajouter en note des références vérifiables ou les modèles {{refnec}} ou {{refsou}} sur les passages nécessitant une source.
La peste eut d'importantes conséquences économiques, sociales et religieuses :
La main-d’œuvre vint à manquer et son coût augmenta, en particulier dans l’agriculture. De nombreux villages furent abandonnés, les moins bonnes terres retournèrent en friche et les forêts se redéveloppèrent.
Les propriétaires terriens furent contraints de faire des concessions pour conserver (ou obtenir) de la main-d'œuvre, ce qui se solda par la disparition du servage.
Les villes se désertifièrent les unes après les autres, la médecine de l’époque n'ayant ni connaissances de la cause de l'épidémie ni les capacités de la juguler.
Les revenus fonciers s’effondrèrent suite à la baisse du taux des redevances et à la hausse des salaires.
Des groupes de flagellants se formèrent, tentant d’expier les péchés, avant l’Apocalypse, dont ils pensaient que la peste était un signe annonciateur. Cependant ces groupes restaient extrêmement marginaux, la plupart des chrétiens firent face au fléau par une piété redoublée, mais ordinaire et encadrée par un clergé qui réprouvait les excès12.
Les Juifs, suspectés par la population d’empoisonner les puits, furent persécutés, en dépit de la protection accordée par le pape Clément VI (voir ci-après).
La peste marqua également les arts : voir en particulier les danses macabres et l'œuvre de Boccace le Décaméron.
Bilan humain[modifier]
Les sources documentaires sont assez éparses et couvrent généralement une période plus longue, mais elles permettent une approximation assez fiable. Les historiens s’entendent pour estimer la proportion de victimes entre 30 et 50 % de la population européenne. Les villes sont plus durement touchées que les campagnes, du fait de la concentration de la population, et aussi des disettes et difficultés d’approvisionnement provoquées par la peste. Il semble qu’en Europe, la diminution de la population était en cours depuis le début du xive siècle, à cause des famines et de la surpopulation (il y eut en 1315-1317 une grande famine européenne qui stoppa l'expansion démographique et prépara le terrain à l'épidémie). Cette décroissance dura jusqu'au début du xve siècle, aggravée par la surmortalité due à la peste. La France ne retrouvera son niveau démographique de la fin du xiiie siècle que dans la seconde moitié du xviie siècle.
En France, entre 1340 et 1440, la population a décru de 17 à 10 millions d'habitants, une diminution de 41 %. Le registre paroissial de Givry, en Saône-et-Loire, l'un des plus précis, montre que pour environ 1 500 habitants, on a procédé à 649 inhumations en 1348, dont 630 de juin à septembre, alors que cette paroisse en comptait habituellement environ 40 par an : cela représente un taux de mortalité de 40,6 %.
En Italie, il est communément admis par les historiens que la peste a tué au moins la moitié des habitants. Seule Milan semble avoir été épargnée, quoique les sources soient peu nombreuses et imprécises à ce sujet. Des sources contemporaines citent des taux de mortalité effrayants : 80 % à Majorque, autant à Florence, 75 % à Venise, etc.
En Espagne, la peste a pu décimer de 30 à 60 % de la population, en particulier celle de l’Aragon, après neuf épidémies entre 1348 et 1401.
En Autriche, on a compté 4 000 victimes à Vienne, et 25 à 35 % de la population mourut.
C'est l’Angleterre qui nous a laissé le plus de témoignages ce qui, paradoxalement, rend l'estimation du taux de mortalité plus ardue, les historiens fondant leurs calculs sur des documents différents : les chiffres avancés sont ainsi entre 20 et 50 %. Cependant, les estimations de population entre 1300 et 1450 montrent une diminution située entre 45 et 70 %. Même si là encore la baisse de population était en cours avant l'éclosion de la peste, ces estimations rendent le 20 % peu crédible, ce taux étant fondé sur des documents concernant des propriétaires terriens laïcs qui ne sont pas représentatifs de la population, essentiellement paysanne et affaiblie par les disettes.
On estime aussi que la population citadine d'Allemagne a diminué de moitié. Hambourg aurait perdu 66 % de sa population, Brême 70 %, la Pomérélie 42 %[réf. nécessaire].
Ibn Khaldoun, philosophe et historien musulman du xive siècle évoque dans son autobiographie la perte de plusieurs membres de sa famille dont sa mère en 1348 et son père en 1349, de ses amis et de ses professeurs à cause de la peste. Plus tard, Ibn Khaldoun évoque à plusieurs reprises ces événements tragiques, notamment dans la Muqaddima (traduite en Prolégomènes) 13 :
« Une peste terrible vint fondre sur les peuples de l'Orient et de l'Occident ; elle maltraita cruellement les nations, emporta une grande partie de cette génération, entraîna et détruisit les plus beaux résultats de la civilisation. Elle se montra lorsque les empires étaient dans une époque de décadence et approchaient du terme de leur existence ; elle brisa leurs forces, amortit leur vigueur, affaiblit leur puissance, au point qu'ils étaient menacés d'une destruction complète. La culture des terres s'arrêta, faute d'hommes ; les villes furent dépeuplées, les édifices tombèrent en ruine, les chemins s'effacèrent, les monuments disparurent ; les maisons, les villages, restèrent sans habitants ; les nations et les tribus perdirent leurs forces, et tout le pays cultivé changea d'aspect. »
14
Violences contre les Juifs[modifier]
Article détaillé : Accusation d'empoisonnement des puits contre les Juifs.
Dès 1348, la peste provoque des violences15 antijuives en Provence. Les premiers troubles éclatent à Toulon dans la nuit du 13 au 14 avril 1348. 40 Juifs sont tués et leurs maisons pillées. Les massacres se multiplient rapidement en Provence, les autorités sont dépassées à Apt, Forcalquier et Manosque. La synagogue de Saint-Rémy-de-Provence est incendiée (elle sera reconstruite hors de la ville en 1352). En Languedoc, à Narbonne et Carcassonne, les Juifs sont massacrés par la foule. En Dauphiné, des Juifs sont brûlés à Serres. N'arrivant pas à maîtriser la foule, le dauphin Humbert II fait arrêter les Juifs pour éviter les massacres. Ceux-ci se poursuivent à Buis-les-Baronnies, Valence, la-Tour-du-Pin, Saint Saturnin et Pont-de-Beauvoisin où des Juifs sont précipités dans un puits qu'on les accuse d'avoir empoisonnés. D'autres massacres ont lieu en Navarre et en Castille. Le 13 mai 1348, le quartier juif de Barcelone est pillé16. En juillet, le roi de France Philippe VI fait traduire en justice les Juifs accusés d'avoir empoisonné les puits. 6 Juifs sont pris à Orléans et exécutés. En août, la Savoie est à son tour le théâtre de massacre [réf. souhaitée]. Le comte tente de protéger puis laisse massacrer les Juifs du ghetto de Chambéry. En octobre, les massacres continuent dans le Bugey, à Miribel et en Franche-Comté.
Les ashkénazes d’Allemagne sont victimes de pogroms. En septembre 1348, les Juifs de la région de Chillon, sur le lac Léman en Suisse, sont torturés jusqu’à ce qu’ils avouent, faussement, avoir empoisonné les puits17. Leurs confessions provoquent la fureur de la population qui se livre à des massacres et à des expulsions. Trois cents communautés sont détruites ou expulsées. Six mille Juifs sont tués à Mayence. Nombreux d'entre eux fuient vers l’est, en Pologne et en Lituanie.
Plusieurs centaines de Juifs sont brûlés vifs lors du pogrom de Strasbourg le 14 février 134918, d'autres sont jetés dans la Vienne à Chinon. En Autriche, le peuple, pris de panique, s’en prend aux communautés juives, les soupçonnant d’être à l'origine de la propagation de l’épidémie, et Albert II d'Autriche doit intervenir pour protéger ses sujets juifs19.
Traitements[modifier]

La médecine du xive siècle était bien impuissante face à la peste qui se répandait. Les médecins débordés ne savaient que faire devant cette maladie qui les atteignait, tout autant que leurs patients. Néanmoins, quelques conseils, vains, étaient donnés :
brûler des troncs de choux et des pelures de coing ;
allumer des feux de bois odoriférants dans les chaumières ;
faire bouillir l'eau et rôtir les viandes ;
prendre des bains chauds ;
pratiquer l'abstinence sexuelle ;
pratiquer de nombreuses saignées ;
administrer des émétiques et des laxatifs, l'effet obtenu étant l'affaiblissement des malades qui meurent ainsi plus rapidement ;
organiser des processions religieuses solennelles pour éloigner les démons[réf. souhaitée].
Dans la littérature[modifier]

Le Décaméron de l'auteur italien Boccace a pour cadre la peste noire de 1348 qui sévit à Florence.
Plusieurs uchronies ont été écrites sur le thème de la peste noire. Ainsi, dans La Porte des mondes de Robert Silverberg, l’auteur imagine que la peste noire est bien plus meurtrière, éliminant les trois quarts de la population européenne et changeant complètement l’histoire du monde. Cette idée est également reprise par Kim Stanley Robinson dans Chroniques des années noires, mais dans cette uchronie c'est la totalité des habitants de l’Europe qui périt, entraînant, de la même façon que dans le roman précédent, une histoire complètement différente de celle que l'on connaît.
Connie Willis donne aussi ce cadre à son roman, Le Grand Livre, où une historienne du xxiie siècle qui voyage dans le temps tombe par erreur en pleine peste noire, la confrontant ainsi aux horreurs de cette pandémie.
Ken Follett représente bien les conséquences de la peste noire dans son roman Un monde sans fin où les habitants de la ville fictive de Kingsbridge doivent affronter l'épidémie. L'auteur s'attarde particulièrement sur les différentes stratégies pour guérir les malades et les mesures entreprises par la ville pour diminuer la propagation de la peste.
Notes et références[modifier]

↑ (fr) Le contexte historique de la création du franc - La Peste noire [archive], Bibliothèque nationale de France. Consulté le 15 septembre 2007.
↑ Louis Bréhier, Le monde byzantin : Vie et mort de Byzance, Albin Michel, coll. « L'Évolution de l'Humanité » (ISBN 978-2226171023) [lire en ligne [archive]], p. 425
↑ N. J. Besansky, S. Haensch, R. Bianucci, M. Signoli, M. Rajerison, M. Schultz, S. Kacki, M. Vermunt, D. A. Weston, D. Hurst, M. Achtman, E. Carniel, B. Bramanti. « Distinct Clones of Yersinia pestis Caused the Black Death », PLoS Pathogens, 2010-6 (10) : e1001134. DOI : 10.1371/journal.ppat.1001134. [1] [archive].
↑ Bruno Halioua, Histoire de la médecine, Masson, 2004, 272 p. (ISBN 2294010566) [lire en ligne [archive]], « La grande peste ou peste noire », p. 103
↑ Frédérique Audouin-Rouzeau - Les chemins de la peste • Le rat, la puce et l'homme - Éditions Tallandier (collection « Texto ») - Paris - 2007 - ISBN 978-2-84734-426-4
↑ Bove Boris, Le Temps de la Guerre de Cents ans 1328 - 1453, Edition Belin, 2009
↑ Décrit par Michel de Piazza dans ses chroniques Historia Secula ab anno 1337 ad annum 1361
↑ Notamment la grande famine de 1315 à 1322
↑ Notamment de typhus
↑ Dont la guerre de Cent Ans, qui débuta en 1336
↑ Le Liban, p. 66-67, de Pierre Pinta, Kathala Éditions, 1995 (ISBN 2865376176 et 9782865376179).
↑ Boris Bove, Le Temps de la Guerre de Cent Ans 1328 - 1453, Éditions Belin, 2009 (Page 294)
↑ Smaïl Goumeziane, op. cit., pp. 13-14
↑ [PDF] Ibn Khaldoun, trad. William Mac Guckin de Slane, Les Prolégomènes (première partie), éd. Librairie orientaliste Paul Geuthner, Paris, 1863, p. 133 [archive]
↑ Pour plus d'information sur les persécutions dont les Juifs furent l'objet suite à la peste noire, on se reportera à l'Histoire des Juifs [archive] par Heinrich Graetz
↑ (en) Richard Gottheil et Meyer Kayserling, « Communal organisation [archive] », Jewish Encyclopedia. Consulté le 3 novembre 2007.
↑ Sous la direction d’Élie Barnavi, « Histoire universelle des Juifs », 1992, Hachette
↑ Lazare Landau, « Le massacre de la Saint-Valentin [archive] », site internet du judaïsme d'Alsace et de Lorraine. Consulté le 3 novembre 2007.
↑ Grande Peste en Europe : 25 millions de victimes (autant en Asie) [archive], Eurocles. Consulté le 3 novembre 2007.
Voir aussi[modifier]

Sur les autres projets Wikimedia :
Peste noire, sur Wikimedia Commons
Articles connexes[modifier]
Peste
Peste bubonique
Liste des épidémies de peste
Bibliographie[modifier]
Jean-Noël Biraben, Les hommes et la peste en France et dans les pays méditerranéens : t. I, la peste dans l'histoire, Mouton, Paris - La Haye, 1975.
Jean-Noël Biraben, Les hommes et la peste en France et dans les pays méditerranéens : t. II, les hommes face à la peste, Mouton, Paris - La Haye, 1976.
Yves Morvan, La peste noire à Jenzat. Bulletin Historique et Scientifique de l'Auvergne Clermont-Ferrand, vol. 92, no 682, 1984.
Filmographie[modifier]
Le Septième Sceau (1957), film d'Ingmar Bergman sur la rencontre entre un chevalier de retour de croisade et la Mort.
Le Joueur de flûte (1972), film de Jacques Demy sur une légende germanique se déroulant durant la période de la peste noire.
Le Dernier des Templiers (2010), film de Dominic Sena : durant les croisades du xive siècle, une jeune sorcière est soupçonnée d'être à l'origine d'une épidémie de la peste noire. Deux chevaliers templiers déserteurs, Behmen (Nicolas Cage) et Felson (Ron Perlman), sont chargés par l'église catholique romaine de la convoyer vers un monastère de moines exorcistes détenteurs d'un manuscrit du roi Salomon.
Black Death (2010), film de Christopher Smith : en pleine épidémie, le jeune moine Osmund (Eddie Redmayne) est chargé de mener le chevalier Ulrich (Sean Bean) et son groupe de mercenaires vers un village que la rumeur dit être épargné par la peste et abritant un nécromancien capable de ramener les morts à la vie.

Portail de la microbiologie Portail de la médecine Portail du Moyen Âge tardif Portail de la mort
Catégories : Pandémie1347134813491350 | [+]

قس روسی

«Чёрная смерть» («чёрный мор», от лат. atra mors) — пандемия чумы, протекавшей преимущественно в бубонной форме, прошедшая в середине XIV века по Азии, Европе (1346—1353), Северной Африке и американскому острову Гренландии[⇨]. Известна также под названием «вторая пандемия»[⇨]. По всей вероятности, распространилась из природного очага на территории пустыни Гоби в результате резкого изменения климата в Евразии, вызванного малым ледниковым периодом. Охватив сначала Китай и Индию, проникла в Европу вместе с монгольскими войсками и торговыми караванами[⇨]. В общей сложности от Чёрной смерти за два десятилетия погибло не менее 60 миллионов человек (во многих регионах — от трети до половины населения)[⇨]. Хотя и в меньших масштабах, пандемия повторилась в 1361 году («Вторая чума»), в 1369 году («Третья чума») и ещё несколько раз[⇨].
Пандемия продемонстрировала полную беспомощность средневековой медицины и бессилие религиозных институтов в борьбе с чумой, следствием чего стали возрождение языческих культов и суеверий, гонения на потенциальных «отравителей» и «распространителей чумного яда», а также всплеск религиозного фанатизма[⇨]. Чёрная смерть оставила колоссальный след в истории Европы, наложив отпечаток на экономику, психологию, культуру и даже генетический состав населения (англ.)русск.[⇨].
Инфекционным агентом эпидемии была чумная палочка Yersinia pestis, что подтвердили генетические исследования останков жертв Чёрной смерти, отчёт о которых был опубликован в 1998 году. Ранее высказывались и другие гипотезы о возбудителе болезни[⇨].
Содержание [убрать]
1 Названия
2 Причины распространения чумы и высокой смертности
2.1 Экологический фактор
2.2 Социально-экономический фактор
3 Начало эпидемии
4 Хроника распространения чумы
5 Демография эпидемии
6 Эпидемиология
7 Клиническая симптоматика
7.1 В современной науке
7.2 В описаниях XIV века
8 Медицинские меры противодействия
8.1 Состояние медицины в Средневековье
8.2 Гипотезы о причинах чумы и предлагаемые меры профилактики
8.3 Лечение
8.4 Чумные доктора
9 Административные меры противодействия
10 Чума в официальной и народной религии
10.1 Католическая церковь и чума
10.2 Флагеллантство
10.3 Бьянки
10.4 Хореомания
10.5 Народные суеверия, связанные с эпидемией
11 Истерия «чумных мазей» и процессы над отравителями
11.1 Социальная обстановка
11.2 Преследование секты «отравителей»
11.3 Разгромы лепрозориев
11.4 Истребление евреев
12 Маргинальные гипотезы
13 Известные жертвы Чёрной смерти
14 Последствия
15 Отражение в искусстве
16 Комментарии
17 Примечания
18 Литература
19 Фильмография
[править]Названия

Эпидемия чумы, охватившая в середине XIV века огромные территории, наиболее известна как «Чёрная смерть» («чёрный мор»). Другое распространённое название — «вторая пандемия», при этом первой называется юстинианова чума, а третьей — пандемия XIX — начала XX века.
Современники никогда не называли эту эпидемию «Чёрной смертью». В документах и хрониках XIV века встречаются выражения «огромная смертность» (ср.-англ. hyge mortalyte), «великая чума» (ср.-в.-нем. grosze Pestilentz) или даже «великая опасность» (ср.-исп. peligro grande). О возникновении современного названия выдвигается следующая гипотеза: в 1631 году историк Иоанн Понтан (англ.)русск., подыскивая название для эпидемии XIV века, вспомнил о латинском выражении «чёрная смерть» (лат. atra mors), которым у Сенеки[1] и ряда других латинских авторов называются чумные эпидемии, и механически приписал то же название второй пандемии. Ошибка же заключалась в том, что латинское прилагательное atra, действительно переводящееся как «чёрная», имеет значение скорее не цветовое, а количественное (ср. русское «тьма народа»). Однако при переводе на европейские языки ошибку подхватили. Первыми это сделали шведы, в 1655 году переведя название работы Понтана как «Swarta döden», затем датчане — «Den sorte Død» и, наконец, вся Европа, где к XVIII веку название «Чёрная смерть» уже вошло во всеобщее употребление[2]. Окончательно закрепил это словоупотребление Юстус Геккер (англ.)русск., опубликовавший монографию под названием «Die Schwarze Todt». Это издание, появившееся во времена, когда в Германии бушевала холерная эпидемия, немедленно привлекло всеобщее внимание[3][2].
Следует, впрочем, отметить, что эта гипотеза не является единственной. Порой название «Чёрная смерть» возводят к тёмно-багровым и чёрным пятнам, появляющимся на теле больных чумой[4] или выступающим на трупе умершего от этой болезни.
[править]Причины распространения чумы и высокой смертности

[править]Экологический фактор
XIV век был временем глобального похолодания, сменившим тёплый и влажный малый климатический оптимум VIII—XIII веков. Особенно резким было изменение климата в Евразии. Причины, вызвавшие это явление, точно не установлены до сих пор, однако чаще всего среди них называют пониженную солнечную активность, которая, как предполагается, достигла минимума в конце XVII века, а также сложные взаимодействия между атмосферной циркуляцией и Гольфстримом в Северной Атлантике[5].
Как и юстиниановой чуме восемью веками ранее, Чёрной смерти предшествовали многочисленные катаклизмы. Документы и хроники того времени донесли сведения о гибельной засухе и последовавшем голоде в Центральном Китае, нашествии саранчи в провинции Хэнань, а затем ураганах и проливных дождях, накрывших в 1333 году Ханбалык (ныне Пекин). Всё это, по мнению учёных, привело к широкомасштабной миграции мелких грызунов ближе к местам обитания людей, а также к их большой скученности, что в итоге и стало причиной распространения эпидемии[6].
Климат Европы стал не только холодным, но и неустойчивым; периоды повышенной влажности чередовались с засухой, сократился вегетативный период растений. Если 1300—1309 годы в Европе выдались тёплыми и чрезмерно засушливыми, то в 1312—1322-м погода стала холодной и влажной, ливневые дожди начиная с 1314 года на корню губили урожай, что привело к великому голоду 1315—1317 годов[7][8]. Недостаток пищи в Европе ощущался вплоть до 1325 года. Постоянное недоедание, приводившее к общему ослаблению иммунной системы, с неизбежностью вылилось в эпидемии, в Европе свирепствовали пеллагра и ксерофтальмия[8]. Натуральная оспа, «проснувшаяся» в конце XII века после долгого отсутствия, достигла пика распространения незадолго до пришествия чумы. В тот период оспенные эпидемии охватили Ломбардию, Голландию, Францию и Германию. К оспе прибавилась проказа, распространение которой приняло столь катастрофический размах, что церковь вынуждена была выделять для заболевших специальные убежища, получившие итальянское название lazaretti[9]. Всё это, помимо высокой смертности, привело к общему снижению иммунитета выжившего населения, которое в скором времени стало жертвой чумы.
[править]Социально-экономический фактор
Помимо экологических предпосылок распространению чумы поспособствовал и ряд социально-экономических факторов. К эпидемиям и голоду добавлялись военные бедствия: во Франции бушевала война, позднее названная Столетней. В Италии продолжали враждовать между собой гвельфы и гибеллины, в Испании шли внутренние конфликты и гражданские войны, над частью Восточной Европы было установлено монголо-татарское иго. Бродяжничество, нищета и большое число беженцев из разрушенных войной областей, передвижение огромных армий и оживлённая торговля считаются исследователями немаловажными факторами, способствовавшими быстрому распространению пандемии[10].
Необходимым условием поддержания эпидемии является достаточно высокая плотность населения. В сжатых со всех сторон крепостными стенами городах, за которыми во время осад укрывалось также и население предместий, плотность населения была много больше минимума, необходимого для поддержания эпидемии. Скученность людей, вынужденных часто ютиться в одной комнате или, в лучшем случае, в одном доме, при полном их невежестве в отношении правил профилактики заболеваний также выступила существенным фактором поддержания пандемии[11].
Что касается личной гигиены, то по тогдашним представлениям забота о теле полагалась греховной, а чрезмерно частое мытьё и связанное с ним созерцание собственного нагого тела — вводящим в искушение. «Здоровым телесно и в особенности молодым по возрасту следует мыться как можно реже», — предупреждал об опасности Святой Бенедикт. Святая Агнесса приняла этот совет столь близко к сердцу, что за время своей сознательной жизни не мылась ни единого раза[12].
Кроме того, санитарное состояние городов, по нынешним меркам, было ужасающим. Узкие улицы были захламлены мусором, который выбрасывали на мостовую прямо из домов. Когда он начинал мешать движению, король или местный сеньор приказывал его убрать, чистота поддерживалась несколько дней, после чего всё начиналось снова[13]. Помои выливались зачастую прямо из окон в прорытую вдоль улицы канаву, причём статуты некоторых городов специально обязывали хозяев трижды предупреждать об этом прохожих криком «Поберегись!». В ту же канаву стекала кровь из боен, и всё это затем оказывалось в ближайшей реке, из которой брали воду для питья и приготовления пищи. О степени захламлённости и грязи, царившей в городах, можно судить уже по тому, что в средневековом Париже существовали улицы Дерьмовая, Дерьмяная и Дерьмишная, улица Смердящая Дерьмом, попросту, без прикрас, улица Дерьма и наряду с тем улица Мочи[K 1][12].
Свою роль, несомненно, сыграло и огромное количество крыс (заведомо достаточное для образования синантропных очагов чумы), а также настолько тесный контакт с ними, что в одном из «чумных сочинений» того времени приводится специальный рецепт на случай, «если кому крыса лицо щипнет или омочит»[14].
[править]Начало эпидемии



Место рождения пандемии чумы — пустыня Гоби
Вторая пандемия чумы началась, по всей видимости, в одном из природных очагов в пустыне Гоби, неподалёку от нынешней монголо-китайской границы[15][K 2], где сурки-тарбаганы, пищухи и иные представители отрядов грызунов и зайцеобразных вынуждены были покинуть привычные места из-за бескормицы, спровоцированной засухами и повысившейся аридностью климата, и переместиться поближе к человеческому жилью. Среди скучившихся животных началась эпизоотия; ситуация осложнялась также тем, что у монголов мясо сурка (он обитает в горах и степях, но отсутствует в Гоби) считается деликатесом, зимний мех сурка также высоко ценится, и потому на зверьков велась постоянная охота. В подобных условиях заражение становилось неизбежным, и, наконец, маховик эпидемии был запущен около 1320 года[16].
Чуму также несли с собой монгольские войска и торговцы по Великому Шёлковому пути. Ввиду того, что путь через Гоби пролегал на Восток, первоначально пандемия ударила по Китаю, где в 1331 году, согласно китайским источникам, особенно пострадала провинция Хэбэй, в которой от неё умерло 90% жителей. Более ясные документальные подтверждения датируются 1330 годом, когда хроники начинают упоминать о некоем «моровом поветрии». Кристофер Этвуд считает первым появлением чумы серию эпидемий, охвативших провинцию Хэнань начиная с 1313 года, а вспышка 1331 года унесла 90% населения[17].
Считается, что именно о Монголии рассказывает арабский историк Аль-Макризи, когда упоминает о моровом поветрии, «каковое свирепствовало в шести месяцах конного пути из Тебриза… и триста племён сгинуло без ясной на то причины в своих зимних и летних лагерях… и шестнадцать представителей ханского рода умерло вместе с Великим Ханом и шестью из его детей. Посему Китай совершенно обезлюдел, в то время как Индия пострадала куда менее»[11].
Ханом, о котором шла речь, возможно, был 28-летний Тук-Тэмур, скончавшийся в сентябре 1332 года[11] (годом раньше умер его старший сын и наследник Аратнадара, а в начале декабря 1332 года — малолетний преемник Ринчинбал (англ.)русск.[18]). Его предшественник Есун Тэмур скончался четырьмя годами раньше, 15 августа 1328 года, также от некоей болезни. С определённой долей допущения историки считают его одной из первых жертв Чёрной смерти[19]. Впрочем, синологи обычно не делают выводов о причинах этих скоропостижных смертей[20][21].
Не позднее 1335 года вместе с купеческими караванами чума достигла Индии[22]. Ибн аль-Варди (англ.)русск. также подтверждает, что первые пятнадцать лет чума свирепствовала на Востоке и лишь после того достигла Европы. Он же несколько конкретизирует её распространение по территории Индии, говоря о том, что «поражен был Синд» — то есть, по интерпретации Джона Эберта, низовья Инда и северо-запад страны, поблизости с нынешней пакистанской границей[23]. Эпидемия уничтожила армию султана Мухаммеда Туглука (англ.)русск., находившуюся предположительно неподалеку от Деогири, сам султан заболел, но выздоровел. В «Кембриджской истории Индии» эта эпидемия связывается с холерой[24], С. Скотт и Ч. Дункан полагают, что это была чума[25].
Ситуация с Чёрной смертью в восточных странах осложняется прежде всего тем, что, говоря о «моровом поветрии» или «повальной болезни», старинные хроники не называют её имени и, как правило, не содержат сведений, по которым можно уяснить характер её протекания. В частности, китайский эпидемиолог У Ляньдэ (англ.)русск., составивший список из 223 эпидемий, посетивших Китай с 242 года до новой эры, оказался не в силах с точностью определить, о какой собственно болезни шла речь. Точные медицинские описания, соответствующие бубонной чуме, появляются, по его мнению, в одном-единственном медицинском трактате, в котором речь идёт об эпидемии 1641—1642 годов[26]. Распространение Чёрной смерти в Азии остается в начале XXI века недостаточно изученным — вплоть до того, что раздаются голоса скептиков, утверждающих, что Азия не была совсем или была в очень небольшой мере задета эпидемией[27].
Вьетнам и Корея, по всей видимости, избежали чумы[28][29]. Япония, которую эпидемия также обошла стороной, пребывала в ужасе. Известно, что по императорскому приказу в Китай отправлена была миссия для того, чтобы собрать как можно больше информации о новой беде и научиться с ней бороться. Для Европы же происходящее там оставалось далёким тревожным слухом, в котором реальность щедро расцвечивалась воображением[30]. Так авиньонский музыкант Луис Хейлинген писал друзьям о том, что узнал от восточных купцов[31][30].
В Великой Индии... в первый день прошел ливень из лягушек, змей, ящериц, скорпионов и подобных им ядовитых гадов, на второй с неба разили молнии и сполохи огня, вперемежку с градом невиданной доселе величины, и, наконец, на третий день с неба сошел огонь и смрадный дым, каковой смел с лица земли все, что еще оставалось живого среди людей и иных тварей, и сжегший все бывшие там города до самого основания. (…) Затем последовал великий мор…, поразивший и все страны вокруг посредством смрадного ветра.
[править]Хроника распространения чумы



Распространение «Чёрной смерти» в Европе в 1347—1353 годах
1338—1339 годы, озеро Иссык-Куль. Поворотным пунктом, откуда чума начала путь на Запад, считается озеро Иссык-Куль, где ещё в конце XIX века российский археолог Даниил Хвольсон заметил, что количество могильных камней в местной несторианской общине, датированных 1338—1339 годами, оказалось катастрофически большим. На одном из этих надгробий, существующих и поныне, Хвольсон сумел прочесть надпись: «Здесь покоится Кутлук. Он умер от чумы вместе с женой своей Магну-Келкой». В дальнейшем эта интерпретация подвергалась сомнению, причём указывалось, что название болезни следует скорее понимать как «моровое поветрие», под которым могла подразумеваться любая инфекционная болезнь, однако совпадение дат указывает, что с очень высокой вероятностью речь шла именно о чуме, которая отсюда начала распространяться на запад[11].
1340—1341 годы, Центральная Азия. Вновь на несколько следующих лет точные данные о продвижении чумы на запад отсутствуют. Предполагается, что её вспышки произошли в Баласагуне в 1340 году, затем Таласе в 1341 году и, наконец, Самарканде[32].
Октябрь-ноябрь 1346 года, Золотая Орда. В 1346 году чума появилась в низовьях Дона и Волги, опустошив столицу золотоордынских ханов Сарай и близлежащие города. Летописный свод 1497 года в записи за 6854 год от сотворения мира (1346 год) содержит сведения о сильном море[33]:
Бысть мор силён под восточною страною: на Орначи, и на Азсторокань, на Сараи, на Бездежь, и на прочии грады во странах тех, на босурмене, на Татары, на Ормены, на Обезы, на Фрязи, на Черкасы, яко не бысть кому погребати их[34].
По мнению норвежского историка Оле Бенедиктоу, в северном и западном направлении чума распространяться не могла из-за взаимной враждебности, установившаяся между золотоордынцами и их данниками. Эпидемия остановилась в донских и волжских степях, северные соседи Орды таким образом не пострадали. Зато чуме был открыт южный путь. Разделившись на два рукава, один из которых, по свидетельству персидских источников, вместе с купеческими караванами, предоставившим для чумных крыс и блох весьма удобное средство передвижения, через низовья Волги и Кавказский хребет протянулся на Средний Восток, в то время как второй по морю достиг Крымского полуострова[35].
1346 год, Крымский полуостров. Вместе с купеческими кораблями чума проникла в Крым, где, согласно арабскому историку Ибн аль-Варди (который, в свою очередь, черпал сведения от купцов, торговавших на Крымском полуострове), от неё погибло 85 тысяч человек, «не считая тех, которых мы не знаем»[33][36].
Все европейские хроники того времени сходятся в том, что чуму в Европу занесли генуэзские корабли, торговавшие по всему Средиземноморью. О том, как это случилось, существует рассказ очевидца, генуэзского нотариуса Габриэля де Мюсси (польск.)русск. (Gabriele de' Mussi), многими исследователями, впрочем, считающийся сомнительным. В 1346 году он оказался в генуэзской фактории в Каффе, осаждённой войсками золотоордынского хана Джанибека. Согласно де Мюсси, после того, как в монгольском войске началась чума, хан приказал с помощью катапульт забрасывать трупы умерших от болезни в Каффу, где немедленно началась эпидемия. Осада окончилась ничем, так как ослабленное болезнью войско вынуждено было отступить, в то время как генуэзские корабли из Каффы продолжили плавание, разнося чуму далее по всем средиземноморским портам[37].
Рукопись де Мюсси, которая ныне находится в библиотеке Вроцлавского университета, впервые была опубликована в 1842 году. Сочинение не датировано, однако время его написания легко устанавливается по описанным событиям. В настоящее время часть исследователей подвергают сомнению содержащиеся в рукописи сведения, полагая, что, во-первых, де Мюсси руководствовался тогдашним пониманием распространения болезни через запах в виде миазмов, и чума, возможно, проникла в крепость с крысиными блохами, или, по предположению Михаила Супотницкого, Мюсси, вернувшись в Италию и застав там начало эпидемии, ошибочно связал её с возвращением генуэзских кораблей. Впрочем, у гипотезы о «биологической войне хана Джанибека» нашлись свои защитники. Так, английский микробиолог Марк Уилис в свою очередь указывает, что в тогдашних условиях осаждающая армия располагалась достаточно далеко от города на безопасном расстоянии от стрел и снарядов противника, в то время как крысы не любят далеко уходить от своих нор. Также он обращает внимание на потенциальную возможность заражения от трупа через небольшие ранки и ссадины на коже, которому могли подвергнуться могильщики[38].
Весна 1347 года, Константинополь. Следующая вспышка болезни произошла в Константинополе, столице Византийской империи, в которой генуэзская фактория располагалась в одном из пригородов — Пере. Одной из жертв чумы стал тринадцатилетний Андроник, младший сын императора Иоанна Кантакузина. Сам император оставил в своей «Истории» рассказ об эпидемии в городе и дальнейшем распространении болезни на побережье Анатолии, островах Эгейского моря и Балканах[39]. Византийский историк Никифор Григора писал о «тяжкой чумоподобной болезни», от которой «в большинстве домов все живущие вымирали разом». По свидетельству венецианцев, вымерло 90% населения города, и хотя эту цифру историки считают преувеличенной, смертность в городе была действительно очень высокой[40].
Весна-лето 1347 года, Ближний Восток. Чума начала распространяться в Месопотамии, Персии, в сентябре того же года появилась в Трапезунде. Болезнь несли с собой беженцы из охваченного эпидемией Константинополя, навстречу им двигались те, кто спасались бегством из Закавказья. Также чуму несли с собой купеческие караваны. В это время скорость её передвижения значительно снизилась, покрывая около 100 км в год, чума лишь два года спустя смогла достичь Анатолийских гор на западе, где её дальнейшее продвижение остановило море[41].
Осень 1347 года, Александрия. Египетский историк Аль-Макризи подробно рассказывает о прибытии в александрийскую гавань корабля из Константинополя, на котором из 32 купцов и 300 человек корабельной команды и рабов в живых сумели остаться лишь 40 моряков, 4 купца и один раб, «каковые умерли тут же в порту». Вместе с ними в город пришла чума, и далее, поднимаясь вверх по Нилу, достигла Асуана в феврале 1349 года, в течение этого времени совершенно опустошив страну. В дальнейшем продвижении на Юг неодолимой преградой для чумных крыс и блох стала пустыня Сахара[42].
Моровое поветрие распространилось на Грецию и далее на Болгарию и Западную Румынию (в те времена бывшую частью Венгерского королевства) вплоть до Польши, накрыло собой Кипр, где к эпидемии прибавилась ещё одна катастрофа — цунами. Доведённые до отчаяния киприоты из страха перед бунтом перебили всё мусульманское население острова, при том что многие из нападавших ненадолго пережили своих жертв[43].


Никола Пуссен. «Чума в Ашдоде», 1630 год
Октябрь 1347 года, Мессина. Хотя генуэзские хроники хранят полное молчание о распространении чумы в Южной Италии, регион пострадал от неё не меньше остальных. Сицилийский историк фра (итал.)русск. Микеле де Пьяцца (фр.)русск. в своей «Светской истории» подробно рассказывает о прибытии в порт Мессины 12 генуэзских галер, принёсших с собой «смертельный бич». Это число, впрочем, варьируется, кто-то упоминает «три корабля, гружёных специями», кто-то четыре, «с командой из заражённых моряков», возвращавшихся из Крыма[44]. По свидетельству де Пьяцца, «трупы оставались лежать в домах, и ни один священник, ни один родственник — сын ли, отец ли, кто-либо из близких — не решались войти туда: могильщикам сулили большие деньги, чтобы те вынесли и похоронили мёртвых. Дома умерших стояли незапертыми со всеми сокровищами, деньгами и драгоценностями; если кто-либо желал войти туда, никто не преграждал ему путь». В скором времени генуэзцы были изгнаны, но это уже ничего не могло изменить.
Осень 1347 года, Катания. Население гибнущей Мессины пыталось спастись паническим бегством, причём, по свидетельству того же де Пьяццы, многие умирали прямо на дороге. Выжившие достигли Катании, где их ждал отнюдь не гостеприимный приём. Прослышавшие о моровом поветрии жители отказывались иметь дело с беженцами, избегали их и даже отказывали в пище и воде[45]. Впрочем, это их не спасло и в скором времени город вымер почти полностью. «Что сказать о Катании, городе, ныне стёртом из памяти?» — писал де Пьяцца[33]. Чума отсюда продолжала распространяться по острову, сильно пострадали Сиракузы, Шакка, Агридженто. Город Трапани буквально обезлюдел, став «осиротевшим после смерти горожан». Одной из последних жертв эпидемии стал Джованни Рандаццо, «трусливый герцог сицилийский», безуспешно пытавшийся скрыться от заражения в замке Сент-Андреа. Всего Сицилия потеряла около трети населения; после того как год спустя чума отступила, остров оказался буквально завален трупами[46].
Октябрь 1347 год, Генуя. Изгнанные из Мессины генуэзские корабли попытались вернуться домой, но уже прослышавшие об опасности жители Генуи с помощью зажжённых стрел и катапульт выгнали их в море. Таким образом Генуе удалось оттянуть начало эпидемии на два месяца[47].
1 ноября 1347 года, Марсель. В начале ноября уже около 20 зачумлённых кораблей плавали по Средиземноморью и Адриатике, распространяя болезнь во всех портах, где хотя бы ненадолго бросали якорь[46]. Часть генуэзской эскадры нашла приют в Марселе, распространив чуму в гостеприимном городе, и в третий раз была изгнана, чтобы вместе с мёртвым экипажем окончательно исчезнуть в море. Марсель потерял едва ли не половину населения, но заслужил славу одного из очень немногих мест, где граждане иудейского вероисповедания не подвергались гонениям и могли здесь рассчитывать на убежище от неистовствующих толп[47].
Декабрь 1347 года, Генуя. Согласно сообщениям хроник, в Генуе эпидемия началась 31 декабря 1347 года. По современным подсчётам, в городе умерло от 80 до 90 тысяч человек, но точная цифра остаётся неизвестной[48]. В то же время жертвами чумы становились жители островов, одного за другим: Сардиния, Корсика, Мальта, Эльба[49][50].
Январь 1348 года, Венеция. Эффективные административные меры противодействия сумели уберечь Венецию от хаоса, но остановить чуму всё же не могли. По разным подсчётам, в городе погибло около 60% населения[51].
Январь 1348 года, Авиньон. Хроники свидетельствуют, что от чумы погибло едва ли не 80% населения Авиньона, резиденции папы римского. Современные историки, полагая эту цифру завышенной, считают, что от чумы вымерло около 50% авиньонцев. В любом случае, смертность была настолько велика, что для захоронения тел не хватало земли. Папа Климент VI вынужден был освятить реку, куда трупы умерших сваливали с телег[52]. Среди прочих, жертвой авиньонской чумы стала Лаура — возлюбленная и муза Франческо Петрарки[53].
Декабрь 1347 — март 1348 годов, Мальорка. Предполагается, что чума была занесена на Мальорку кораблём, прибывшим из Марселя или Монпелье, точная дата его прибытия не установлена. Известно имя первой жертвы на острове: некто Гиллем Брасс, рыбак, житель деревни Алли в Алькудии. Чума опустошила остров[54].
Январь—март 1348 года, Италия. В Тоскану чума также была занесена генуэзцами. С этого времени чума покинула порты, где свирепствовала до сих пор, и начала продвижение вглубь континента. Первым городом на её пути стала Пиза, следующим — Пистойя, где в срочном порядке был организован совет по надзору за общественным здоровьем по образцу венецианского. Трупы было приказано хоронить в наглухо заколоченных гробах, могилы копать не менее полуметра глубиной. Чтобы не сеять панику, запрещались заупокойные службы, похоронные одежды и колокольный звон. Однако и здесь проявилась свойственная Средневековью сословность — все эти распоряжения «отнюдь не касались рыцарей, докторов права, судей и докторов медицины, каковым может быть оказана всяческая честь по желанию их наследников»[55]. Перуджия, Сиена, Орвието старались не замечать распространения эпидемии, надеясь, что общая участь минует их — но, как оказалось, напрасно. По замечаниям современников, в Орвието смертность составила до 90%, современные исследователи, считая эту цифру преувеличенной, полагают, тем не менее, что от чумы вымерло около половины населения[56].
Март 1348 года, Испания. По мнению историков, чума проникла в Испанию двумя путями — через баскские деревни в Пиренеях и обычным образом, через порты — Барселону и Валенсию. К началу 1348 года эпидемия распространилась на полуострове, от неё погибла королева Арагона Элеонора. Король Кастилии Альфонсо XI Справедливый умер от болезни прямо в своём походном лагере во время осады Гибралтара в марте 1350 года[30].
Весна 1348 года, южное и восточное Средиземноморье. Александрийская чума появилась в Газе, откуда перекинулась на Сирию и Палестину. Дамаск потерял едва ли не половину жителей, весь же арабский Восток не досчитался 30—40 % населения[22]. Ибн Баттута, описавший чуму в этих местах, рассказывал, что правоверные устраивали процессии и держали строгий пост, ради того, чтобы утишить гнев Аллаха. Огромное количество паломников хлынуло в Мекку, принеся с собой чуму и на Аравийский полуостров. При том, что Медина, второй по значимости город, связанный с именем Пророка, был по неизвестным причинам пощажен эпидемией, Мекка жестоко пострадала от болезни, в городе погибло множество жителей и учащихся местных медресе. Подобная беда, случившаяся в главном религиозном центре ислама, привела правоверных в смятение. В поисках решения они, как и христианские соседи, обвинили мекканских евреев в том, что те самим своим присутствием в святом городе навлекли гнев Аллаха[57].
Весна 1348 года, Бордо. Весной 1348 года чума началась в Бордо, где от болезни умерла младшая дочь короля Эдуарда III — принцесса Джоанна, в это время направлявшаяся в Испанию для заключения брака с принцем[58] Педро Кастильским.
Июнь 1348 года, Париж. Согласно Раймонду ди Винарио, в июне на западной части парижского неба взошла необыкновенно яркая звезда, расцененная как предвестие чумы[59]. Король Филипп VI предпочёл оставить город, но «сварливая королева» Жанна Бургундская не пережила эпидемии; тогда же от чумы умерла Бонна Люксембургская, жена дофина Иоанна[K 3]. Парижский университет потерял множество профессоров, так что пришлось снизить требования к новым претендентам. В июле чума распространилась по северному побережью страны[60].
Июль—август 1348 года, Юго-западная Англия. Согласно источнику, известному как «Хроника серого монаха», воротами чумы стал портовый город Мелькомб, где первые случаи заболевания были зафиксированы 7 июля, «в праздник святого Фомы-мученика». Согласно другим источникам, первыми подверглись заражению Саутгемптон и Бристоль, причём даты начала эпидемии варьируются от конца июня до середины августа. Предполагается, что корабли, привёзшие с собой Чёрную смерть, прибыли из Кале, где незадолго до того шли военные действия. Англичане возвращались с богатыми трофеями (как отмечал хронист, «не было почти ни единой женщины, не облаченной во французское платье»), и вполне вероятно, на одном из этих платьев на остров прибыла чумная палочка.
Как и во Франции, в пришествии чумы винили разнузданную моду, в частности, слишком откровенные женские платья, столь обтягивающие, что их обладательницам приходилось подкладывать сзади под юбки лисьи хвосты, чтобы не выглядеть слишком уж вызывающе. По одной из легенд, кавалькада подобных всадниц с кинжалами, ярко и скандально выряженных, призвала на головы англичан гнев Господень. Прямо во время празднества разразилась гроза со шквальным ветром, молниями и громом, после чего на островах появилась чума в образе Девы или старика в чёрном (или красном) одеянии[33].


Похороны жертв чумы в Турнэ. Фрагмент миниатюры из хроники Гилля Майзета, XIV век
Июль 1348 года. Чума проникла в Руан, где «не стало места, чтобы похоронить умерших», охватила Нормандию и появилась в Турнэ, последнем городе на фламандской границе. Тогда же она проникла в Шлезвиг-Голштинию, Ютландию и Далмацию[61].
Осень 1348 года, Лондон. Чума распространялась на Британских островах с запада на восток и север. Начавшись летом, она в сентябре уже приблизилась к столице. Король Эдуард III, до сих пор твёрдо удерживавший народ от мародёрства и паники, а чиновников от бегства (в стране работали суды, заседал Парламент, исправно взимались налоги), наконец не выдержал и бежал в одно из загородных поместий, затребовав себе священные реликвии. Последним его приказом перед отъездом была отмена зимней Парламентской сессии 1349 года. Вслед за королём бежало высшее духовенство, что вызвало возмущение народа, чувствовавшего себя брошенным на произвол судьбы; в дальнейшем случалось, что беглых епископов избивали и запирали в церквях в наказание.
В Англии чума ознаменовалась среди прочего повальным падежом скота. Причины этого феномена неизвестны. По одной из версий, болезнь действовала также на животных или, быть может, оставленные без присмотра стада поражались ящуром или сибирской язвой. Страна была жестоко опустошена, по современным оценкам, обезлюдело около тысячи деревень[33]. В Пуле более ста лет спустя после эпидемии оставалось ещё столько пустых домов, так что король Генрих VIII вынужден был дать приказ заселить их заново.
Декабрь 1348 года, Шотландия. Шотландцы, будучи давними врагами англичан, некоторое время с удовлетворением наблюдали за их бедствиями. Однако после битвы с англичанами в Селькиркском лесу болезнь распространилась и в самой Шотландии. Шотландцы были наголову разбиты, и вместе с отступающей армией чума появилась в горах и долинах Шотландии. Английский хронист отметил по этому поводу, что «их радость превратилась в плач, когда карающий меч Господень… обрушился на них яростно и неожиданно, поражая их не менее, чем англичан, гнойниками и прыщами»[62]. Несмотря на то, что высокогорья болезнь коснулась в меньшей степени, эпидемия стоила стране трети населения. В январе 1349 года чума появилась в Уэльсе[63].
Декабрь 1348 года, Наварра. Идущие навстречу друг другу «испанская» и «французская» чума встретились на территории Наваррского королевства. Лишь 15 из 212 местных общин в Памплоне и Сангуэсе (большую часть их составляло население мелких деревушек) не были затронуты эпидемией[64].
Начало 1349 года, Ирландия. В Ирландию эпидемия проникла вместе с заражённым кораблём из Бристоля, и в короткое время захватила остров. Существует мнение, что Чёрная смерть сыграла на руку местному населению, большей частью истребив захватчиков-англичан, засевших в крепостях, в то время как ирландцы в деревнях и высокогорьях практически не пострадали. Впрочем, это утверждение оспаривается многими исследователями[65].
1349 год, Скандинавия. Первой чума появилась в норвежском Бергене, куда, по преданию, была занесена на одном из английских кораблей, вёзшим для продажи груз шерсти. Этот корабль, полный трупов, оказался неподалёку от побережья и попался на глаза местным жителям, не брезговавшим «береговым правом». Поднявшись на борт, они захватили груз шерсти, после чего болезнь перекинулась на Скандинавию[66]. Из Норвегии болезнь проникла в Швецию, после чего распространилась в Нидерландах, Дании, Германии, Швейцарии, Австрии и Венгрии[67].
1349 год. Поразив Восточное Средиземноморье, Мекку и Армению, чума достигла Багдада[68].
В 1350 году чёрный чумной флаг[K 4] был поднят над польскими городами. Королю Казимиру III удалось удержать народ от эксцессов в отношении «чужаков», поэтому в Польшу бежали многие спасавшиеся от погромов евреи[69].
1352 год, Псков. Согласно Никоновской летописи, «бысть мор во Пскове силен зело и по всей земле Псковской, сице же смерть бысть скоро: храхне человек кровию, и в третий день умираше, и быше мертвии всюду»[70]. Далее летописи сообщают, что священники не успевали хоронить мёртвых. За ночь к церкви приносили по двадцать-тридцать трупов, так что приходилось класть в одну могилу по пять-десять тел и отпевать всех одновременно. Псковичи в ужасе от происходящего молили о помощи новгородского архиепископа Василия[71]. Тот, откликнувшись на призывы, появился в городе, но по возвращении умер на реке Узе 3 июня.
1353 год, Москва. Умер 36-летний великий князь Симеон Гордый. Ещё до своей смерти он похоронил двух малолетних сыновей. На престол взошёл младший брат Симеона князь Иван.[71] В Глухове, согласно летописи, не осталось ни одного выжившего[72]. Болезнь также опустошила Смоленск, Киев, Чернигов, Суздаль и наконец, спустившись к Югу, исчезла в Диком поле[73][71].
Около 1351—1353 годов, северные острова. Из Норвегии чума попала и в Исландию[74]. Впрочем, относительно Исландии среди исследователей нет единого мнения. Если Нейфи однозначно определяет Исландию среди стран, пострадавших от чумы, то Оле Бенедиктоу на основании исландских документов того времени доказывает, что чумы на острове не было[42].
Опустошив Шетландские, Оркнейские и Фарерские острова и достигнув на востоке оконечности Скандинавского полуострова и Гренландии на западе, чума стала убывать. В Гренландии эпидемия нанесла по местной колонии такой удар, от которого та уже не могла оправиться и постепенно пришла в упадок и запустение[30][75].
Стоит отметить, что отдельные регионы Франции и Наварры, а также Финляндия и королевство Богемия, по неизвестным причинам не были затронуты второй пандемией, хотя в дальнейшем эти области были поражены новой эпидемией в 1360—1363 годах и поражались позже, в течение многочисленных возвращений бубонной чумы[76].
[править]Демография эпидемии

Точных цифр как вообще по численности населения в Средние века, так и по смертности от Чёрной смерти и последующих возвращений эпидемии, не существует, хотя сохранилось много количественных оценок современников, касающихся отдельных регионов и городов, что позволяет оценить примерное количество жертв эпидемии.
Согласно «Кембриджской всемирной истории болезней», исследователи обычно сходятся при оценке смертности в Европе и Ближнем Востоке на цифрах между 30 и 50%. Сильнее всего от пандемии пострадали Центральная Италия, Южная Франция, Восточная Англия и Скандинавия; относительно немного жертв (менее 20%) было в Милане, Чехии и некоторых областях Нидерландов, совсем не было в Нюрнберге[77]. «Кембриджская энциклопедия палеопатологии» приводит оценку доли умерших в 25% мирового населения, или более 60 миллионов человек, включая треть населения Европы (15-25 миллионов), 30-50% населения Англии, две трети погибших в Норвегии и Исландии, до трёх четвертей в Париже и Венеции[78].
Если говорить о Западной Европе, то У. Нейфи отмечает, что первый подсчёт числа жертв эпидемии был проведён по указанию папы Климента VI и показал цифру в 23,84 миллионов человек — 31% европейского населения. Британский историк Филипп Зиглер в вышедшей в 1969 году работе оценил смертность от эпидемии в Европе примерно в треть населения, что составляло от 20 до 25 миллионов человек[79].
В своём исследовании, опубликованном в 1941 году, демограф Борис Урланис отмечал, что высокий уровень смертности был свойствен прежде всего городам, а не сельской местности, и 30-40% смертности для городского населения дают седьмую-восьмую часть населения для Европы и двадцатую для России[80].
Авторы работ по эпидемиологии (Ш. Мартин и У. Нейфи) указывают, что между 1331 и 1351 годами эпидемия унесла около половины населения Китая, в то время как ещё 15% пришлось на погибших от стихийных бедствий[81][22]. Однако ссылающиеся на данные переписей синологи, как правило, не отмечают столь грандиозную убыль населения[82]. Они подчёркивают, что население Северного Китая, преимущественно затронутого эпидемиями, уже к началу XIV века заметно сократилось по сравнению с населением Южного Китая[83], а относительно высокую смертность во второй-третьей четверти XIV века связывают скорее с голодом, нежели с эпидемиями[K 5].
[править]Эпидемиология

Основная статья: Чума#Инфицирование


Чёрная крыса — переносчик бубонной чумы
Возбудителем чумы является грамотрицательная бактерия Yersinia pestis, названная по имени своего первооткрывателя, Александра Йерсена. В мокроте палочка чумы может сохраняться до 10 дней. На белье и одежде, испачканных выделениями больного, она сохраняется неделями, так как слизь и белок предохраняют ее от губительного действия высыхания. В трупах животных и людей, погибших от чумы, она выживает с начала осени до зимы. Низкая температура, замораживание и оттаивание не уничтожает возбудителя. Губительными для Y. pestis являются высокая температура, солнечное освещение и высыхание. Нагревание до 60ºС убивает данный микроорганизм через 1 час, до 100ºС — за несколько минут. Чувствительна к различным химическим дезинфектантам[84].
Природным переносчиком чумы служит блоха Xenopsylla cheopis, паразитирующая на грызунах. Механизм заражения следующий: в преджелудке инфицированной блохи чумные бактерии размножаются в таком количестве, что образуют буквально пробку (так называемый «блок»), закрывая собой просвет пищевода, вынуждая заражённую блоху срыгивать слизистую бактериальную массу в ранку, образующуюся от укуса[85]. Кроме того, замечено, что заражённая блоха из-за того, что глотание происходит с трудом и в желудок попадает гораздо меньше обычного, вынуждена кусать чаще и пить кровь с большим ожесточением[86].


Блоха Xenopsylla cheopis — основной переносчик чумы, изображение под СЭМ
Чума является болезнью грызунов (реже — сайгаков и верблюдов[87]), которая сравнительно редко заражает человека. Чумная блоха, предпочитающая, по выражению английского исследователя Джона Келли, «крысиную диету», в результате разгула эпизоотии остаётся без хозяина и вынуждена довольствоваться человеческой кровью, чтобы не умереть от голода. Обычно мышь или крыса несёт на себе от шести до двенадцати паразитов, но в результате массовой смертности грызунов на немногих выживших блох скапливается всё больше; так, во время одной из эпизоотий в Колорадо на одном животном их было обнаружено несколько сотен[86].
Блоха Xenopsylla cheopis способна обходиться без пищи до шести недель и, в случае крайней необходимости, поддерживать свою жизнь, высасывая соки из червей и гусениц, — именно этими особенностями и объясняется её проникновение в европейские города. Забившись в багаж или седельную сумку, блоха могла добраться до следующего караван-сарая, где находила себе нового хозяина, и эпидемия делала ещё шаг, продвигаясь со скоростью около 4 км в сутки[88].
Естественный хозяин чумной блохи — чёрная крыса — также отличается высокой выносливостью и мобильностью и способна путешествовать на большие расстояния в продовольственных запасах наступающей армии, фураже или пище торговцев, а также обмениваться паразитами с местным крысиным населением, продолжая, таким образом, эстафету болезни.
[править]Клиническая симптоматика

[править]В современной науке
Основная статья: Клиническая картина чумы
С учётом способа заражения, локализации и распространённости заболевания выделяют следующие клинические формы чумы: кожную, бубонную, первично-лёгочную, первично-септическую, кишечную, вторично-септическую и кожно-нарывную[89][84]. Две последние формы встречаются редко. Инкубационный период при чуме варьирует от нескольких часов до 9 суток.
Возбудитель проникает через повреждения кожи вследствие укуса блохи, через слизистую оболочку или воздушно-капельным путём. Затем он достигает лимфатических узлов, в которых начинает бурно размножаться. Болезнь начинается внезапно: сильная головная боль, высокая температура с ознобом, лицо гиперемировано, затем оно темнеет, под глазами появляются тёмные круги. Бубон (увеличенный воспалённый лимфатический узел) появляется на второй день заболевания.
Лёгочная чума является наиболее опасной формой заболевания. Она может возникнуть либо как результат осложнения бубонной чумы, либо при заражении воздушно-капельным путём. Болезнь также развивается бурно. Больной лёгочной чумой представляет исключительную опасность для окружающих, так как с мокротой выделяет большое количество возбудителей[84].


Палочка Y. pestis при флюоресцентной микроскопии, 200-кратное увеличение
При бубонной чуме возбудитель проникает в кровь при укусе блохи. На первом же защитном рубеже (в регионарных лимфатических узлах) он захватывается лейкоцитами. Чумные палочки приспособлены к размножению в фагоцитax. В результате лимфатические узлы теряют свою защитную функцию, превращаясь в «фабрику микробов». В самом лимфатическом узле развивается острый воспалительный процесс, в который вовлекаются его капсула и окружающие ткани. В результате, на второй день заболевания, образуется крупное болезненное уплотнение — первичный бубон. Лимфогенно возбудители могут проникать в ближайшие лимфатические узлы, формируя вторичные бубоны первого порядка[90].
Из бубона, утратившего способность задерживать инфекцию, возбудители поступают в кровь — развивается транзиторная бактериемия. Разрушающиеся в крови чумные палочки выделяют токсины, которые вызывают тяжёлую интоксикацию, вплоть до инфекционно-токсического шока. На фоне транзиторной бактериемии возможен занос возбудителя в отдалённые лимфатические узлы с формированием вторичных бубонов второго порядка. Нарушение факторов свёртывания крови за счёт выделяемых бактериями веществ способствует развитию кровотечений, образованию гематом, имеющих тёмно-багровый цвет[91].
При первично-септической чуме (возникает при высокой вирулентности возбудителя) первичные бубоны отсутствуют. Минуя регионарные лимфатические узлы, микроорганизмы сразу попадают в кровь и разносятся по всем органам[92].
Особо опасным является поражение лёгких. Микробы и их токсины разрушают стенки альвеол. Больной начинает распространять возбудителя чумы воздушно-капельным путём. Первично-лёгочная чума возникает при воздушно-капельном пути заражения, она характеризуется тем, что первичный процесс развивается в альвеолах. В клинической картине характерным является быстрое развитие дыхательной недостаточности[93].
Каждая из клинических форм чумы имеет свои особенности. Профессор Брауде так описывает поведение и вид больного бубонной чумой в первые дни заболевания:
Внешний вид больного, его поведение, состояние психики и моторики сразу же обращают на себя внимание и послужили основанием для возникновения народного понятия об «очумелости». Резкая гиперемия лица, его одутловатость, резкая гиперемия слизистых глаз («глаза разъярённого быка») и верхних дыхательных путей с небольшой иктеричностью дополняют картину возбуждения[94].
Лицо больного чумой получило латинское название facies pestica, по аналогии с термином facies Hippocratica (маска Гиппократа), обозначающим лицо умирающего человека.
При попадании возбудителя в кровь (из бубона или при первично-септической форме чумы) уже через несколько часов после начала заболевания появляются кровоизлияния на коже и слизистых оболочках[4].
[править]В описаниях XIV века


Зачумлённые. Иллюстрация из Тоггенбургской Библии, 1411 год
Описание состояния чумных больных в эпоху второй эпидемии дошло до нас всё в том же манускрипте де Мюсси, «Истории» Иоанна Кантакузина, Никифора Григоры, Дионисия Колле, арабского историка Ибн аль-Хатиба (англ.)русск., Де Гиня, Боккаччо и других современников.
Согласно их утверждениям, чума проявлялась в первую очередь в «непрерывной лихорадке» (febris continuae). Больные отличались повышенной раздражительностью, бились и бредили. Сохранившиеся источники рассказывают о «больных, бешено орущих из окон»: как предполагает Джон Келли, инфекция поражала также центральную нервную систему. Возбуждение сменялось чувством угнетённости, страха и тоски, болями в области сердца. Дыхание больных было коротким и прерывистым, часто сменяясь кашлем с кровохарканием или мокротой. Моча и кал окрашивались в чёрный цвет, кровь темнела до черноты, язык высыхал и также покрывался чёрным налётом. На теле возникали чёрные и синие пятна (петехи), бубоны, карбункулы. Особенно поражал современников тяжёлый запах, исходивший от заболевших[95].
Часть авторов также говорят о кровохаркании, которое рассматривалось как признак скорой смерти. Шолиак особо отмечал этот симптом, называя Чёрную смерть «чумой с кровохарканием».
Во многих случаях чума протекала в бубонной форме, вызываемой собственно укусом заражённой блохи. В частности, она была характерна для Крыма, где де Мюсси описал протекание болезни как начинавшейся с колющих болей, затем жара и наконец появления твёрдых бубонов в паху и под мышками. Следующим этапом была «гнилостная горячка», сопровождаемая головной болью и помрачением сознания, на груди появлялись «опухоли» (карбункулы).
Похожие симптомы имела чума в итальянских городах, но здесь к вышеперечисленному прибавлялись носовое кровотечение и свищи. О кровохаркании итальянцы не упоминают — исключением является единственная рукопись, известная благодаря Лудовико Муратори.
В Англии чума чаще проявлялась в лёгочной форме, с кровохарканием и кровавой рвотой, причём больной, как правило, умирал в течение двух суток. То же самое отмечают норвежские хроники, русские летописцы говорят о чёрных пятнах на коже и лёгочных кровотечениях.
Во Франции, согласно записям Шолиака, чума проявлялась в обеих формах — в первый период своего распространения (два месяца) в основном в лёгочной форме, больной умирал на третьи сутки, во второй — в бубонной, причём время жизни увеличивалось до пяти дней.
Особенный ужас наводила на средневековых людей первично-септическая чума, характерная для Константинополя. Внешне здоровый человек при ней погибал в тот же день, так, младший сын императора Иоанна Кантакузина, Андроник, угас в течение трёх часов[96].
[править]Медицинские меры противодействия

[править]Состояние медицины в Средневековье
Основная статья: Средневековая медицина


Вскрытие трупа. Из страха перед церковью врачи проводили подобные занятия изредка и тайно. Миниатюра. Франция, XV век
Во времена Чёрной смерти медицина в христианской Европе находилась в глубоком упадке. Во многом это было связано с примитивно-религиозным подходом ко всем сферам знания. Даже в одном из крупнейших средневековых университетов — Парижском — медицина считалась второстепенной наукой, так как ставила себе задачей «излечение бренного тела». Иллюстрацией тому является, среди прочего, анонимная аллегорическая поэма XIII века о «Свадьбе Семи Искусств и Семи Добродетелей». В этом сочинении Госпожа Грамматика выдаёт замуж своих дочерей — Диалектику, Геометрию, Музыку, Риторику и Теологию, после чего к ней приходит Дама Физика (тогдашнее название медицины) и также просит найти ей мужа, получая от Грамматики недвусмысленный ответ «Вы не из нашей семьи. Ничем не могу вам помочь»[97].
Некое руководство того времени, автор которого остался неизвестен, вменяло в обязанность врачу после входа в дом спрашивать родственников больного, исповедовался ли тот и причастился ли он святых тайн. Если этого сделано не было, больной должен был исполнить свой религиозный долг немедленно или, по крайней мере, пообещать это сделать, ибо спасение души полагалось важнее спасения тела[97].
Анатомирование мёртвых в большинстве случаев запрещалось. Предполагается, что также не приветствовалось хирургическое вмешательство, что объяснялось фразой, содержащейся, по мнению некоторых историков, в постановлениях Турского Собора 1163 года: «Церкви противно кровопролитие». Талантливые медики постоянно рисковали попасть в поле зрения инквизиции, но особенное возмущение коррумпированной части духовенства вызывало то, что врачи пользовались авторитетом и уважением у сильных мира сего, отвлекая на себя вознаграждения и милости. Один из медиков того времени писал:
Клирики по обыкновению толпятся у изголовия больных, из всех сил тщась доказать великую действенность своего вмешательства, воззвания к святым, реликвий, освященных свечей, обеден, милостыни, пожертвований и прочего благочестивого шарлатанства. Случись врачу одержать победу над недугом, это приписывается заступничеству святых, обетам и молитвам клириков. Случись же ему умереть, виноваты в этом, конечно же, врачи[98].
[править]Гипотезы о причинах чумы и предлагаемые меры профилактики
Что касается тогдашней науки об эпидемических болезнях, в ней боролись два основных направления. Первое, связанное с именем одного из последних атомистов древности, Лукреция Кара, полагало причиной их возникновения некие невидимые глазу «семена болезни», или мельчайшие болезнетворные «скотинки» (Марк Варрон), проникавшие в организм здорового человека при контакте с заболевшим. Это учение, получившее в дальнейшем название учения о контагии (то есть «заражении»)[99], в те времена получило своё дальнейшее развитие уже после открытия ван Левенгука. Как средство профилактической борьбы с чумой контагионисты предлагали изоляцию больных и длительные карантины.
Однако наличие или отсутствие невидимых «чумных скотинок» представлялось достаточно умозрительным; тем более для врачей тогдашнего времени казалась привлекательной теория «миазмов», созданная великими умами древности — Гиппократом и Галеном — и развитая затем «шейхом врачей» Авиценной. В кратком изложении суть теории можно свести к отравлению организма неким ядовитым веществом («пневмой»), выделяющимся из земных недр. В основе её лежало вполне здравое наблюдение о гибельности для людей испарений болот и прочих «нездоровых мест» и привязанности определённых заболеваний к определённым же географическим пунктам[K 6]. Отсюда, по мнению «миазматиков», ветер способен разносить ядовитые испарения на огромные расстояния[K 7], причём яд может как держаться в воздухе, так и отравлять собой воду, пищу и предметы быта. Вторичным источником миазмов становится больное или мёртвое тело — что «подтверждалось» во время чумной эпидемии тяжёлым запахом, сопутствующим заболеванию, и трупным смрадом. Впрочем, и здесь врачи расходились в понимании, откуда берутся ядовитые испарения. Если древние без колебаний считали их причиной «телурические» (то есть почвенные) выделения, в обычном состоянии безопасные, которые превращает в смертельный яд болотное гниение, в Средние века появились мнения о космическом влиянии на процесс возникновения «миазмов», причём в качестве главного виновника выступала планета Сатурн, отождествляемая с апокалиптическим всадником-Смертью. По мнению «миазматиков», приливное воздействие планеты пробуждает ядовитые испарения болот[100][K 8].
Наличие миазма определялось запахом, но о том, какого типа должен быть запах чумы, имелись диаметрально противоположные мнения. Так, сохранились воспоминания о «ветре, доносившем запах словно бы из розового сада», после чего в ближайшем городе, конечно же, началась эпидемия. Но гораздо чаще чуме приписывали запахи резкие и тяжёлые, так, в Италии считали причиной эпидемии огромного кита, выброшенного волнами на берег и «распространившего вокруг себя нестерпимое зловоние»[101].
Для борьбы с эпидемией предлагалось несколько простых средств:
Бежать из заражённой местности и в безопасности дожидаться конца эпидемии. Именно отсюда происходит знаменитая средневековая присказка «дальше, дольше, быстрее», придуманная, по преданию, знаменитым персидским философом и врачом Абу Бакром Ар-Рази. Бежать требовалось как можно дальше, как можно быстрее и оставаться вдали от заражённой местности достаточно долго, чтобы окончательно убедиться, что опасность миновала. Врачи советовали перебраться в «cкромный домик [в деревне], не подверженный сырости, вдали от кладбищ, скотомогильников и грязной воды, а также от огородов, где растёт лук-порей, капуста или иные растения, на каковых имеют обыкновение оседать чумные миазмы»[102].
Очищение воздуха в заражённой местности или доме. С этой целью через город гнали стада, чтобы дыхание животных очистило атмосферу (один из специалистов того времени приписывал подобную способность лошадям и потому настоятельно советовал своим пациентам на время эпидемии перебираться в конюшни). Ставили блюдечки с молоком в комнату умершего, чтобы таким образом поглощать заразу. С той же целью в домах разводили пауков, способных, по убеждению того времени, адсорбировать разлитый в воздухе яд. Жгли костры на улицах и окуривались дымом ароматных трав или специй[K 9]. Для того, чтобы разогнать заражённый воздух, звонили в колокола и палили из пушек. В комнатах с той же целью выпускали летать небольших пичужек, чтобы они взмахами крылышек проветривали помещение[103].
Индивидуальная защита, которая понималась как создание некоего буфера между человеком и заражённой средой. Ввиду того, что действенность подобной буферной защиты можно было определить исключительно с помощью собственного обоняния, она считалась хорошей, если удавалось совершенно уничтожить или по крайней мере ослабить «чумной запах». По этой причине рекомендовалось носить с собой и часто нюхать цветочные букеты, бутылочки с духами, пахучие травы и ладан. Советовали также наглухо закрывать окна и двери, закрывать окна пропитанной воском тканью, чтобы не допустить проникновения в дом заражённого воздуха[104]. Впрочем, иногда предлагалось забивать чумное зловоние зловонием ещё более жестоким — рецепты такого сорта были порой продиктованы отчаянием и беспомощностью. Так, крымские татары разбрасывали по улицам собачьи трупы, европейские врачи советовали держать в домах козлов. Давались даже рекомендации подолгу задерживаться в отхожем месте, вдыхая тамошние ароматы, поскольку имелись наблюдения по поводу того, что чистильщики отхожих мест меньше страдают от эпидемии. Подобное предложение вызвало, впрочем, протест уже у тогдашних специалистов, указывавших, что подобное «отвратительно в обычной ситуации, и трудно ожидать, чтобы оно помогло во время эпидемии»[105].
Врачи рекомендовали воздерживаться от потребления домашней и дикой водоплавающей птицы, питаться супами и бульонами, не спать после рассвета и, наконец, воздерживаться от интимного общения с женщинами[106], а также (памятуя о том, что «подобное привлекает подобное») воздерживаться от мыслей о смерти и страха перед эпидемией и во что бы то ни стало сохранять бодрое настроение духа[107].
[править]Лечение
Лучшие умы средневековья не заблуждались относительно возможности излечения чумных больных. Арсенал средневекового врача, включавший лекарства на растительной или животной основе, а также хирургические инструменты, был совершенно бессилен против эпидемии. «Отец французской хирургии» Ги де Шолиак называл чуму «унизительной болезнью», противопоставить которой врачебному сословию было нечего[108]. Франко-итальянский врач Раймонд Шален ди Винарио не без горького цинизма замечал, что «не может осуждать врачей, отказывающих в помощи зачумлённым, ибо никто не желает последовать за своим пациентом». Кроме того, с усилением эпидемии и ростом страха перед чумой всё больше медиков старались также найти спасение в бегстве, хотя этому можно противопоставить и подлинные случаи преданности своему делу. Так, если Шолиака, по его собственному признанию, от бегства удержал только «страх перед бесчестьем», ди Винарио против собственного совета оставался на месте и умер от чумы в 1360 году[109].


Аптека. Миниатюра из Tacuinum sanitatis — средневекового трактата о здоровье. XIV век
Клиническая картина чумы, с точки зрения медицины XIV века, выглядела следующим образом: миазмы, проникнув в организм, рождают в области сердца заполненный ядом бубон или фурункул, который, затем, прорвавшись, отравляет кровь[109].
Попытки лечения, хотя крайне малоэффективные, всё же предпринимались. Шолиак вскрывал чумные бубоны и прижигал их раскалённой кочергой. Чуму, понимаемую как отравление, пытались лечить существующими на тот момент противоядиями, в частности, «французским териаком», к бубонам прикладывали высушенные шкурки жаб и ящериц, способных, по распространённому в те времена убеждению, вытягивать из крови яд, с той же целью употребляли драгоценные камни, в частности, размолотый в порошок изумруд[103].
В XIV веке, когда наука ещё тесно переплеталась с магией и оккультизмом, а многие аптекарские рецепты составлялись по правилам «симпатии», то есть воображаемой связи человеческого тела с теми или иными объектами, подействовав на которые, якобы можно было лечить болезнь, многочисленными были случаи шарлатанства или искреннего заблуждения, приводившие к самым нелепым результатам. Так, сторонники «симпатической магии» пытались «вытянуть» болезнь из тела с помощью сильных магнитов. Результаты подобного «лечения» неизвестны, но вряд ли они были удовлетворительны[109].
Наиболее здравым представлялось поддерживать силы больного хорошим питанием и укрепляющими средствами и ждать, чтобы сам организм поборол болезнь. Но случаи выздоровления во время эпидемии Чёрной смерти были единичными и почти все пришлись на конец эпидемии[110].
[править]Чумные доктора
Основная статья: Чумной доктор


Маска доктора. B клюве средства от «миазмов» — травы. Поверх одежды врач носил тёмный длинный плащ из льняной или вощёной материи, из-за чего изрядно походил на зловещую птицу, а в руке держал специальную палку — чтобы не прикасаться к зачумлённому руками
В этих условиях сеньоры или города оплачивали услуги специальных «чумных докторов», в обязанности которых входило оставаться в городе до конца эпидемии и лечить тех, кто стал её жертвой. Как правило, за эту неблагодарную и крайне опасную работу брались посредственные медики, неспособные найти для себя лучшего, или юные выпускники медицинских факультетов, пытавшиеся составить себе имя и состояние быстрым, но крайне рискованным путём[111].
Считается, что первых чумных докторов нанял папа Климент VI, после чего эта практика стала применяться по всей Европе[112].
Для защиты от «миазмов» чумные доктора носили ставшую позднее знаменитой клювастую маску (отсюда их прозвище во время эпидемии «клювастые врачи» (фр. docteurs à bec). Маска, вначале закрывавшая только лицо, но после возвращения чумы в 1360 году начавшая полностью покрывать голову, делалась из плотной кожи, со стёклами для глаз, причём в клюв закладывались цветы и травы — розовые лепестки, розмарин, лавр, ладан и т. д., должные защищать от чумных «миазмов»[113]. Для того, чтобы не задохнуться, в клюве проделывались два небольших отверстия. Плотный костюм, как правило, чёрного цвета, также делался из кожи или вощёной ткани, состоял из длинной рубахи, спускавшейся до пят, штанов и высоких сапог, а также пары перчаток. В руки чумной доктор брал длинную трость — её использовали для того, чтобы не дотрагиваться до пациента руками и, кроме того, разгонять на улице досужих зевак, ежели таковые найдутся[114]. К сожалению, этот предшественник современного противочумного костюма спасал не всегда, и многие врачи погибали в попытках оказать помощь своим пациентам.
В качестве дополнительной защиты чумным докторам рекомендовался «хороший глоток вина со специями»; как обычно бывает в истории, трагедии сопутствовал фарс: сохранился характерный анекдот о группе кенигсбергских докторов[K 10], которые, несколько перестаравшись в плане дезинфекции, были арестованы за пьяный дебош[115].
[править]Административные меры противодействия

«Венецианцы как свиньи, тронь одну, все сгрудятся вместе и бросятся на обидчика», — отмечал хронист. Действительно, Венеция во главе с дожем Дандоло была первой, и какое-то время единственной из европейских стран, сумевшей организовать своих граждан, чтобы избежать хаоса и мародёрства, и вместе с тем, сколь то было возможно, противодействовать разгулу эпидемии[116].
В первую очередь, 20 марта 1348 года, приказом венецианского совета, в городе была организована специальная санитарная комиссия из трёх венецианских дворян. Входящие в гавань корабли предписано было подвергать досмотру, и, если найдены были «прячущиеся иностранцы», больные чумой или мертвецы, — корабль немедленно сжигать. Для захоронения умерших был отведён один из островов в венецианской лагуне, причём могилы предписано было рыть на глубину не менее полутора метров. Начиная с 3 апреля и вплоть до конца эпидемии, изо дня в день специальные похоронные команды должны были проплывать по всем венецианским каналам, криком «Мёртвые тела!» требуя от населения выдавать им своих умерших для захоронения. Специальные команды для сбора трупов изо дня в день обязаны были посещать все больницы, богадельни и просто собирать умерших на улицах[117]. Любому венецианцу полагались последнее напутствие местного священника и захоронение на чумном острове, получившем название Lazaretto — как полагает Джон Келли, по имени ближайшей церкви Св. Девы Назаретской, по предположению Иоганна Нола — от монахов Святого Лазаря, ходивших за больными. Здесь же проходили сорокадневный карантин прибывшие с Востока или из зачумлённых мест, здесь же в течение сорока дней должны были оставаться их товары — срок был выбран в память о сорокадневном пребывании Христа в пустыне[K 11][116].
Для поддержания порядка в городе запрещена была торговля вином, закрыты все трактиры и таверны, любой торговец, пойманный с поличным, терял свой товар, причём предписывалось немедленно выбивать днища у бочек и сливать их содержимое прямо в каналы. Запрещались азартные игры, производство игральных костей[K 12]. Закрывались публичные дома, своих любовниц мужчинам предписывалось либо немедленно отсылать прочь, либо столь же немедленно брать в жёны. Чтобы вновь населить опустевший город, были открыты долговые тюрьмы, смягчено законодательство о долговых выплатах, беглым должникам обещано прощение, в случае, если они согласятся покрыть одну пятую необходимой суммы.
С 7 августа, чтобы избежать возможной паники, запрещались траурные одежды и временно отменялся старинный обычай выставлять гроб с умершим у порога дома, оплакивая его всей семьёй на глазах у прохожих. Даже в то время, когда эпидемия достигла своего максимума и смертность составляла 600 человек в сутки, дож Андреа Дандоло и Большой Совет оставались на местах и продолжали работать. 10 июля бежавшим из города чиновникам было предписано в течение следующих восьми дней вернуться в город и возобновить работу, неподчинившимся грозили увольнением. Все эти меры действительно благотворно повлияли на порядок в городе, и в дальнейшем опыт Венеции переняли все европейские государства[117].
[править]Чума в официальной и народной религии

[править]Католическая церковь и чума


Папа Климент VI. Поясное изображение на камее
С точки зрения официальной религии, причины эпидемии были ясны — наказание за человеческие грехи, отсутствие любви к ближним, погоню за мирскими соблазнами при полном забвении духовных вопросов. В 1347 году, с началом эпидемии, церковь, а вслед за ней и народ, были убеждены, что грядёт конец света и сбываются пророчества Христа и апостолов. В войне, голоде и болезни видели всадников Апокалипсиса, причём именно чума должна была исполнить роль всадника, чей «конь блед и имя ему — Смерть». С чумой пытались бороться с помощью молебнов и крестных ходов, так, шведский король, когда опасность подступила к его столице, возглавил крестный ход босиком с непокрытой головой, моля об отвращении бедствия. Церкви были заполнены верующими. Как лучшее лекарство для уже заболевших или для того, чтобы избежать заражения, церковь рекомендовала «страх Божий, ибо Всевышний один может отвратить чумные миазмы». Покровителем чумных больных считался Св. Себастьян, с ним также было связано поверье о прекращении чумы в одном из городов, когда в местной церкви был построен и освящён придел, где установили статую этого святого.
Из уст в уста передавался рассказ о том, что ослик, вёзший в Мессину, где началась эпидемия, статую Святой Девы, вдруг остановился и никакими усилиями не удалось сдвинуть его с места[109]. Уже с началом эпидемии, когда жители Мессины стали просить у катанийцев для спасения от гибели прислать им мощи Св. Агаты, епископ Катании Герардус Орто согласился было это сделать, но тому воспротивились его собственные прихожане, угрожая смертью, если он решит оставить город без защиты. «Что за ерунда, — возмущался фра Микеле, — Если бы святая Агата захотела в Мессину, она сама бы о том сказала!» В конце концов, противоборствующие стороны пришли к компромиссу, договорившись, что патриарх совершит кропление святой водой, в которой была омыта рака Святой Агаты. В результате сам епископ умер от чумы, болезнь же продолжала завоёвывать всё новые и новые пространства[109].
В подобных условиях жизненно важным становился вопрос — что вызвало Божий гнев и каким образом умилостивить Всевышнего, чтобы мор прекратился раз и навсегда. В 1348 году причину несчастья видели в новой моде на ботинки с длинными высоко загнутыми носами, которые особенно возмущали Бога[K 13].
Священники, принимавшие последнюю исповедь умирающих, становились частыми жертвами чумы, поэтому в разгар эпидемии в части городов уже невозможно было найти никого, способного совершить таинство соборования или прочесть отходную над покойником. Боясь заражения, священники и монахи также попытались защитить себя, отказываясь приближаться к больным и, вместо того, через специальную «чумную щель» в двери подавая им хлеб для причастия на ложке с длинной ручкой или же проводя соборование с помощью палки, с концом, смоченным в елее. Впрочем, известны были и случаи подвижничества, так, по преданию, на это время приходится история отшельника по имени Рох, самоотверженно ухаживавшего за больными, позднее канонизированного католической церковью[118].
В 1350 году, в самый разгар эпидемии, папа Климент VI объявил очередной Святой год, специальной буллой приказав ангелам немедленно доставлять в рай любого, кто умрёт на дороге в Рим или же возвращаясь домой. Действительно, на Пасху в Рим собралось около 1 млн. 200 тыс. паломников, ищущих защиты от чумы, на Троицу к ним добавился ещё миллион, при том что в этой массе чума свирепствовала с таким ожесточением, что домой вернулась едва ли десятая часть. За один только год прибыль римской курии от их пожертвований составила астрономическую сумму в 17 миллионов флоринов, что подвигло тогдашних остряков отпустить ядовитую шутку: «Господь не желает смерти грешника. Пусть себе живёт и платит далее».
Сам папа Климент VI в это время находился вдали от охваченного чумой Рима, в своём авиньонском дворце, по совету личного врача — Ги де Шолиака, прекрасно отдававшего себе отчёт в опасности заражения, не подпуская к себе никого и постоянно поддерживая огонь в двух жаровнях, справа и слева от своей персоны. Отдавая должное суевериям времени, папа не расставался с «волшебным» изумрудом, вставленным в перстень, «каковой, будучи обращён к Югу, ослаблял действие чумного яда, будучи обращён к Востоку, уменьшал опасность заражения».
Следует сказать, что во время эпидемии церкви и монастыри сказочно обогатились; желая избежать смерти, прихожане отдавали последнее, так что наследникам умерших оставались буквально крохи, и некоторым муниципалитетам пришлось своим указом ограничить размер добровольных даяний. Однако же из страха перед болезнью монахи не выходили наружу, и паломникам оставалось складывать принесённое перед воротами, откуда оно забиралось по ночам[119].
В народе усиливался ропот, разочаровавшиеся в возможностях официальной церкви защитить своих «овец» от чумы, миряне стали задаваться вопросом, не грехи ли церковников вызвали Божий гнев. Вспоминались и уже вслух рассказывались истории о блуде, интригах и даже убийствах, случавшихся в монастырях, о симонии священников. Эти настроения, бывшие крайне опасными для церкви, в конечном итоге вылились в мощные еретические движения последующих времён, в частности, в движение флагеллантов[120].
[править]Флагеллантство
Основная статья: Флагеллантство


Кающиеся флагеланты. Изображение из Прекрасного часослова герцога Беррийского. Дракон наверху символизирует сатану[121].
Секта флагеллантов (бичующихся) возникла, по разным сведениям, в середине XIII—XIV веков, когда весть об очередной катастрофе или бедствии вызывала религиозный экстаз у городской толпы, старавшейся с помощью аскезы и умерщвления плоти добиться милости Создателя и прекратить или предотвратить голод или эпидемию, но, так или иначе, достоверно установлено, что в годы Чёрной смерти это движение достигло небывалого размаха[122].
Флагелланты уверяли, будто на алтарь церкви Св. Петра в Иерусалиме однажды упала мраморная табличка с посланием от самого Христа, который, сурово попрекая грешников в несоблюдении пятничного поста и «святого воскресенья», объявляет им в качестве наказания начало чумной эпидемии. Божий гнев был столь велик, что он намеревался вовсе стереть человечество с лица Земли, но смягчился, благодаря мольбам Св. Доминика и Св. Стефана, предоставляя заблудшим последний шанс. Если же человечество будет упорствовать и далее, сообщало небесное письмо, следующими карами будут нашествие диких зверей и набеги язычников[123].
Члены секты, движимые единым стремлением подвергнуть свою плоть испытаниям, сравнимым с теми, которым подвергался перед распятием Христос, объединялись в группы до нескольких тысяч человек, возглавляемые единым руководителем, и странствовали из города в город, наводнив собой, в частности, Швейцарию и Германию. Очевидцы описывают их как монашествующих, одетых в чёрные плащи и капюшоны, с низко надвинутыми на глаза войлочными шапками и спинами «в рубцах и струпьях запёкшейся крови».
Остановить эпидемию религиозный фанатизм флагеллантов, конечно же, не мог, более того, известно, что именно они принесли с собой чуму в Страсбург, до того времени ещё не затронутый мором[124].
Как все религиозные фанатики своего времени, флагелланты в каждом из городов, в котором появлялись, требовали поголовного уничтожения евреев как «врагов Христа», и уже это вызывало недоверие и опасения папы Климента VI — но гораздо хуже, с точки зрения господствующей церкви, было то, что секта бичующихся, будучи подчёркнуто мирской — в ней не состояло ни одного священнослужителя, — претендовала на прямое общение с Богом, отвергая сложную обрядность и иерархию католицизма, проповедуя самостоятельно и столь же самовольно принимая друг у друга таинство исповеди и отпуская грехи[125].
Папа Климент был слишком умён и осторожен, чтобы прямо запретить флагеллантство, — рискуя, таким образом, вызвать бунт и ненависть народных масс. И он поступил благоразумно, поставив их под начальство церковных иерархов, предписав заниматься аскезой и самобичеванием исключительно поодиночке, у себя дома и только с благословения личного духовника, после чего флагеллантство, как массовое религиозное течение, практически прекратило свое существование[126]. Вскоре после окончания эпидемии эта секта, как организованная структура, полностью исчезла.
[править]Бьянки


Бьянки. Изображение XVI века
Менее известной разновидностью фанатиков, пытавшихся остановить чуму подвигами во имя веры, были «одетые в белое» (лат. albati), также известные под своим итальянским именем bianchi. Иногда их полагают умеренной частью флагеллантов.
По мифологии этой секты, всё началось с того, что некий крестьянин повстречал в поле Христа, который, оставшись неузнанным, попросил у того хлеба. Крестьянин извинился, объяснив, что хлеба у него больше не осталось, но Христос попросил его посмотреть в сумке, где, к немалому удивлению её владельца, хлеб обнаружился в неприкосновенности. Далее Христос отправил крестьянина к колодцу, чтобы размочить хлеб в воде. Крестьнин возразил, что колодцев в этой местности нет, но всё же подчинился, и, конечно же, колодец сам собой явился в названном месте. Но возле колодца стояла Богородица, она отправила крестьянина обратно, приказав передать Христу, что «его матерь запрещает размачивать хлеб». Крестьянин выполнил поручение, на что Христос заметил, что «его матерь всегда на стороне грешников», и объяснил, что, если бы хлеб был размочен, погибло бы всё население Земли. Но теперь он готов помиловать падших и просит размочить лишь треть хлеба, что поведёт за собой смерть трети населения христианского мира. Крестьянин выполнил приказ, после чего началась эпидемия, остановить которую можно, лишь одевшись в белое, молясь и предаваясь посту и покаянию[127].
Другой вариант той же легенды рассказывал, что крестьянин ехал верхом на быке и вдруг неким чудом был перенесён в «отдалённое место», где его ждал ангел с книгой в руке, приказавший крестьянину проповедовать о необходимости покаяния и ношения белых одежд. Остальные указания, необходимые для того, чтобы чтобы смягчить Божий гнев, должны были быть найдены в книге[127].
Шествия бьянки собирали в городах не меньшие толпы, чем шествия их более радикально настроенных собратьев. Одетые в белое, со свечами и распятиями в руках, они двигались, распевая молитвы и псалмы, моля о «милосердии и мире», причём возглавляла собой процессию обязательно женщина, идущая между двумя маленькими детьми[128].
Однако и эти дальние предшественники реформации вызвали собой недовольство господствующей церкви, так как прямо упрекали её в стяжательстве, корыстолюбии и забвении заповедей Божьих, за что Господь и наказал свой народ эпидемией. Бьянки требовали от первосвященника добровольно отказаться от престола, уступив его «нищему папе», с этим требованием их глава, называвший себя Иоанном Крестителем, отправился в Рим, где, конечно же, по приказу папы, закончил жизнь на костре; эта же судьба ожидала второго руководителя секты, пытавшегося поднять восстание против Святого Престола. Секта была официально запрещена[129].
[править]Хореомания
Основная статья: Хореомания
Если секты флагеллантов и «одетых в белое», при всём фанатизме своих последователей, всё же состояли из людей в здравом уме, хореомания, или одержимость танцем, была, с большой степенью вероятности, типичным массовым психозом, характерным, впрочем, для Средних веков.


Питер Брейгель мл. «Одержимые пляской»
Жертвы хореомании без всякой видимой причины начинали прыгать, кричать и совершать нелепые движения, действительно напоминавшие собой некий неистовый танец. Одержимые сбивались в толпы до нескольких тысяч человек; бывало, что зрители, до определённого момента просто глазевшие на происходящее, сами присоединялись к пляшущей толпе, не в силах остановиться. Самостоятельно прекратить пляску одержимые не могли и зачастую покрывали расстояние до соседнего города или села, вопя и прыгая. Затем они падали на землю в полном изнеможении и засыпали на месте[6].
После этого психоз порой заканчивался, но иногда он продолжался в течение нескольких дней или даже недель. Одержимых хореоманией отчитывали в церквях, кропили святой водой, бывало, когда иные средства были исчерпаны, городские власти нанимали музыкантов, чтобы те подыгрывали неистовой пляске и тем самым скорее доводили больных ею до изнеможения и сна[130].
Случаи такого рода известны были и до эпидемии Чёрной смерти, но, если ранее они были единичными, по окончании эпидемии Чёрной смерти хореомания приняла пугающий размах, скачущие толпы насчитывали порой до нескольких тысяч человек. Предполагается, что таким образом выплёскивались нервное потрясение и ужас, вызванные эпидемией[130]. Хореомания свирепствовала в Европе в XIV—XV веках, а затем исчезла.
Отношение внешних зрителей к одержимым хореоманией было неоднозначным, так, в средневековых хрониках можно найти и намёки, будто речь шла о профессиональных нищих, получавших по окончании представления щедрую милостыню, ради чего, собственно, всё и затевалось. Другие авторы склонялись к мысли об одержимости бесом, полагая экзорцизм единственным лекарством для подобного. В хрониках зафиксированы случаи, когда массовому танцу предавались беременные женщины, или о том, что многие танцоры, когда приступ заканчивался, умирали или всю дальнейшую жизнь страдали тиком или тремором конечностей[6].
Подлинные причины и механизм протекания хореомании остаётся неизвестным до нынешнего времени.
[править]Народные суеверия, связанные с эпидемией


Противочумной амулет начала XVII века, Англия. Современная реконструкция
В расстроенном воображении людей, изо дня в день ожидавших смерти, призраки, привидения и, наконец, «знаки» являлись в любом самом незначительном событии. Так, рассказывали о столбе света в декабре 1347 года, в течение часа стоявшем после заката над папским дворцом, кому-то виделось, что из свеженарезанного каравая хлеба капает кровь, предупреждая о беде, которую осталось уже недолго ждать. В пришествии чумы винили кометы, которых шесть раз видели в Европе, начиная с 1300 года[K 14]. Расстроенному воображению людей уже во время эпидемии являлись невероятные вещи — так, фра Микеле Пьяцца, летописец сицилийской чумы, с полным доверием пересказывает историю о чёрной собаке с мечом в передней лапе, которая, ворвавшись в мессинскую церковь, учинила там разгром, рубя в куски священные сосуды, свечи и светильники на алтаре[131][K 15]. Разочарование в медицине и возможностях официальной церкви остановить эпидемию не могло не вылиться в попытку простонародья защитить себя с помощью обрядов, корни которых восходили ещё к языческим временам.
Так, в славянских землях нагие женщины ночью опахивали деревню вокруг, причём во время совершения обряда никто иной из жителей не мог покинуть свой дом. Саамы песнями и заклинаниями отсылали чуму в «железные горы», причём для удобства передвижения ее снабжали лошадьми и повозкой. Чучело, изображавшее чуму, сжигали, топили, замуровывали в стены, проклинали и отлучали в церквях[132].
Чуму пытались отвратить с помощью амулетов и заклинаний, причём жертвами подобных суеверий становились даже церковнослужители, тайком носящие на шее, вместе с крестом, серебряные шарики, заполненные «жидким серебром» — ртутью, или же мешочки с мышьяком[132]. Страх перед гибелью от чумы приводил к тому, что народные суеверия проникали даже в церковь, получая официальное одобрение духовных властей, — так, в некоторых городах Франции (напр. в Монпелье) практиковался любопытный обряд — длинной нитью измеряли городскую стену, затем эта нить использовалась в качестве фитиля для гигантской свечи, зажигаемой на алтаре[133].
Чуму изображали в виде слепой старухи, метущей пороги домов, где в скором будущем предстояло погибнуть одному из членов семьи, чёрного всадника, великана, покрывающего расстояние от деревни к деревне одним шагом, или даже «двух духов — доброго и злого: добрый стучал палкой в двери, и сколько раз стучал, столько людей должно было умереть», чуму даже видели — она гуляла на свадьбах, жалея того или другого, обещала им спасение. Чума передвигалась на плечах своего заложника, заставляя таскать её по деревням и городам.
И, наконец, предполагается, что именно во время великой эпидемии в народном сознании сформировался образ Девы Чумы (нем. Pest Jungfrau, англ. Plague Maiden), оказавшийся невероятно живучим, отголоски этих верований все еще существовали даже в просвещённом XVIII веке. По одному из вариантов, записанному в те времена, Дева Чума взяла в осаду некий город, причём любой, неосторожно открывший дверь или окно, добивался лишь того, что в жилище оказывался летучий красный шарф, и в скором времени хозяин дома умирал от болезни. Посему жители в ужасе заперлись в домах и уже не отваживались показываться снаружи. Но чума оказалась терпеливой и спокойно ждала, пока голод и жажда не вынудят их это сделать. Тогда некий дворянин решил пожертвовать собой ради спасения остальных и, выгравировав на своём мече слова «Иисус, Мария», открыл дверь. Немедленно в проёме показалась призрачная рука и вслед за ней краешек красного шарфа. Не растерявшись, храбрец рубанул по этой руке; в скором времени он умер от болезни вместе со всей своей семьёй, таким образом поплатившись за свою смелость, но раненая Чума предпочла убраться прочь и с тех пор остерегалась навещать негостеприимный город[134].
[править]Истерия «чумных мазей» и процессы над отравителями

[править]Социальная обстановка


Четвёртый всадник Апокалипсиса. Фрагмент шпалеры из серии «Анжерский апокалипсис» работы Николя Батая, между 1373 и 1387 годами
Поражённые размахом и гибельностью эпидемии, превратившей, по выражению Иоганна Нола, всю Европу в огромную Хиросиму, обыватели не могли поверить, что подобная катастрофа может иметь естественное происхождение. Чумной яд, в форме некоего порошка, или как чаще полагали — мази, должен был распространяться отравителем или отравителями, под которыми понимались некие изгои, враждебно настроенные к основной массе населения[135].
В подобных измышлениях жители городов и сёл опирались, в первую очередь, на Библию, где Моисей рассеивает в воздухе пепел, после чего Египет поражается моровым поветрием. Образованные слои населения могли черпать подобную уверенность в римской истории, когда во время юстиниановой чумы 129 человек были признаны преднамеренно распространявшими заразу и казнены[135].
Кроме того, повальное бегство из городов, охваченных болезнью, породило анархию, панику и власть толпы. Из страха перед болезнью любого, вызывавшего малейшие подозрения, силой волокли в лазарет, бывший, если верить хроникам того времени, столь ужасным местом, что многие предпочитали покончить с собой, лишь бы не оказаться там. Эпидемия самоубийств, увеличивавшаяся вместе с распространением заразы, вынудила власти принять специальные законы, угрожавшие тем, кто наложит на себя руки, выставить их трупы на всеобщее обозрение. Вместе с больными в лазарет часто попадали и здоровые, найденные в одном доме с заболевшим или умершим, что, в свою очередь, заставляло людей скрывать больных и тайно хоронить трупы. Бывало, что в лазарет тащили просто состоятельных людей, желая вдоволь похозяйничать в опустевших домах, объясняя крики жертвы помрачением рассудка в результате болезни[136].
Понимая, что завтрашний день может и не наступить, множество людей предавалось чревоугодию и пьянству, проматывая деньги с женщинами лёгкого поведения, что ещё больше усиливало разгул эпидемии.
Могильщики, набиравшиеся из каторжников и галерных рабов, которых можно было привлечь к подобной работе только лишь обещаниями помилования и денег, бесчинствовали в городах, покинутых властью, врывались в дома, убивая и грабя. Молодых женщин, больных, мёртвых и умирающих продавали желающим совершить насилие, трупы волокли за ноги по мостовой, как полагали в те времена, специально разбрасывая по сторонам брызги крови, чтобы эпидемия, при которой каторжники чувствовали себя безнаказанными, продолжалась как можно дольше. Бывали случаи, когда в могильные рвы вместе с мёртвыми сваливали и больных, погребая заживо и не разбираясь, кто из них мог бы спастись[137].
Стоит также заметить, что случаи преднамеренного заражения действительно случались, обязанные своим появлением, в первую очередь, распространённому в те времена гибельному суеверию, что избавиться от чумы можно было, «передав» её другому. Посему больные специально толкались на рынках и в церквях, норовя задеть или дохнуть в лицо как можно большему числу людей. Кое-кто подобным образом спешил разделаться со своими недругами[137].
Предполагается, что первые мысли об искусственном происхождении чумы появились при виде повального бегства из городов состоятельной части населения. Но слух о том, что богачи сознательно травят бедняков (в то время, как богачи столь же упорно обвиняли в распространении болезни «нищих», пытающихся таким образом им отомстить), продержался достаточно недолго, на смену этому пришло иное — народная молва упорно обвиняла в искусственном заражении три категории населения — дьяволопоклонников, прокажённых и евреев, которые подобным образом «сводили счёты» с христианским населением.[138].
Надо сказать, что в атмосфере истерии отравления, охватившей Европу, иностранец, мусульманин, путешественник, пьяный, юродивый — любой, привлекавший к себе внимание отличиями в одежде, поведении, речи, — уже не мог чувствовать себя в безопасности, а если у него при обыске находилось то, что толпе угодно было считать чумной мазью или порошком, участь его была предрешена[139].
[править]Преследование секты «отравителей»
Со времён разгула Чёрной смерти на некоторых церквях сохранились барельефы, изображающие коленопреклонённого человека, молящегося демону. В самом деле, в первую очередь расстроенному воображению людей, переживших катастрофу, представлялось, что в случившемся виновен враг рода человеческого. И хотя истерия «чумных мазей» в полной мере развернулась во время эпидемии 1630 года, её начало прослеживается уже в эпоху Чёрной смерти.
Дьявол показывался в городах собственной персоной — передавали рассказы о некоем богато одетом «князе» лет пятидесяти, с сединой в волосах, разъезжавшем на карете, запряжённой чёрными конями, который заманивал внутрь то одного, то другого жителя, в мгновение ока доставляя в свой дворец и там пытаясь соблазнить сундуками с сокровищами и обещанием, что жертва останется в живых во время эпидемии — в обмен же требовалось обмазывать дьявольским составом скамейки в церквях или стены и двери домов.
О составе гипотетической «чумной мази» нам известно из позднейшего сообщения преподобного Афанасия Кирхера, который пишет, что в её состав входили «аконит, мышьяк и ядовитые травы, а также другие ингредиенты, о каковых я не решаюсь написать». Доведённые до отчаяния сеньоры и городские власти обещали крупные награды за поимку отравителей на месте преступления, но, насколько известно из сохранившихся документов, ни одна подобная попытка не удалась. Зато схвачены были несколько человек, огульно обвинённых в изготовлении «чумных мазей», пытками у них вырывали признания, будто они получали от подобного занятия удовольствие «словно охотники, поймавшие дичь», после чего жертвы подобных оговоров отправлялись на виселицу или на костёр[11][K 16].
Единственной реальной подоплёкой для подобных слухов была, видимо, существовавшая в те времена секта люциферистов[140]. Разочарование в вере и протест по отношению к христианскому Богу, с их точки зрения не могущему или не желающему улучшить земную жизнь своих адептов, привели к возникновению легенды об узурпации небес, откуда был с помощью предательства свергнут «истинный Бог — Сатана», который в конце мира сможет вернуть себе своё «законное владение». Однако не существует каких-либо документальных подтверждений непосредственного участия люциферистов в распространении эпидемий или даже в изготовлении гипотетической мази[141].
[править]Разгромы лепрозориев


Прокажённый. Миниатюра из французского издания трактата «О свойствах вещей» Бартоломея Английского. XV век
Проказа, свирепствовавшая в Европе в предшествующие века, достигла максимума в XIII столетии. Опираясь на библейские заветы изгонять и гнушаться прокажённых (и, вероятно, из страха заражения), над ними совершали похоронный обряд, бросая на больного лопатами землю, после чего человек становился отщепенцем и мог найти себе приют лишь в лепрозории, добывая на жизнь исключительно выпрашиванием милостыни[142].
Умышленное отравление колодцев как причина некоего зла или болезни — не было изобретением времён Чёрной смерти. Впервые это обвинение было выдвинуто властями при Филиппе Красивом (1313 год), после чего «по всей справедливости», по всей стране, но в особенности в Пуату, Пикардии, Фландрии, начались разгромы лепрозориев и казни больных[143][144]. Как полагает Иоганн Нол, подлинной причиной были страх заражения и желание избавиться от опасности как можно более радикальным способом.
В 1321 году гонения на прокажённых возобновились. Обвинив «поражённых болезнью за свои грехи» в отравлении колодцев и подготовке восстания против христиан, во Франции их арестовали 16 апреля и уже 27-го отправили на костёр, конфисковав имущество в пользу короля[145].
В 1348 году в поисках виновников Чёрной смерти вновь вспомнили о прокажённых, точнее, о тех, кто выжил во время предыдущих погромов, или же прибавившемся за это время населении лепрозориев. Новые гонения не имели столь ожесточённого характера из-за немногочисленности жертв и осуществлялись достаточно систематически лишь в королевстве Арагон. В Венеции громили лепрозории, как полагают, с целью освободить место для карантина. Прокажённых убивали как пособников евреев, купленных за золото и отравлявших воду, чтобы таким образом досадить христианам[143][144][146]. По одной из версий, четверо вождей, которым якобы подчинялись прокажённые всей Европы, собравшись вместе и, при подстрекательстве дьявола, посланного евреями, выработали план, как погубить христиан, отомстив им, таким образом, за своё положение, или всех их заразить проказой. В свою очередь евреи соблазняли прокаженных обещаниями графских и королевских корон и сумели добиться своего[142].
Уверяли, что у прокажённых удалось найти чумную мазь, состоявшую из человеческой крови, мочи и церковной гостии. Зашив в мешочки, с камнем для утяжеления, эту смесь следовало тайком бросать в колодцы. Ещё один «свидетель» докладывал[147]:
Мы сами своими глазами видели такую ладанку в одном из местечек нашего вассальства. Одна прокажённая, проходившая мимо, боясь, что её схватят, бросила за собою завязанную тряпку, которую тотчас понесли в суд, и в ней нашли голову ящерицы, лапы жабы и что-то вроде женских волос, намазанных чёрной, вонючей жидкостью, так что страшно было разглядывать и нюхать это. Когда свёрток бросили в большой огонь, он не мог гореть: ясное доказательство того, что это был сильный яд.
[править]Истребление евреев
Основная статья: Еврейские погромы во время чумы
Но подлинными козлами отпущения, в которых простонародие увидело причину эпидемии, были иудеи, которых в то время было много в разных европейских городах.


Сожжение евреев (Liber Chronicarum, 1493)
Антиеврейский навет времён Чёрной смерти не отличался оригинальностью; при всех вариациях, различавшихся в зависимости от места и фантазии конкретного индивидуума, суть его сводилась к следующему: война между папством и Священной Римской империей, опустошившая и ослабившая как Германию, так и Италию, внушила иудеям надежду, что конец христианства близок. Решив посодействовать скорейшей гибели своих врагов, тайные руководители еврейства, собравшиеся в Толедо (их верховного руководителя называли даже по имени — рабби Иаков[148]), постановили извести христиан ядом, приготовленным из плоти и крови совы с примесью смолотых в порошок ядовитых пауков, особую вредоносность которому придало «еврейское колдовство». Ещё один вариант «рецепта» включал в себя порошок из высушенного сердца христианина вкупе с пауками, лягушками и ящерицами[148]) Этот «дьявольский состав» был затем тайно разослан по всем странам с категорическим приказом сыпать его в колодцы и реки. По одной из версий, за спиной еврейских вождей стоял собственной персоной сарацинский владыка, по другой, они действовали по собственной инициативе.
Письмо евреев к эмиру, датированное 1321 годом, было якобы запрятано в потайной ларец вместе с «сокровищами и заветными вещами» и найдено при обыске у еврея Бананиаса в Анжу. Кусок пергамента из овечьей кожи не привлёк бы внимания ищущих, не будь на нём золотой печати «весом в 19 флоринов» с изображением распятия и еврея, стоящего перед ним «в такой непристойной позе, что я стыжусь её описать», отмечал Филипп Анжуйский, сообщивший о находке. Этот любопытный документ (добытый у арестованных обычным в те времена средством — пыткой — и затем переведённый на латинский язык) дошёл до нас в списке XIX века, перевод его таков[149]:
Когда мы навсегда поработим христианский народ, вы нам возвратите наш великий град Иерусалим, Иерихон и Ай, где хранится священный ковчег. А мы возвысим ваш престол над царством и великим городом Парижем, если вы нам поможете достигнуть этой цели. А пока, как вы можете убедиться через вашего заместителя, короля Гренады, мы действовали в этих видах, ловко подсыпая в их питьё отравленные вещества, порошки, составленные из горьких и зловредных трав, бросая ядовитых пресмыкающихся в воды, колодцы, цистерны, источники и ручьи для того, чтобы все христиане погибли преждевременно от действия губительных паров, выходящих из этих ядов. Нам удалось привести в исполнение эти намерения, главным образом, благодаря тому, что мы раздали значительные суммы некоторым бедным людям их вероисповедания, называемым прокажёнными. Но эти негодяи вдруг обратились против нас, и, видя, что другие христиане их разгадали, они обвинили нас и разоблачили всё дело. Тем не менее мы торжествуем, ибо эти христиане отравили своих братьев; это верный признак их раздоров и несогласий.
Но если в 1321 году французские евреи отделались изгнанием, во время Чёрной смерти, религиозная нетерпимость проявилась уже в полной мере. Антиеврейская истерия покатилась по привычным рельсам — в 1349 году было якобы найдено тело мальчика, якобы замученного иудеями, прибившими его к кресту, пародируя подобным образом распятие. Оказалось также, что евреи колют иголками украденные у христиан гостии, до тех пор пока из них не начинает капать кровь Спасителя.
Обезумевшие толпы в Германии, Швейцарии, Италии, Испании, получив в своё распоряжение подобные «доказательства» виновности иудеев и загоревшись надеждой победить эпидемию, устраивали кровавые самосуды, порой с поощрения или молчаливого согласия властей. То, что эпидемия косила обитателей еврейских кварталов не меньше, чем христиан, никого не смущало. Так, в одном из прирейнских городов трупы убитых евреев забивали в бочки, которые затем спускали в реку, мужчин, женщин, детей и стариков убивали на месте, бросая их трупы на растерзание собакам и птицам, евреев вешали и жгли, причём не раз бывало, что по пути к месту казни мародёры срывали с обречённых одежду и украшения. Порой в живых оставляли маленьких детей (их затем подвергали насильственному крещению) и молодых и красивых девушек, которым была уготована участь наложниц. Норвежский король приказал истребить евреев в целях профилактики, узнав, что чума приближается к границам его государства. Эпидемию это, конечно же, не остановило[150].
История сохранила примеры отчаянного мужества обречённых, так, бывали случаи, что иудеи сами поджигали свои дома и, предварительно забаррикадировав двери, сгорали вместе со своими домочадцами и всем имуществом, крича из окон ошарашенной толпе, что предпочитают смерть насильственному крещению. Матери с детьми на руках бросались в костры. Сжигаемые иудеи смеялись в лицо своим мучителям и распевали библейские псалмы. Обескураженные подобным мужеством перед лицом смерти клирики поспешили объяснить его вмешательством и помощью Сатаны[151].
Справедливости ради следует сказать, что в христианском мире были люди, у которых хватало благоразумия и смелости, чтобы бросить вызов обезумевшим толпам. Так, в защиту иудеев поднял голос Джованни Боккаччо, своей знаменитой новеллой о трёх перстнях пытавшийся втолковать современникам, что не в человеческих силах определить, какая из трёх религий истинна в глазах единого Бога. Папа Климент VI специальной буллой грозил отлучением убийцам евреев, городские власти Страсбурга указом объявили о неприкосновенности своих граждан иудейского вероисповедания, но эти немногие голоса тонули в общем рёве[151].
Полагается, что высшие классы, более образованные и искушённые в науках, прекрасно отдавали себе отчёт, что подобные измышления на самом деле являются порождением тёмного и невежественного простонародия, но предпочитали не вмешиваться — кто-то из фанатичной ненависти к «врагам Христовым», кто-то из страха перед бунтом или вполне прозаичного желания поживиться имуществом казнённых.
Считается, что причиной антисемитизма стал отказ евреям в ассимиляции, поскольку им запрещалось вступать в цехи и гильдии, оставляя для них лишь два вида деятельности — медицину и торговлю. Часть евреев, конечно же, богатела, вызывая тем дополнительную зависть. Кроме того, евреи-медики, в отличие от христианских коллег хорошо знавшие арабский язык и потому знакомые с передовой в те времена мусульманской медициной, отдавали себе отчёт в опасности загрязнённой воды. По этой причине евреи предпочитали копать колодцы в еврейском квартале или брать воду из чистых ключей, избегая рек, загрязнённых городскими отбросами, что вызывало дополнительные подозрения[152].
[править]Маргинальные гипотезы

Никто из исследователей Чёрной смерти не сомневался, что эпидемия 1346 года случилась на самом деле. Об этом свидетельствуют как археологические данные, так и множество упоминаний в официальных документах и частных дневниках и письмах. Однако, в 1980-х годах появились скептики, сомневавшиеся, что инфекционным агентом Чёрной смерти была именно чумная палочка Y. pestis.
Положил начало скепсису в отношении Чёрной смерти британский зоолог Грэм Твигг в своей книге 1984 года «Чёрная смерть: Пересмотр господствующей теории с точки зрения биологии» (англ. The Black Death: A Biological Reappraisal), после чего вышли работы «Биология чумных эпидемий» (англ. The Biology of Plagues) демографа Сюзанны Скотт в соавторстве с биологом Кристофером Дунканом и «Нетрадиционный взгляд на проблему Чёрной смерти» (англ. Black Death Transformed) Сэмюэля Кона, профессора медиевистики, работающего в Университете Глазго.
Отрицатели взяли для сопоставления данные индийской противочумной комиссии по третьей пандемии[153], разразившейся в конце XIX века (1894—1930 годы) и унёсшей в Индии жизни пяти с половиной миллионов человек[154]. Именно в это время Александр Йерсен сумел выделить чистую культуру чумного микроба, а Поль-Луи Симон — разработать теорию «крысино-блошиного» механизма распространения заболевания. «Отрицатели» установили следующее[155][156][157][153]:
Отмечалась определённая разница в механизме протекания болезни между Чёрной смертью и временем третьей пандемии. В частности, крайне редко отмечались такие обычные для авторов XIV века симптомы, как гангренозное воспаление горла и лёгких, сильные боли в области сердца, кровохаркание и кровавая рвота, а также тяжёлый запах, исходивший от больных.
Третья пандемия унесла, к примеру, в Индии около 3% населения, в то время как Чёрная смерть сократила население Европы, по самым скромным подсчётам, на треть.
Бубоны, располагавшиеся в современном варианте обычно на ногах, что вполне логично, так как блоха скорее доберётся до нижней части тела, во времена Чёрной смерти зачастую располагались на шее или за ушами.
Чуме обычно предшествует массовая гибель крыс, но ничего подобного в документах XIV века не отмечалось, в то время как по расчётам «отрицателей» при той смертности, о которой говорят хроники, пласты из дохлых крыс должны были буквально загромождать улицы и доходить до колена взрослому человеку. Не заметить подобного и тем более не посчитать это достойным упоминания как нечто обыденное, по мнению «отрицателей», было невозможно.
Основной формой протекания заболевания (в особенности, на Севере) был «лёгочный вариант», в то время как в современном мире процент больных с поражениями лёгких при пандемии не превышал 15—25%, во времена вьетнамской войны — 3%.
Чумная блоха предпочитает тёплый и влажный климат, потому в той же Индии заболеваемость падала в зимнее время и возобновлялась весной, в то время как для Чёрной смерти подобного не замечено.
Во времена третьей пандемии болезнь распространялась со скоростью около 20 миль в год, в то время как для Чёрной смерти эта цифра составляла 2,5 мили в сутки.


Чумной столб в Вене. Подобные памятники ставились над чумными рвами — общими могилами умерших от Чёрной смерти.
Однако, будучи полностью единодушны в вопросе, что Чёрная смерть не была чумой, «отрицатели» резко расходились во мнениях, какое заболевание предложить вместо неё в качестве причины эпидемии. Так, основоположник «нового взгляда на проблему Чёрной смерти» Грэм Твигг возлагал ответственность за эпидемию на бациллу сибирской язвы. Однако при сибирской язве не развиваются бубоны, на коже могут появится лишь фурункулы и язвы. Ещё одна трудность состояла в том, что, в отличие от чумы, не существовало документально зафиксированных случаев больших эпидемий сибирской язвы[155].
Дункан и Скотт предлагали на место инфекционного агента некий вирус, родственный геморрагической лихорадке Эбола, симптоматика которой действительно в чём-то сходна с лёгочной чумой, причём. Доводя свою теорию до логического завершения, Дункан и Скотт предположили, что все пандемии так называемой «чумы», начиная с 549 года н. э., были вызваны именно им[156].
Но дальше всех пошёл профессор Кон, возложивший ответственность за Чёрную смерть на некое таинственное «заболевание Х», к нынешнему времени успевшее бесследно исчезнуть[157].
Однако «традиционалистам» удалось найти контрдовод на каждое утверждение оппонентов.
Так, на вопрос о разнице симптомов замечалось, что средневековые хроники противоречат порой не только описаниям XIX века, но и друг другу, что неудивительно в условиях, когда ещё не были выработаны единый метод диагностики и единый язык для составления истории болезней. Так, «бубон» одним автором мог описываться как «фурункул» другим, кроме того, часть из этих описаний носит художественный, а не документальный характер, как например, классическое описание флорентийской чумы, оставленное Джованни Боккаччо. Также известны случаи, когда описание современных для автора событий подгонялось под образец, изложенный неким авторитетом; так, полагается, что Пьяцца в своём описании чумы в Сицилии более чем старательно подражал Фукидиду[42].
Разницу в количестве жертв легко объяснить, если вспомнить об антисанитарии, царившей в средневековых городах и сёлах; кроме того, следует помнить, что чума пришла через сравнительно короткое время после Великого голода 1315—1317 годов, когда в Европе едва лишь перестали ощущаться последствия недоедания. Что касается крыс, то отмечают, что наравне с «крысиной» блохой распространителем болезни, хотя и менее эффективным, являются блохи, паразитирующие на людях. Недостатка в таких блохах в Средние века не было.
Этим же снимается вопрос о климате. Скорость распространения болезни в новейшее время тормозилась эффективными мерами по профилактике и многочисленными карантинами, в то время как в Средние века ничего подобного ещё не было.
Кроме того, была выдвинута гипотеза, что занос в Европу монгольской чумы проходил в два этапа — через Мессину и через Марсель, причём в первом случае это была «сусликовая», во втором — «крысиная» чума, несколько отличающиеся друг от друга[158]. Российский биолог Михаил Супотницкий отмечает, что во времена, когда медицина ещё находилась в зачаточном состоянии, с чумой путались иногда случаи внешне похожих на неё симптоматикой заболеваний, как-то малярии, тифа и т. д.[159]
Группой французских учёных под руководством Дидье Рауля в конце 1990-х годов, было проведено исследование останков жертв болезни, взятых из двух «чумных рвов» в Южной Франции, один из которых датируется 1348—1350 годами, другой — более поздним временем. В обоих случаях была найдена ДНК бактерии Y. pestis, отсутствующая в контрольных образцах из останков людей того же времени, умерших от иных причин. Результаты были подтверждены ещё в нескольких лабораториях в нескольких странах. Таким образом, по мнению Дидье Рауля, в споре об этиологии Чёрной смерти можно поставить точку — её виновницей, без сомнения, была бактерия Y. pestis[160][161].
В результате исследования, опубликованного в журнале «Nature», было доказано, что современные штаммы имеют геном, на 99% идентичный найденному у умерших от «Чёрной смерти», и тот же уровень вирулентности[162].
[править]Известные жертвы Чёрной смерти

Имя Профессия или титул Страна рождения Год смерти
Альфонсо XI Справедливый король Кастилии Кастилия 1350
Джованни д'Андреа легист, знаток канонического права Болонья 1348
Иоанн Ангел севастократор Византия 1348
Андроник Кантакузин наследник византийского престола Византия 1347
Бонна Люксембургская дофина Франции Богемия 1348
Томас Брадвардин архиепископ кентерберийский Англия 1349
Фульк де Канак епископ парижский Франция 1349
Жан де Пре епископ Турнэ Франция 1349
Джоанна Английская принцесса английская Англия 1348
Жанна Бургундская французская королева Бургундия 1348
Джованни Рандаццо герцог Рандаццо, Афин и Неопатрии Сицилия 1348
Амброджо Лоренцетти живописец Сиена 1348
Пьетро Лоренцетти живописец Сиена 1348
Андреа Пизано архитектор, скульптор Понтедера 1348
Герардус Одонис патриарх Сицилии Франция 1348
Элеонора Португальская королева Арагона Португалия 1348
Джон Оффорд лорд-канцлер Англия 1349
Джованни Виллани хронист, историк Флоренция 1348
Маргарет Уэйк графиня кентская Англия 1349
Симеон Иванович Гордый великий князь владимирский Русь 1353
Иван Симеонович третий сын Симеона Гордого Русь 1353
Симеон Симеонович четвёртый сын Симеона Гордого Русь 1353
Гюнтер фон Шварцбург антикороль Германии Священная Римская империя 1353
[править]Последствия

«Чёрная смерть» имела значительные демографические, социальные, экономические, культурные и религиозные последствия, и даже повлияла на генетический состав населения Европы (англ.)русск., изменив соотношение групп крови в затронутых популяциях[163]. Если говорить о восточных странах, последствия чумы серьёзно сказались на Золотой Орде, где резкое сокращение населения привело среди прочего к политической нестабильности, а также технологическому и культурному регрессу[36].
По оценкам Уильяма Нейфи и Эндю Спайсера, демографическая ситуация в Европе окончательно стабилизировалась лишь к началу XIX века — таким образом, последствия Чёрной Смерти ощущались в течение последующих 400 лет[164]. Множество деревень опустело после смерти или бегства жителей, уменьшилось и городское население. Часть сельскохозяйственных угодий пришла в запустение, дело доходило до того, что волки, расплодившись в огромных количествах, стали во множестве встречаться даже в пригородах Парижа[165].
Эпидемия привела к тому, что из-за резкого уменьшения количества населения зашатались традиции, ранее казавшиеся незыблемыми, и феодальные отношения дали свою первую трещину. Многие цехи, бывшие практически закрытыми, где ремесло передавалось от отца к сыну, теперь стали принимать к себе новых людей. Подобным же способом вынуждено было пополнять свои ряды духовенство, значительно поредевшее за время эпидемии, а также врачебное сословие; за недостатком мужчин в сферу производства стали втягиваться женщины[3].
Время после чумной эпидемии стало подлинным временем новых идей и пробуждения средневекового сознания. Перед лицом грозной опасности от вековой спячки очнулась медицина, вступившая с того времени в новый этап своего развития. Кроме того, недостаток рабочих рук позволял подёнщикам, батракам и разнообразной прислуге торговаться со своими работодателями, требуя для себя лучших условий труда и более высокой оплаты. Оставшиеся в живых зачастую оказывались в положении состоятельных наследников, получавших земли и доходы родни, скончавшейся во время великой эпидемии. Низшие классы немедленно воспользовались этим обстоятельством, чтобы добиться для себя более высокого положения и власти. Флорентиец Маттео Виллани горько жаловался[166]:
Простонародье ныне требует для себя самых дорогих и изысканных блюд, их женщины и дети щеголяют пышными платьями, принадлежавшими ранее тем, кто навсегда покинул этот мир. (…) В нынешнее время женская прислуга, неопытная и необученная, и вместе с ней мальчишки-конюшие требуют для себя, по меньшей мере, 12 флоринов в год, а самые наглые и 18, и даже 24, то же касается нянек и мелких ремесленников, зарабатывающих на хлеб своими руками, которым подавай ныне втрое больше обычного, и так же работники на полях, коих следует теперь снабжать упряжкой быков и зерном для посева, и работать они желают исключительно на лучшей земле, забросив прочую.
Из-за недостатка рабочих рук в сельском хозяйстве постепенно стала меняться структура производства, поля зерновых всё чаще превращались в пастбища для скота, где один-два пастуха могли управляться с огромными стадами коров и овец. В городах дороговизна ручного труда с неизменностью привела к росту числа попыток механизировать производство, давших свои плоды в более поздние времена. Упали цена на землю и арендная плата, снизился ростовщический процент[167].
И в то же время вторая половина XIV века характеризовалась большой инфляцией и высокими ценами на продукты питания (в особенности, на хлеб, так как с уменьшением количества работников в сельском хозяйстве уменьшилось и производство). Высшие классы, чувствуя, что власть ускользает из рук, пытались перейти в наступление, так, в 1351 году Парламент Великобритании принял Статут о рабочих (англ.)русск., запрещавший платить наёмным рабочим больше, чем то было принято до эпидемии[168][169]. Росли налоги, кроме того, в попытке удержать и сделать незыблемой границу между сословиями, всё больше размывавшуюся после эпидемии, принимались «законы о роскоши». Так, в зависимости от положения на иерархической лестнице ограничивались количество лошадей в упряжке, длина женских шлейфов, количество блюд, подаваемых на стол и даже количество плакальщиков на похоронах — но все попытки добиться, чтобы подобные законы реально соблюдались, оказывались тщетными[166].


Еретики, поклоняющиеся Дьяволу в обличье козла, и ведьмы, пролетающие мимо на сатанинский шабаш. Миниатюра XV века
В ответ на попытку ограничить столь жестокой ценой завоёванные права низшие классы ответили вооружёнными выступлениями — по всей Европе прокатились бунты против налоговых ведомств и против правительств, с жестокостью подавленные и всё же надолго ограничившие притязания высших классов и приведшие к достаточно быстрому исчезновению барщинных повинностей и массовому переходу от феодальных к арендным отношениям в господском хозяйстве. Рост самосознания третьего сословия, начавшийся во времена второй пандемии, уже не останавливался и нашёл полное выражение во времена буржуазных революций.
В духовной сфере власть церкви над умами, практически безусловная в прежние времена, также оказалась значительно поколебленной; обвинения в алчности и симонии, видимая беспомощность церковников в борьбе с чумой значительно ослабили её власть и пробудили умы для философии будущего — на смену еретическим сектам времён второй пандемии пришли лолларды, гуситы, последователи Уиклифа и наконец — Реформация[170]. С другой стороны, количество священников и монахов сократилось едва ли не на 40%, пустовало огромное количество церквей. Стремясь заполнить эту лакуну, высшее духовенство было вынуждено снижать требования к кандидатам, определять на места куда более молодой чем обычно и во многом невежественный контингент. В результате эпидемии образовательный уровень духовенства, бывший достаточно высоким перед началом чумной эпидемии, резко пошёл вниз[171]. Ожили старинные суеверия, ранее запрещавшиеся церковью, вера в заговоры, вмешательство дьявола в повседневную жизнь и ведьмины чары. Стоит напомнить, что само понятие шабаша окончательно закрепилось в сознании средневекового человека в годы Чёрной смерти[172].
В течение нескольких следующих столетий чума уже не покидала европейский континент, вплоть до XV века эпидемии вспыхивали то там то здесь каждые 6-12 лет, а порой и чаще. Так «вторая чума» (pestis secunda) в 1361 году в Англии унесла с собой до 20% населения[165]. В 1363 году во Франции появилась «горная чума», ударившая по районам, которые ранее пощадила Чёрная смерть[173]. Английская эпидемия 1369—1371 годов погубила 10-15% оставшихся[165]. В 1369 в Англии вспыхнула «третья чума» (pestis tercia) — после окончания эпидемии Чёрной смерти и до конца XIV века страшная болезнь посетила острова 6 раз[174].
Между 1536 и 1670 годами частота эпидемий упала до одной на каждые 15 лет, унеся лишь во Франции за 70 лет (1600—1670) около 2 миллионов жизней. Среди них 35 тысяч пришлось на «Большую чуму в Лионе» 1629—1632 годов. Кроме уже перечисленных, известные поздние эпидемии чумы включают: итальянскую эпидемию 1629—1631 годов, «Большую эпидемию Лондона» (1665—1666), «Большую эпидемию Вены (1679)», «Большую эпидемию Марселя» в 1720—1722 годах и чуму в Москве в 1771 году[175].
[править]Отражение в искусстве

Основная статья: Чума в европейском искусстве
На ментальность средневекового человека чума, уничтожавшая без разбора молодых и здоровых, находящихся во цвете лет людей, смерть необъяснимая, непредсказуемая, производила двойственное впечатление.


Святой Рох. Средневековая миниатюра
Первый подход, вполне предсказуемо религиозный, понимал чуму как наказание человечеству за грехи, причем помощь человечеству могло оказать лишь заступничество святых и утишение Божьего гнева молитвами и истязаниями плоти. В сознании масс эпидемия принимала вид «стрел», которые разъяренный Бог мечет в людей — сюжет этот после чумной эпидемии проявился в искусстве, в частности на панно церковного алтаря в Гёттингене, Германия (1424) Бог карает людей стрелами, семнадцать из которых уже попали в цель. На фреске Гоццоли в Сан-Джиминьяно, Италия (1464) изображён Бог-отец, посылающий отравленную стрелу на город. Ж. Делюмо отметил, что стрелы чумы изображены на погребальной стеле в Моосбурге (церковь Св. Кастулуса, 1515), в соборе Мюнстера, на полотне Веронезе в Руане, в церкви Ландо-ам-дер-Изар[176].
В поисках защиты об Божьего гнева, верующие вполне традиционно искали заступничества святых, создавая новую традицию по ходу дела, так как чума не посещала европейский континент со времен юистиниановой эпидемии, и потому ранее этот вопрос не возникал. Одним из защитников от эпидемии был избран Святой Себастьян, которого традиционно изображали пронзенным стрелами. Кроме того, распространенным стало изображение Святого Роха, указующего на вскрытый чумной бубон на своем левом бедре. Следует заметить, что со вторым святым нет ясности: традиционно его смерть относят к 1327 году, когда чумы в Европе ещё не было — с чем иконография вступает в явное противоречие. Для преодоления такового, предлагается две гипотезы. Первая заключается в том, что язва на бедре у святого представляет собой некий нарыв или фурункул, уже позднее по ассоциации, отождествленный с чумным бубоном. Вторая предполагает, что житие Св. Роха относится именно ко времени великой эпидемии и умер он от чумы, самоотверженно ухаживая за больными, в то время как в позднейшие источники вкралась ошибка. И наконец, предстательницей за грешников полагалась Святая Дева, которую также в знак скорби принято было изображать с сердцем, пронзенным копьями или стрелами. Изображения подобного типа стали распространяться во время и после эпидемии, порой сочетаясь с изображениями разгневанного божества — в частности на панно геттингенского алтаря, часть грешников укрывается от Божьих стрел под покровом Богородицы[177].


«Пляска Смерти», «Нюрнбергские хроники», 1493 год
Одним из известных сюжетов является «Пляска Смерти» (La Danse Macabre) с изображением танцующих фигур в виде скелетов. Гравюра Гольбейна Младшего выдержала 88 изданий с 1830 по 1844 год[178]. Распространён сюжет, где чума представляется гневом Бога, который поражает грешников стрелами. На картине Питера Брейгеля Старшего «Триумф смерти» изображены скелеты, символизирующие чуму, которые убивают всё живое.
Флорентийская чума стала фоном, на котором разворачивается действие знаменитого «Декамерона» Джованни Боккаччо[179]. О чуме писал Петрарка в своих знаменитых стихах к Лауре, скончавшейся во время эпидемии в Авиньоне. Трубадур Пейре Люнель де Монтеш описал чумную эпидемию в Тулузе в цикле скорбных сирвент, носящем наименование «Людям нечего дивиться» (ст.-окс. Meravilhar no•s devo pas las gens)[180].
Предполагается также, что временем Чёрной смерти датируется известная в Англии детская песенка-считалочка «Ring a Ring o' Roses (англ.)русск.» («На шее венки из роз, Букетиков полные карманы, Апчхи-апчхи! Все падают на землю»)[181][182] — хотя подобная трактовка представляется спорной[183].
Существуют и гипотезы, связывающие с Чёрной смертью знаменитый сказочный сюжет о Гамельнском крысолове: город одолевают полчища крыс, горожане ищут спасения, и к ним является крысолов, который выводит крыс из города с помощью волшебной дудочки и топит их в реке, а когда горожане отказываются вознаградить его за услугу, тем же путём выводит из города их детей. Так, согласно одной из интерпретаций, дети, собирая по пути дохлых крыс, заболевают чумой и погибают[182]. Однако догадку эту сложно принять из-за несовпадения в датах — согласно гамельнской хронике, крысолов увёл детей (о крысах в этом первом варианте ещё не упоминается) в 1284 году, то есть более чем за пятьдесят лет до эпидемии. Вместо Чёрной смерти для объяснения случившегося исследователями предлагается хореомания, проявления которой действительно фиксировались задолго до эпидемии[184][185].
Выразительные описания чумы в Норвегии появляются в заключительных главах трилогии Сигрид Унсет «Кристин, дочь Лавранса», а на Руси — в романе Дмитрия Балашова «Симеон Гордый».
В начале XXI века великая эпидемия привлекла внимание кинематографистов и стала фоном, на котором разворачивается действие фильмов «Плоть и кровь» — 1985 год, режиссёра Пола Верховена, «Чёрная смерть» — 2010 год, режиссёра Кристофера Смита и «Время ведьм» — 2011 год, режиссёра Доминика Сены.
[править]Комментарии

↑ Показывать компактно

↑ Rue Merdeux, rue Merdelet, rue Merdusson, rue des Merdons, rue Merdière et rue du Pipi.
↑ Существуют различные мнения относительно того, где находился очаг, вызвавший эпидемию. Например, Кристофер Этвуд упоминает гипотезу Макнилла, согласно которой толчок эпидемии дали монголы, завоевав Юньнань (Юго-Западный Китай), так как грызуны-переносчики происходили со склонов Гималаев. См. Atwood Ch. P. Encyclopedia of Mongolia and the Mongol Empire. — Facts on File, 2004. — P. 41, 610. — 678 p.
↑ В то же время возник и упорно держался слух, что Иоанн запер жену в её комнатах и уморил голодом в наказание за измену с коннетаблем. Неизвестно, насколько эта версия событий соответствовала действительности и насколько к ней приложили руку англичане, желавшие подобным образом поставить под вопрос законнорождённость короля Карла V. В любом случае, после убедительных побед последнего, слух сошел на нет и последствий не имел.
↑ Чёрный флаг, поднятый над самой высокой церковью города, был призван известить всех, желавших навестить город, о потенциальной угрозе. Традиция поднятия чёрного флага возникла именно во времена Чёрной смерти. См. Gottfried R. S. The black death: natural and human disaster in medieval Europe. — New York: Simon and Schuster, 1985. — 203 p. — ISBN 0029123704
↑ Монгольский историк Далай Чулууны, рассказывая собственно о Монголии и народных бедствиях, отмечает в 1330 и 1337—1340 годах джут, засуху и голод, но не эпидемии. «Кембриджская история Внутренней Азии» упоминает, что в Китае серия природных катастроф, начавшихся с наводнений на Янцзы в 1332 году, привела к гибели 7 миллионов человек и голоду, но не говорит о чуме. Синолог Людмила Боровкова отмечает голод в 1340-х годах, а крупную эпидемию — в 1344, когда изменилось русло Хуанхэ и «голод и эпидемии в тех краях унесли почти половину населения», и в 1350-х, когда отмечены страшный голод, саранча и эпидемия в столице. Китайский историк У Хань, описывая события 1354 года, упоминает о голоде и последовавших за ним эпидемиях.
См. Чулууны Д. Монголия в XIII-XIV веках / Авториз. пер. с монг.. — М.: Наука (ГРВЛ), 1983. — P. 117—118.
The Cambridge History of Inner Asia. The Chinggisid Age. — Cambridge UP, 2009. — P. 91.
Боровкова Л. А. Восстание «Красных войск» в Китае. — М.: Наука (ГРВЛ), 1971. — С. 44, 77, 105.
У Хань. Жизнеописание Чжу Юаньчжана / Пер. с кит.. — М.: Наука (ГРВЛ), 1980. — С. 59.
↑ Как обычно бывает в истории науки, миазматическая теория действительно работала в некоторых случаях, к примеру, прекрасно объясняя случаи отравления «болотным газом» — метаном. Но попытка распространить её на все в принципе «воздушные» заболевания оказалась обречена на неудачу.
↑ Сравните со старинным русским названием эпидемии — «поветрие».
↑ «Первопричиной морового поветрия стало положение звёзд, каковое наблюдалось в первый час после полудня 20 марта, когда три планеты сошлись между собой в созвездии Водолея. Ибо Юпитер, жаркий и влажный, заставляет ядовитый пар подниматься над болотами, а Марс — бесконечно жаркий и сухой, поджигает сказанные пары, почему и являются виду горящие искры, в то время как ядовитые испарения и огни пропитывают собой воздух» (Compedium, 1345 год).
↑ Папа Климент VI постоянно находился между двух жаровен, приказывая денно и нощно поддерживать на них огонь. «Не такая уж плохая идея, — отметил по этому поводу Иоганн Нол, — если учесть, что Y. pestis погибает при высокой температуре».
↑ Он относится ко времени второй эпидемии, но весьма характерен для иллюстрации психологического настроя, характерного для времени Чёрной смерти.
↑ Само название «карантин» происходит от латинского «сорок дней».
↑ Впрочем, ремесленники сумели обойти этот запрет, придавая костям форму молитвенных чёток.
↑ Немногим дальше ушли от подобных воззрений в XVII веке, когда, чтобы умилостивить Бога, швейцарцы дали обет по воскресеньям одевать женщин в чёрное, мужчин — в серое.
↑ Возможно, одной из них была знаменитая комета Галлея в 1301 году.
↑ Интересное объяснение этому предлагает Филипп Циглер — по его мнению, собачье бешенство в Сицилии было вполне обыденным явлением, и некий особенно вопиющий случай, приукрашенный и пересказанный, мог лечь в основу подобной истории.
↑ «Нескольких несчастных обвинили в отравлении колодцев, — писал музыкант папской капеллы Луис Хейлиген фламандским друзьям. — Многих из них уже отправили на костер, других продолжают жечь и поныне».
[править]Примечания

↑ Показывать компактно

↑ Сенека. Эдип. — Ст. 164.
↑ 1 2 Kelly, 2005, p. 23
↑ 1 2 Herlihy, 1997, p. 41
↑ 1 2 Возианова, 2002, p. 152
↑ The Little Ice Age, ca. 1300—1870. Environmental History Resources (1 октября 2010). Архивировано из первоисточника 11 февраля 2012. Проверено 26 февраля 2012.
↑ 1 2 3 Hecker J. F. C. The Black Death and The Dancing Mania. — New York, 1888.
↑ Супотницкие, 2006, p. 84
↑ 1 2 Kelly, 2005, p. 62
↑ Супотницкие, 2006, p. 85
↑ Kelly, 2005, p. 74
↑ 1 2 3 4 5 Kelly, 2005, p. 7
↑ 1 2 Kelly, 2005, p. 17
↑ Favier J. Guerre de Cents Ans. — Paris: Fayard, 1991. — P. 158. — 678 p. — ISBN 2213008981
↑ Из книги Даниэл М. Тайные тропы носителей смерти. — М.Прогресс, 1990, с.117
↑ Benedictow, 2004, p. 45
↑ Kelly, 2005, p. 6
↑ Atwood Ch. P. Encyclopedia of Mongolia and the Mongol Empire. — P. 41, 610.
↑ The Cambridge History of China. — Cambridge UP, 1994. — Vol. 6. — P. 557.
↑ Martin, 2001, p. 22
↑ The Cambridge History of China. — Cambridge UP, 1994. — Vol. 6. — P. 541, 557.
↑ Atwood Ch. P. Encyclopedia of Mongolia and the Mongol Empire. — P. 632.
↑ 1 2 3 Naphy, 2003, p. 23
↑ Aberth J. The Black Death. The Great Mortality of 1348-1350. A Brief History with Documents. — NY: Palgrave McMillan, 2005. — P. 17. — 208 p. — ISBN 1-4039-6802-0
↑ The Cambridge History of India. — Cambridge UP, 1928. — Vol. 3. — P. 149.
↑ Scott S., Duncan Ch. J. Biology of Plagues, Evidence from Historical Populations. — Cambridge: Cambridge University Press, 2001. — P. 48. — 420 p. — ISBN 0 521 80150 8
↑ Benedictow O. J. What Disease was Plague? — Brill, 2010. — P. 500. — 748 p. — ISBN 978 90 04 18002 4
↑ Sussman G. D. Was the black death in India and Сhina? // Bulletin of the History of Medicine. — 85. — 2011.
↑ Берзин Э. О. Юго-Восточная Азия в XIII—XVI веках. — М.: Наука, 1982. — С. 47-52.
↑ Cambridge World History of Human Disease. — 1993. — P. 293.
↑ 1 2 3 4 Naphy, 2003, p. 25
↑ Kelly, 2005, p. 56
↑ Kelly, 2005, p. 8
↑ 1 2 3 4 5 Руссев Н. Д. «Безносая привратница эпох»: Чёрная смерть на Западе и Востоке Европы // Стратум: структуры и катастрофы: Сборник символической индоевропейской истории: Археология. Источниковедение. Лингвистика. Философия истории. — СПб.: Нестор, 1997. — 267 с. — ISBN 5-901007-03-4. — С. 220—239.
↑ Летописный свод 1497 г. // Полное собрание русских летописей. — Т. 28. — М.-Л., 1963. — С. 71.
↑ Benedictow, 2004, p. 60
↑ 1 2 Шамильоглу Ю. Черная смерть и ее последствия. — История татар с древнейших времен в 7 т. — Казань: Институт истории АН РТ, 2009. — Т. 3. — С. 686—690. — 1056 с. — ISBN 978-5-94981-142-9
↑ Kelly, 2005, p. 9
↑ Wheelis M. Biological Warfare at the 1346 Siege of Caffa // Emergin Infectios Diseases. — 9. — 2002. — Vol. 8. — P. 971—975.
↑ Макэведи К. Бубонная чума // В мире науки. — 1988. — № 4.
↑ Kelly, 2005, p. 81
↑ Benedictow, 2004, p. 61
↑ 1 2 3 Benedictow, 2004
↑ Kelly, 2005, p. 82
↑ Kelly, 2005, p. 80, 83
↑ Kelly, 2005, p. 86
↑ 1 2 Kelly, 2005, p. 88
↑ 1 2 Kelly, 2005, p. 90
↑ Kelly, 2005, p. 92
↑ Benedictow, 2004, p. 72
↑ Cassar P. Medical history of Malta. — Wellcome Historical Medical Library, 1965. — Vol. 6. — 586 p.
↑ Kelly, 2005, p. 95
↑ Супотницкие, 2006, p. 87
↑ Kelly, 2005, p. 152
↑ Benedictow, 2004, p. 79
↑ Kelly, 2005, p. 96
↑ Kelly, 2005, p. 98
↑ Benedictow, 2004, p. 65
↑ Супотницкие, 2006, p. 88
↑ Kelly, 2005, p. 177
↑ Kelly, 2005, p. 127
↑ Benedictow, 2004, p. 102
↑ Супотницкие, 2006, p. 89-90
↑ Kelly, 2005, p. 227
↑ Benedictow, 2004, p. 88
↑ Супотницкие, 2006, p. 90
↑ Kelly, 2005, p. 27
↑ Kelly, 2005, p. 270
↑ The Cambridge World History of Human Disease. — Cambridge UP, 1993. — P. 612.
↑ Ойербах М. Часть 3. От крестовых походов до изгнания из Испании. Глава 8. Чёрная смерть // История еврейского народа. / Пер. Швут Ами. — 1992.
↑ Полное собрание русских летописей. — Т. 10. VIII. Летописный сборник, именуемый Патриаршею или Никоновскою летописью. / Под ред. А. Ф. Бычкова. — СПб., 1885. — 244 с. — C. 223.
↑ 1 2 3 Benedictow, 2004, p. 214
↑ Полное собрание русских летописей. — Т. 10. VIII. Летописный сборник, именуемый Патриаршею или Никоновскою летописью. / Под ред. А. Ф. Бычкова. — СПб., 1885. — 244 с. — C. 224.
↑ Naphy, 2003, p. 26
↑ Parnell F., O'Carroll E., Presser B. Lonely Planet Iceland. — Lonely Planet, 2010. — 364 p. — ISBN 1741044553
↑ De Roo P. History of America before Columbus: according to documents and approved authors. — Philadelphia: Lippincott company, 1900. — Vol. 2. — P. 414.
↑ Benedictow, 2004, p. 216
↑ The Cambridge World History of Human Disease. — Cambridge UP, 1993. — P. 613.
↑ The Cambridge Encyclopedia of Human Paleopathology. — Cambridge UP, 1998. — P. 197.
↑ Byrne J. P. Demographic Effects of Plague: Europe 1347—1400 // The Encyclopedia of the Black Death. — ABC-CLIO, 2012. — P. 108. — ISBN 1-59884-253-6.
↑ Урланис Б. Ц. Рост населения в Европе. — М., 1941. — С. 346—347.
↑ Martin, 2001, p. 111
↑ Cambridge History of China. — Cambridge UP, 1994. — P. 618-622.
↑ Боровкова Л. А. Восстание «Красных войск» в Китае. — М.: Наука (ГРВЛ), 1971. — С. 6.
↑ 1 2 3 Коротяев А. И. Микробиология чумы // Медицинская микробиология, иммунология и вирусология. — 2-е. — СПб.: СпецЛит, 2000. — С. 355—358. — 591 с. — 3000 экз. — ISBN 5-263-00155-x
↑ Сунцов В. В., Сунцова Н. И. Чума. Происхождение и эволюция эпизоотической системы (экологические, географические и социальные аспекты). — М.: Изд-во КМК, 2006. — 247 с. — ISBN 5-87317-312-5.
↑ 1 2 Kelly, 2005, p. 20
↑ Чума. Вестник инфектологии и паразитологии. Архивировано из первоисточника 28 февраля 2012. Проверено 26 февраля 2012.
↑ Kelly, 2005, p. 19
↑ Возианова, 2002, p. 144
↑ Возианова, 2002, p. 146
↑ Возианова, 2002, p. 146—147
↑ Возианова, 2002, p. 147
↑ Возианова, 2002, p. 147—148
↑ Возианова, 2002, p. 149
↑ Kelly, 2005, p. 22
↑ Супотницкие, 2006, p. 92
↑ 1 2 Nohl, 1986, p. 80
↑ Nohl, 1986, p. 82
↑ Покровский В. И., Пак С. Г., Брико Н. И., Данилкин Б. К. Инфекционные болезни и эпидемиология. — М.: ГЭОТАР-медиа, 2007. — 816 с. — ISBN 978-5-9604-0471-3
↑ Kelly, 2005, p. 169
↑ Nohl, 1986, p. 102
↑ Favier J. Guerre de Cents Ans. — P. 163.
↑ 1 2 Nohl, 1986, p. 105
↑ Kelly, 2005, p. 171
↑ Nohl, 1986, p. 106
↑ Kelly, 2005, p. 173
↑ Nohl, 1986, p. 108
↑ Nohl, 1986, p. 78
↑ 1 2 3 4 5 Nohl, 1986, p. 83
↑ Nohl, 1986, p. 79
↑ Cipolla C. M. A Plague Doctor // The Medieval City. — Yale: Yale University Press, 1977. — P. 65.
↑ Numbers R. L. , Amundsen D. W. Caring and curing: health and medicine in the Western religious traditions. — New York: Macmillan, 1986. — P. 95. — 601 p. — ISBN 0801857961
↑ O'Donnell T. History of life insurance in its formative years. — New York: American Conservation Company, 1936. — P. 135. — 832 p.
↑ Pommerville J. Alcamo's Fundamentals of Microbiology. — New York: Jones & Bartlett Learning, 2010. — P. 9. — 860 p. — ISBN 076376258X
↑ Nohl, 1986, p. 86
↑ 1 2 Kelly, 2005, p. 93
↑ 1 2 Kelly, 2005, p. 94
↑ Nohl, 1986, p. 134
↑ Nohl, 1986, p. 149
↑ Nohl, 1986, p. 270
↑ Cohn S. K. Jr. The Black Death: End of a Paradigm (англ.) // The American Historical Review. — The University of Chicago Press on behalf of the American Historical Association, 2002. — Vol. 107. — № 3. — С. 703—738.
↑ Nohl, 1986, p. 254
↑ Nohl, 1986, p. 257
↑ Nohl, 1986, p. 264
↑ Nohl, 1986, p. 262
↑ Nohl, 1986, p. 266
↑ 1 2 Nohl, 1986, p. 267
↑ Nohl, 1986, p. 268
↑ Nohl, 1986, p. 269
↑ 1 2 Рат-Вег И. Одержимые пляской // Комедия книги. — М.: Книга, 1987. — 545 с.
↑ Ziegler, 1969, p. 42
↑ 1 2 Nohl, 1986, p. 109
↑ Nohl, 1986, p. 145
↑ Сharles T. Plague: an ancient disease in the twentieth century. — Gregg University of New Mexico Press, 1985. — 373 p. — ISBN 0-8263-0807-4. — P. 19.
↑ 1 2 Nohl, 1986, p. 139
↑ Nohl, 1986, p. 140
↑ 1 2 Nohl, 1986, p. 141
↑ Nohl, 1986, p. 142
↑ Kelly, 2005, p. 151
↑ Nohl, 1986, p. 181
↑ Kelly, 2005, p. 181
↑ 1 2 Супотницкие, 2006, p. 115
↑ 1 2 Nohl, 1986, p. 202
↑ 1 2 Duplès-Agier Н. Ordonnance de Philippe le Long contre les lépreux // Bibliothèque de l'école des chartes. — 1857. — Vol. 18. — P. 265-272.
↑ Carpentier E. Autour de la peste noire : famines et épidémies dans l'histoire du XIVe siècle // Annales. Économies, Sociétés, Civilisations. — 1962. — Vol. 17. — № 6. — P. 1063.
↑ Nirenberg D. Violence et minorités au Moyen Âge // Annales. Économies, Sociétés, Civilisations. — 2002. — Vol. 57. — № 6. — P. 1695.
↑ Супотницкие, 2006, p. 115-116
↑ 1 2 Kelly, 2005, p. 139
↑ Супотницкие, 2006, p. 117
↑ Kelly, 2005, p. 140
↑ 1 2 Nohl, 1986, p. 251
↑ Nohl, 1986, p. 252
↑ 1 2 Kelly, 2005, p. 296
↑ Davis L. Natural Disasters. — New York: Infobase Publishing, 2008. — P. 214. — 464 p. — ISBN 978-0816070008
↑ 1 2 Kelly J.. The Shifting Explanations for the Black Death, the Most Devastating Plague in Human History, George Mason University's History News Network. Проверено 26 февраля 2012.
↑ 1 2 Scott S., Duncan Ch. J. Biology of plagues: evidence from historical populations. — Cambridge: Cambridge University Press, 2001. — 420 p. — ISBN 0521801508
↑ 1 2 Cohn S. K. Jr. The Black Death Transformed: Disease and Culture in Early Renaissance Europe // International Journal of Epidemiology. — London, 2002. — Vol. 31. — № 6. — P. 1280—1281. — ISBN 0-340-70646-5.
↑ Kelly, 2005, p. 300-304
↑ Супотницкие, 2006, p. 101
↑ Drancourt M. et al. Detection of 400-year-old Yersinia pestis DNA in human dental pulp: An approach to the diagnosis of ancient septicemia // PNAS. — 1998. — Vol. 95. — № 21. — P. 12637—12640.
↑ Drancourt M., Raoult D. Molecular insights into the history of plague // Microbes Infect. — 2002. — Vol. 4. — P. 105—109.
↑ Bos K. I. et al. A draft genome of Yersinia pestis from victims of the Black Death // Nature. — 2011.
↑ Klein H. G. Why do people have different blood types?. Scientific American (7 марта 2005). Архивировано из первоисточника 26 февраля 2012.
↑ Naphy, 2003, p. 20
↑ 1 2 3 Naphy, 2003, p. 31
↑ 1 2 Herlihy, 1997, p. 48
↑ Herlihy, 1997, p. 47
↑ Contamine Ph. et al. L’économie médiévale. — P. 354.
↑ Herlihy, 1997, p. 49
↑ Nohl, 1986, p. 249
↑ Naphy, 2003, p. 30
↑ Гинзбург К. Образ шабаша ведьм и его истоки = Decoding the Witches' Sabbath // Одиссей. Человек в истории. — М., 1990. — С. 141.
↑ Levine D. At the dawn of modernity: biology, culture, and material life in Europe. — University of California Press, 2001. — 431 p. — P. 330.
↑ Williams B. Plague in England. National epidemics 1348—1665. The Cycles of Plague (1996). Архивировано из первоисточника 28 февраля 2012. Проверено 26 февраля 2012.
↑ Porter S. The Great Plague. — Amberley Publishing, 2009. — P. 25.
↑ Супотницкие, 2006, p. 121-122
↑ Супотницкие, 2006, p. 122
↑ Супотницкие, 2006, p. 122-123
↑ Jacquemond R., al-Qāhirah J., al-Ādāb K. Écrire l'histoire de son temps: Europe et monde arabe. — Paris: Harmattan, 2005. — Vol. 1. — 327 p. — ISBN 2747595110
↑ Jeanroy A. La poésie lyrique des troubadours. — Genève: Slatkine, 1998. — ISBN 205101678X
↑ Kelly, 2005, p. 21
↑ 1 2 Супотницкие, 2006, p. 125
↑ Jacqueline Simpson, Stephen Roud. A dictionary of English folklore. — Oxford: Oxford University Press, 2000. — P. 296-297. — 411 p. — ISBN 019210019X
↑ Непомнящий Н. Крысолов из Гамельна/Сто великих загадок истории. — М.: Вече, 2008. — С. 250. — 544 с. — ISBN 978-5-9533-2856-2
↑ Bucheim E. The Pied Piper of Hamelin // The Folk-Lore Journal. — Folklore Society, 1884. — Vol. 2. — № 7. — С. 206—209.
[править]Литература

Чёрная смерть в Викитеке?
Чёрная смерть на Викискладе?
Возианова Ж. И. Чума // Инфекционные и паразитарные болезни. В 3-х т. — К.: Здоров`я, 2002. — Т. 3. — С. 138—166. — 904 с. — 3000 экз. — ISBN 5-311-01296-x
Супотницкий М. В., Супотницкая Н. С. Очерк V. «Чёрная смерть» — второе пришествие чумы в Европу (1346—1351) // Очерки истории чумы: В 2-х кн. — Кн. I: Чума добактериологического периода. — М.: Вузовская книга, 2006. — С. 78-131. — 468 с. — ISBN 5-9502-0093-4
Benedictow O. J. The Black Death, 1346-1353: the complete history. — Woodbridge: Boydell & Brewer, 2004. — 506 p. — ISBN 0851159435
Herlihy D. The Black Death and the Transformation of the West. — New York: Harward University Press, 1997. — 117 p. — ISBN 0-674-07612-5
Kelly J. The Great Mortality: An Intimate History of the Black Death, the Most Devastating Plague of All Time. — New York: HarperCollins, 2005. — 304 p. — ISBN 0-06-000692-7
Martin S. Black Death. — Sparkfold: J. H. Haynes and Co, 2001. — 160 p. — ISBN 1-904048-86-2
Naphy W., Spicer A. La peste noire, 1345-1730 : grandes peurs et épidémies. — Paris: Éditions Autrement, 2003. — 187 p. — (Collection Mémoires). — ISBN 9782746703988
Nohl J. La mort noire: chronique de la peste d’après les sources contemporaines. — Paris: Payote, 1986. — 318 p. — ISBN 2-228-55070-1
Nohl J. The Black Death: A Chronicle of the Plague. — Pennsylvania: Westholme Publishing, 2006. — 284 p. — ISBN 1594160295, 9781594160295
Nohl J. Der schwarze Tod - Eine Chronik der Pest 1348 bis 1720. — Hamburg: Severus Verlag, 2011. — 228 p. — ISBN 3863470699, 978-3863470692
Ziegler Ph. The Black Death. — London: Collins, 1969. — 319 p.
[править]Фильмография

«History Channel: Чёрная смерть» (англ. The Black Death) — документальный фильм, снятый Питером Никольсоном в 2009 г.
История Средневековье Медицина


Эта статья входит в число избранных статей русскоязычного раздела Википедии.
Категория: Чёрная смерть

قس چینی

黑死病是人類歷史上最嚴重的瘟疫之一。起源於亞洲西南部，一说起源于黑海城市卡法，約在1340年代散佈到整個歐洲，而「黑死病」之名是當時歐洲的稱呼。這場瘟疫在全世界造成了大約7500萬人死亡，根據估計，瘟疫爆发期间的中世紀歐洲約有占人口总数30%的人死於黑死病。
同樣的疾病多次侵襲歐洲，直到1700年代為止，期間造成的死亡情形與嚴重程度各不相同。較晚的幾次大流行包括1629年到1631年的義大利瘟疫、1665年到1666年的倫敦大瘟疫、1679年的維也納大瘟疫、1720年到1722年的馬賽大瘟疫，以及1771年的莫斯科瘟疫。關於這些疾病的異同仍有爭議，但是其致命型態似乎於18世紀消失於歐洲。
黑死病對歐洲人口造成了嚴重影響，改變了歐洲的社會結構，動搖了當時支配歐洲的羅馬天主教會的地位，並因此使得一些少數族群受到迫害，例如猶太人、穆斯林、外國人、乞丐以及痲瘋病患。生存與否的不確定性，使得人們產生了「活在當下」的一種情緒，如同薄伽丘在《十日談》（The Decameron）之中所描繪的一般。
14世紀發生於歐洲的事件，剛開始被當時的作家稱作「Great Mortality」，瘟疫爆發之後，又有了「黑死病」之名。一般認為這個名稱是取自其中一個顯著的症狀，稱作「acral necrosis」，患者的皮膚會因爲皮下出血而變黑。而黑色實際上也象徵憂鬱、哀傷與恐懼[1]。


1346至1351年黑死病的蔓延


鼠疫杆菌
歷史紀錄對於黑死病的特徵紀錄中，有一些關於淋巴腺腫的描述，與19世紀發生於亞洲的淋巴腺鼠疫相似，這使得科學家與歷史學家推測自14世紀開始的黑死病，與鼠疫相同，皆是由一種稱為鼠疫桿菌（Yersinia pestis）的細菌所造成。這些細菌是寄生於跳蚤身上，並藉由黑鼠（Rattus rattus）等動物來傳播。不過由於其他疾病也有可能產生淋巴腺腫，因此也有人提出其他不同的觀點[2][3]。
黑死病的病原体现在可能已经灭绝[4] 。
目录 [隐藏]
1 成因
1.1 鼠疫理論
1.2 其他理論
1.3 命名
2 參考文獻
[编辑]成因

[编辑]鼠疫理論
参见：鼠疫
解释黑死病成因的主要理论是鼠疫论。鼠疫耶尔森氏菌(Yersinia pestis)也是发生于1865年中国南方后传染至印度的瘟疫的病因。 腺鼠疫（Bubonic plague）與敗血性鼠疫（septicaemic plague）會經由與跳蚤的直接接觸而傳染，其中最主要的一類跳蚤，是鼠類身上的Xenopsylla cheopsis。許多細菌生活在這些跳蚤的身體中，阻塞跳蚤的胃部並使其變得飢餓。由於無法得到飽足，導致跳蚤不斷地叮咬宿主。在叮咬與進食的期間，跳蚤胃裡的細菌便經由血液流動到開放的傷口中，使得細菌散佈到新的宿主身上。此外，被感染的跳蚤最後會死於飢餓。
人類的肺炎性鼠疫（pneumonic plague）有不同的傳染方式。這類鼠疫是經由血液或肺部受到感染者所咳出的唾液來散佈，而這些部位的感染，可能是始於淋巴腺類型鼠疫。以空氣為傳播方式的細菌，可能被附近的人吸入，造成肺部與喉嚨的直接感染，而不需經過淋巴腺。
鼠疫桿菌生活在泥土中，以皮外寄生（ectoparasites）的方式生存於齧齒類與人類身上。Michel Drancourt將這些細菌的生態整理出散佈模型[5]。對於草原土撥鼠所做的動物鼠疫（epizootic plague）觀察顯示，被細菌感染的動物屍體，可能比跳蚤更適合用來解釋疾病的傳染方式[6]。
關於歐洲地區鼠疫的出現、散佈與消失有一種假設：帶有跳蚤並受到感染的齧齒類，能夠將疾病傳給不同物種。最早因貿易活動而經由黑鼠（Rattus rattus）自亞洲傳入歐洲；但是到了歐洲之後，又經由褐鼠（Rattus norvegicus）進行更進一步的擴散。
棕色的老鼠似乎沒有傳染性的功能，也沒有能力將跳蚤病傳染至人類身上，而將其致死。老鼠的生態學中有很多錯綜複雜的事物，例如：老鼠的儲液囊竟能和人類的互相影響。所以，說起間接性的傳染，或者非跳蚤的傳染病，儲液囊就能分析出病毒的暴發與散播，而導致幾個世紀的鼠疫。
[编辑]其他理論
根據历史学家巴尼•斯隆（Barney Sloane）的说法，黑死病的致病源頭並非一般所認為的鼠疫耶尔森氏菌(Yersinia pestis)，他舉出幾個例子以支持他的說法[7][8]：
老鼠也会感染淋巴腺鼠疫而亡，但他表示从14世纪的历史资料上看，并未发现有大量的鼠类骸骨存在。
據流行病學統計，腺鼠疫的感染個案應隨著冬季來臨逐漸減少，這是由於老鼠及跳蚤对寒冷的气候较为敏感，數量呈现季节性减少。不過研究表明在公元1348年的英國，黑死病传播速度在冬天大大加快，顯示黑死病的致病源並非一般所認為的鼠疫桿菌，而是一種未知的致病源。
[编辑]命名
中世纪的人们称14世纪的灾难为“大瘟疫”。[9]16世纪瑞典和丹麦的年鉴第一次用“黑色的”来描述这一事件，不只是因为患者晚期的皮肤会因皮下出血变黑，更确切的是指此事件给人带来灰暗可怕的黑色阴霾。[10]
[编辑]參考文獻

^ Stéphane Barry and Norbert Gualde, "The Biggest Epidemics of History" (La plus grande épidémie de l'histoire, in L'Histoire n°310, June 2006, pp.38 (article from pp.38 to 49, the whole issue is dedicated to the Black Plague, pp.38-60)
^ New research suggests Black Death is lying dormant
^ Cohn, Samuel K.打. The Black DeathTransformed: Disease and Culture in Early Renaissance Europe. A Hodder Arnold. 2003: 336. ISBN 0-340-70646-5.
^ Schuenemann, V. J.; Bos, K., DeWitte, S., Schmedes, S., Jamieson, J., Mittnik, A., Forrest, S., Coombes, B. K., Wood, J. W., Earn, D. J. D., White, W., Krause, J., Poinar, H. N.. PNAS Plus: Targeted enrichment of ancient pathogens yielding the pPCP1 plasmid of Yersinia pestis from victims of the Black Death. Proceedings of the National Academy of Sciences. 2011-08-29. doi:10.1073/pnas.1105107108.
^ Drancourt,, M.; Houhamdi, L; Raoult, D.. Yersinia pestis as a telluric, human ectoparasite-borne organism. Infectious Diseases. The Lancet.
^ Webb,, Colleen T.; Christopher P. Brooks, Kenneth L. Gage, and Michael F. Antolin. apples Classic flea-borne transmission does not drive plague epizootics in prairie dogs. Infectious Diseases (pdf). Proceedings of the National Academy of Sciences. April 7 2006 [2006-12-12].
^ （英文）Barney Sloane. The Black Death in London. London: The History Press Ltd. ISBN 0-7524-2829-2..
^ （英文）英國每日郵報（Mail Online）：Black Death backtrack: Don't blame the rats, the plague was 'spread by PEOPLE'，By CLAIRE BATES and LUKE SALKELD, ISSUED: 18 August 2011
^ ^ a b c d e f J. M. Bennett and C. W. Hollister, Medieval Europe: A Short History (New York: McGraw-Hill, 2006), p. 326.
^ ^ S. Barry and N. Gualde, "The Biggest Epidemic of History" (La plus grande épidémie de l'histoire), L'Histoire n°310, (2006), p. 38.
查看条目评分
给本文评分
这是什么？
可信度
客观性
完整性
可读性
我非常了解与本主题相关的知识（可选）

提交评分
3个分类：细菌性疾病欧洲历史瘟疫